крайней мере теми, что у нас есть, — монах на мгновение задумался. — Думаю, «Литургия» бы справилась, но наги еще даже не начали её варить. Придется ждать окончания срока дебаффа.

— И что это значит? — спросил я.

— Это означает, что у господина Гласа протекает чердак. Причем основательно. Он вполне в состоянии с нами ходить, однако сделать может все, что угодно. Буквально. Не знаю как вы, но я бы огрел его «Сплюшкой-киянкой» и засунул в рюкзак. Так, чисто для безопасности. Пускай спит. Наслаждается заслуженным отдыхом.

— Я бы попросил. Все-таки я алкаш, а не псих.

На последней фразе Эстир спустил штаны до колен и направился в сторону мегалита, сверкая задницей. Зачем он это сделал — неизвестно.

— Ладно. С этим мы разберемся чуть позже.

Наклонившись, я перевернул отца Малькольма на спину и осмотрел главу Святого Трибуна с головы до пят. Замаскированное под простоту одеяние, крепко сбитое тело и мужественное лицо лет шестидесяти, покрытое вязью шрамов от божественного оружия. «Никак сам их себе и нанес, — подумал я. — Уж больно ровная у них геометрия».

В остальном — вполне обычный мужик. Больше похожий не на святошу, а на ветерана боевых действий. Эдакого пожилого сержанта, которого не только наградили тяжелой контузией, но и отправили служить в монастырь.

— Проклятье! Это что еще за дерьмо?! Ты почему без штанов? — прогудело вдали.

— Гундахар, я хочу обниматься!

— А ну отошел от меня, усатый кретин! Отошел, я сказал! Вайоми, я сейчас его убью!

— Прошу, не надо! — проорал я. — Глас не в себе!

— А мне плевать! Еще один шаг — и он отправится на перерождение!

— Блин, Гер, будь другом, забери его. И если получится — запихни в рюкзак, — попросил я.

— Понял. Сейчас.

Танк направился к брезгливо пятящемуся рыцарю смерти. Одновременно с этим материализовал в руках здоровенную переноску, расстегнул верхнюю молнию и наклонил рюкзак таким образом, чтобы было видно его наполнение.

— Ваше высочество, прошу уделить мне минуту, — улыбнулся Герман и, дождавшись заинтересованного взгляда Эстира, продолжил: — Представляю вашему вниманию бронированный «Велор-экспресс» премиум-класса с подпространственным расширением: один к четырем. Внутри вас ожидает уютный спальный мешок, шелковые подушки, влажные полотенца и рвотные пакеты. А еще минибар. Виски, джин, текила, водка, шнапс, абсент, шампанское и бутылочка сухого красного. Всё как вы любите, включая закуски.

Глас настороженно замер. Словно собака, которую спалили за воровством со стола.

— А пустая канистра для «пи-пи»?

— Тоже в наличии. Как и резервные памперсы.

— Для взрослых, я надеюсь?

— Естественно.

— Черт… И все-таки вы знаете толк в качественных взятках.

Сделав вид, что ломается, шаман засеменил к товарищу мелкими шажками и ухнул в рюкзак. Прыгнул в него чуть ли не рыбкой. Затем выбросил наружу розовую удочку и «Сплюшку-киянку».

Я переместил их в «карман» еще на подлете.

— Ну, вот и всё. Делов-то.

Усмехнувшись, Герман застегнул молнию и взвалил переноску на спину. Столь легко и непринужденно, как если бы Эстир и вовсе ничего не весил.

— Ты не танк. И не грозный воин. Ты — нянька. Большая, нежная и тупая. Мог бы просто его вырубить, а не тратить время на уговоры.

— Думаю, Глас заслуживает более уважительного к себе отношения, — не согласился тот. — Все-таки именно благодаря ему мы прошли все ловушки и умудрились дойти до конца.

— Однако победили вы благодаря мне.

— Почему это сразу тебе? Мы вообще-то сражались на равных.

— Ага. Вот только ты долбил всех подряд без разбора, как пьяный матрос. В то время как я выбирал наиболее приоритетные цели. Тех, кто был на волосок от того, чтобы применить заклинание, — игв продемонстрировал Герману легендарную карту Унд-Хеку. — Посмотрел бы я на ваши рожи, если бы святоши успели призвать Ази Дахара, трехголового змееподобного демона с восьмидесятипроцентной сопротивляемостью к магии. Или активировали «Оплот Единства». Вместе с «Карой», «Светочем» и уже знакомым тебе «Отмщением». И это я не говорю о способностях крестоносцев, коих тут оказалось аж восемь. Поэтому, Велор, можешь особо не радоваться. Исход боя решили миллисекунды и моя феноменальная реакция.

— Вот любишь же ты принижать чужие успехи.

— Успехи будут тогда, когда вы начнете побеждать без страховки. А пока что это банальная удача, помноженная на молодецкую удаль. Истинным мастерством тут и не пахнет. Болван.

— Мужики, время! — напомнил я. — Хорош спорить. Пора разбудить отца Малькольма. Мозес, давай.

Наклонившись, монах сунул ему под нос нашатырь.

Сработало.

Пара секунд, и глава Святого Трибуна медленно открыл глаза. Затем резко дернулся и попытался разорвать орихалковые оковы, параллельно оценив обстановку.

Он понял, что остался один. Оказался в безвыходной ситуации, где, по сути, с ним могли сотворить всё что угодно. Однако, что странно, но в его пустом взгляде не было и намека на страх. Сплошное презрение и равнодушие фаталиста.

Он не орал, не угрожал и не матерился. Спокойно лежал, будто бы насмехался.

— Отец Малькольм, полагаю, вы знаете, зачем мы сюда сунулись, — начал я. — Предлагаю решить вопрос мирно. Настолько, насколько это возможно.

— Выкуси.

Приглушенный хруст, и тело фанатика изогнулось в мучительной судороге. Глазные сосуды полопались, а изо рта заструилась кровавая пена.

— Черт, Эо, он принял яд! Зубная ампула!

— Нет, не уйдешь, — ответил я.

Я предполагал подобный исход. И потому заранее подготовился. Разжал скрюченные спазмом пальцы и материализовал на ладони святоши «Мячик-блевун». Устроил тому качественную промывку желудка. Как и воткнул медицинский дротик прямо в шею.

Следом в отца прилетела «Нейтрализация» Мозеса вместе с пучками исцеляющих заклинаний.

Успели.

Хотел он того или нет, но его резко просевшая шкала здоровья начала восстанавливаться. Попытка суицида потерпела фиаско.

— Наивный щенок… — криво ухмыльнувшись, глава Святого Трибуна харкнул мне в лицо остатками рвоты. — Можете делать со мной всё, что хотите. Внутрь вам не попасть.

— А вот плеваться было вовсе не обязательно. Кроме того, у меня аллергия на слово «щенок».

Я вытер лицо рукавом, после чего достал револьвер и выстрелил Малькольму в ногу. Раздробил ему коленную чашечку и сустав.

Удивительно, но тот даже не пикнул. Лишь недовольно поморщился.

— И что дальше? — усмехнулся фанатик. — Думаете, пытки заставят меня пойти против своих? Предать «детей Престола» и наших союзников? Нет, тупорылые сопляки. Не дождетесь. Вам меня не сломать.

—