Ольга покачала головой.

– Не о такой встрече я мечтала.

В груди клокотала обида, так хотелось высказать ему все.

– Первые годы, как я осталась вдовой, то все ждала, что ты приедешь и мы будем счастливы. Лишь со временем перестала. Думала, что погиб где-то, пока не увидела тебя зимой в Петербурге. Нет, не погиб, значит, мог и разыскать.

– Я не хотел тебя искать! То, что ты сотворила, это бесчеловечно!

– А то, что он творил, человечно?! – еще громче закричала Ольга. – Ты не мальчик уже, много видел в жизни. Знаешь, какие постыдности делал со мной в постели? Сколько синяков было на моей коже? Ты помнишь, я показывала тебе в ту ночь? Все, что ему было угодно, лишь бы не на виду. Нет! Его я должна была чтить как мужа?

– Я все это помню! Но что бы он ни делал, он не заслужил такой участи!

– Заслужил! Другого пути не было!

Миша внимательно посмотрел на Ольгу, будто не узнавая ее.

– Значит, я правильно понял: то, что ты сделала, не было порывом. Ты давно все задумала и позвала меня тем вечером, чтобы превратить в соучастника?

Ольга подавила рвавшийся наружу крик: «Да! Но от тебя не было никакого толку. Ты просто струсил!», и заставила себя соврать:

– Нет, нет, что ты такое говоришь!

Но это не помогло. Пауза перед ее словами вышла слишком долгой, он все понял.

– Не надо врать больше, пожалуйста, – тихо сказал Миша. – Я уже решил.

– Что решил? – мерзкий страх закрался в душу. Зачем? Зачем он здесь на самом деле?

– Я понял, что не могу жить в покое, пока твое преступление не наказано, – Миша произнес эти слова, глядя куда-то в сторону, будто боясь, что она его отговорит.

– Что? – воскликнула Ольга. А в голове билось: «Он разрушит все. Он разрушит мой мир. Я не хочу этого! Не хочу!»

– Я пришел предупредить тебя, что собираюсь обратиться в полицию. – Миша, наконец набравшись смелости, посмотрел ей в глаза. – Они должны знать о том, что произошло. Я во всем признаюсь. Мой крест будет такой же, как и твой. Надеюсь, страдание сможет излечить меня.

– Что? Тебе священник на исповеди это сказал? Какое успокоение для души? Жить, нужно жить сейчас! – чуть ли не кричала она, не понимая, как человек, прежде так сильно ее любивший, может желать ей зла. – Зачем ворошить то, что уже не изменишь?

– А ты хочешь продолжать наслаждаться жизнью, несмотря на то что сделала?

– Чтобы я ни сделала, я ни о чем не жалею, – жестко произнесла Ольга.

– Прости, – ответил Миша, – но решение я уже принял. Не держи на меня зла.

С этими словами он отвернулся и направился к выходу. Думать было некогда. В мгновение у Ольги в голове вспыхнула картина, и она поняла, что сейчас сделает. У выхода, в ящике с инструментами, на самом верху лежал серп. Ольга быстро схватила его и попыталась ударить Мишу по спине. Сильно ранить его не удалось, но рубашка все равно порвалась, и на белой ткани проступили пятна крови. Миша быстро повернулся и будто попытался укрыться от нее пиджаком, который до этого держал в руке. Ольга на секунду замешкалась, не сразу поняв, что он делает. Но Миша уже отбросил пиджак и стоял напротив, держа в руках пистолет. Ольга замерла и выронила серп.

– Ты оружие взял на встречу со мной? – горько усмехнулась она.

– И, видимо, не зря, – дрожащим голосом ответил Миша.

– Откуда у тебя пистолет? – мягко спросила Ольга, сделав шаг ему навстречу, так что оружие практически уперлось ей в грудь.

– Не подходи, пожалуйста, так будет только хуже. Мне многое пришлось увидеть, и я знаю цену человеческой жизни. Я не хочу тебя убивать.

– Но меня могут казнить, если ты пойдешь в полицию! Или отправят на каторгу! – Ольга заглянула Мише в глаза, пытаясь увидеть то, что поможет его остановить, и мягко опустила его руку с пистолетом. Он поддался, но оружие продолжал держать очень крепко.

– Ты должна очиститься от греха, в котором живешь.

– Так дай мне согрешить напоследок, с единственным человеком, которого я любила.

Ольга подошла так близко, что лишь тонкая ткань одежды разделяла их тела. Она быстро поцеловала Мишу. Как и думала, от неожиданности он поддался на ее ласку и ответил. Быстро она опустилась на колени и прижалась головой к его животу. Левой рукой она мягко взяла его ладонь и положила на свои волосы.

– Если сможешь, прости меня за все, – тихо произнесла она и в ту же секунду схватила лежащий рядом серп и ударила Мишу.

Лезвие скользнуло по груди, не попав в шею. Он среагировал мгновенно. Оля даже не успела увидеть движения, лишь услышала звук. Выстрел. Боль в виске. Что-то разорвало ее кожу и вошло внутрь. Кровь потекла вниз по щеке. Она попыталась вздохнуть, но уже не смогла. Перед глазами все потемнело. Последнее, что она видела, было перекошенное ненавистью Мишино лицо.

***

– Ну вот и все, дорогая Оленька, – Костя рассмеялся, глядя на последние написанные им строчки. – Все! Если ты действительно призрак, то тебе давно пора отправиться в ад. Твоя история закончена! Закончена! – Костя закричал, что было сил. – Гори в аду! Я готов в него даже поверить, если там найдется для тебя место.

Костя хохотал так, что на глазах появились слезы. Он попытался их смахнуть, но вместо этого почувствовал, что заплакал еще сильнее. Смех переходил в рыдания и очищал. Когда Костя видел подобные сцены в фильмах, то всегда считал их глупой выдумкой сценаристов. Но сейчас он рыдал и не мог остановиться. Все напряжение последних дней выходило вместе со слезами. Все! Скоро все закончится. Эта дама из дежурной части пробьет номер телефона, и он наконец узнает, кто его преследователь. А ведь Костя почти поверил в этих привидений! Нет, живые люди. Его преследователи – живые люди. Он не сходит с ума, как бы Кристина и ее подельник ни пытались это с ним сделать. Костя почти уверился, что следователь, приходивший к нему, какой-то ее помощник.

Костя умылся холодной водой, чтобы чуть успокоиться. На часах было уже одиннадцать вечера, и он еще раз посмотрел на последние строки текста. Красиво. Как бы то ни было, но он сроднился с этой историей. Оленька в голове становилась все более реальной. Умная девушка, закованная в цепи предрассудков девятнадцатого века. Завтра надо договориться о встрече с товарищами из DVG, чтобы подписать контракт на сценарий, и можно приступать к работе. Сцены, диалоги – будет несложно. Костяк книги уже почти завершен. А к выходу сериала переделать все это в печатную версию. Но пока нужно чуть передохнуть: на завтра много планов.

Возвращаться к матери Косте не хотелось: надо будет выяснить все, что можно, по поводу псевдоследователя. Он позвонил Элен и предупредил, что останется в Москве, успокоив ее, что слухи об обвинении его в убийстве оказались сильно преувеличенными. Еще раз оглядел свою холостяцкую квартиру. Как бы хорошо Костя ни знал здесь каждый угол, почему-то было не по себе. Перед глазами вновь возник образ девушки в белом, стоящей за занавеской. Хорошо, что здесь жалюзи. Странно, всего за несколько дней у матери он начал бояться ночевать один. Хотя сюда пробраться какому-нибудь незнакомцу было бы намного тяжелее.