– Вас на улице слышно. Марш готовиться! Клиент уже хочет видеть вас всех.

Сегодня ночью я решила надеть миленький черный китайский костюм – брюки и жакет. Получилось необычно и не слишком вызывающе. Отлично. Но пока не имею ни малейшего понятия, как представляться, и к тому же я сбита с толку тем, что только что произошло.

– Спокойно! – говорит Синди, пытаясь меня успокоить. – Иначе клиент не клюнет.

Иса принарядилась первая, она теперь настоящая дива. Входит в гостиную и сразу же возвращается. Я следующая. Когда вхожу, вижу прыщавого парня, совсем юного, немного застенчивого, и улыбаюсь ему.

– Привет, меня зовут Вал, я француженка, – говорю я и, как дура, протягиваю ему руку.

Парень даже не смотрит в мою сторону, и я понимаю, что он не выбирает меня.

Когда все представились, он выбирает Эстефанию. Синди спросила меня, как я представилась.

– Я не удивляюсь, почему он не выбрал тебя, черт! – воскликнула она. – Клиента нужно соблазнять. Поцеловать его, а не протягивать руку.

– Да?

– Конечно! Ты должна уметь подавать себя, понимаешь? Никаких брюк. Надень юбку, и лучше короткую.

Любопытно. Когда я хотела переспать с парнем, которого встречала на улице или в каком-либо другом месте, мне никогда не составляло труда затащить его в постель. Здесь же все по-другому. Прежде всего, много девушек, а значит, конкуренция. К тому же я чувствую себя неловко. Не могу навязываться.

– Если хочешь этим заниматься и зарабатывать деньги, ты должна быть самой лучшей шл… – объясняет Синди.

Я удивляюсь тому, что она не произнесла это слово.

– Зачем ты даешь ей советы? – спрашивает Маэ, которая тем временем снимает макияж. – Пусть выкручивается сама! И так трудно работать, а ты еще рассказываешь новеньким о наших хитростях, чтобы они отбивали у нас клиентов.

Синди делает вид, что ничего не слышит, и спрашивает меня:

– Поняла?

– Да, Синди. Спасибо за совет.

– Да не за что.

И разлеглась на постели. Тем временем Маэ собирает свои вещи и уходит, не попрощавшись. Мы остаемся втроем: Синди, Иса и я. Снимаем макияж, и я решаю немного вздремнуть. Однако уснуть не могу, хотя чувствую себя уставшей.

Когда Анжелика открывает дверь маленькой комнаты, мы спим втроем в неудобных позах. Я в испуге просыпаюсь, хотя спала крепко.

– Иса, поднимайся! Тебя через двадцать минут в отеле ждет клиент. Такси я уже вызвала, так что поспеши.

И снова закрывает дверь. Иса начинает одеваться. Ужасно, когда тебя будят посреди ночи. А хуже всего, если тебе нужно вставать, краситься и одеваться. Но Иса молча поднимается. Я смотрю на свои часы. Три часа ночи. Боже мой! Кому взбрело в голову в это время заказывать девочку? Оглядываюсь по сторонам и вижу Синди, которая продолжает громко храпеть. Эстефании не видно. Должно быть, она еще с клиентом в люксе. Пока Иса собирается, я тоже встаю, поскольку мне все равно не удастся снова уснуть. В пижаме направляюсь в кухню, чтобы немного поболтать с Анжеликой.

– Привет, Анжелика! – говорю я. Голос мой со сна звучит хрипло.

Она делает маникюр.

– Привет. Что случилось? Не спится? Что с тобой сегодня произошло? – спрашивает она, поднимая на мгновение голову, а потом вновь сосредотачивается на ногтях.

– Ничего, – отвечаю я. – Совсем ничего.

– Не волнуйся, как только вернешься в постель, снова зазвонит телефон. Так всегда бывает. Работа появляется, когда меньше всего ее ожидаешь. Нельзя предугадать, когда понадобишься, – произносит она с кислой миной.

В двери появляется принаряженная Иса, а в это время звонит в домофон таксист.

– Вот адрес. Отель «Принцесса София». Комната 2 37. Мистер Питер. Когда приедешь, позвони.

Иса берет у Анжелики бумажку и уходит, не проронив ни слова.

– Странная девушка, тебе не кажется? – спрашивает меня Анжелика.

– Да. И сегодня устроила заварушку.

– Мне Сусана рассказала. Несчастная Иса! Знаешь, у нее двое детей в Эквадоре.

– Вот как? – Я потрясена услышанным.

– Да. Но она не видится с ними. Я этого не понимаю. Эта девушка много работает, зарабатывает кучу денег и не хочет перевезти своих детей в Испанию. Я как мать этого не понимаю.

– У тебя тоже есть дети?

Вдруг ее лицо светлеет.

– Чудесный сын, – отвечает она, – а у тебя?

– Пока нет.

– Так что ты занимаешься этой работой не потому, что у тебя есть ребенок? Тебе легче.

К моему удивлению, она не спрашивает у меня, почему я ввязалась в это дело. Чувствую, что обязана хоть как-то оправдаться, но тут появляется Эстефания, сонная, с размазанной тушью вокруг глаз.

– Он платит еще за час. Вот деньги, – говорит она Анжелике.

– Прекрасно! Ну и ночка тебе выдалась, детка!

– Да. Начинает уже надоедать.

И уходит, не сказав больше ни слова.

– Ну и пашет эта девушка! – восклицаю я.

– В отличие от Исы, она как раз много работает. Приходит и живет здесь сутками со вторника по пятницу. Ужасно, разве нет? – Анжелика, видимо, сочувствует Эстефании. Внезапно она спрашивает: – Знаешь, что хуже всего?

– Нет.

– Она занимается этим, чтобы содержать одного мужика, который постоянно бездельничает, понимаешь?

– Не понимаю. Он что, альфонс?

– Если она этим занимается, а он живет на ее деньги, можно сказать, что он альфонс. – Анжелика возмущена.

– Что ж, мы, наверное, все в какие-то периоды своей жизни содержим мужчин, – говорю я, вспоминая свою трагедию.

– Я – ни за что. Раз эти бедные девушки работают как проклятые и продают свое тело, то, по крайней мере, деньги, которые они зарабатывают, должны принадлежать только им. Ты так не считаешь? – с удивлением спрашивает она, повышая голос, и тут же добавляет: – Мне следует говорить потише, ведь здесь у стен есть уши.

– Что ты хочешь этим сказать? – спрашиваю я изумленно.

– Хозяева. – Теперь Анжелика говорит почти шепотом.

– Хозяева? Что ты имеешь в виду? Здесь стоят микрофоны и наш разговор записывается или что? – Я почти смеюсь.

Я убеждена, что она разыгрывает меня. Анжелика вдруг чего-то испугалась и приложила палец к моим губам.

– Тсс! Тебя могут услышать. Конечно же, – продолжает она шепотом, – здесь стоят микрофоны во всех комнатах, кроме кухни, и также записываются все телефонные звонки.

– Что?! – испуганно выпалила я.