Арсений пришел ей на помощь:

— Панарин, занимаюсь документальным кино.

Анна сделала небольшое уточнение:

— Арсений Ильич, как и вы, режиссер, здесь в Мордовии снимает фильм о пограничниках.

— Очень приятно познакомиться, — Иван Николаевич протянул Арсению руку, — вот как получилось, здесь на маленькой лестничной площадке собрались сразу три режиссера.

Анна оглянулась по сторонам:

— Мы здесь еще кого-то ожидаем?

Иван Николаевич рассмеялся:

— Нет, тогда здесь будет слишком много режиссеров. На самом деле я хотел вас повидать, Анна Леонидовна, чтобы сообщить новость и поздравить вас с повышением.

Анна, не скрывая удивления, смотрела на Ивана Николаевича:

— Что-то я совсем запуталась. О какой новости и о каком повышении вы говорите?

Иван Николаевич не прекращал улыбаться:

— Новость, надеюсь, для вас приятная. Перед началом спектакля я разговаривал с директором, он согласился с моим предложением и поручил Светлане подготовить приказ о вашем назначении на должность режиссера нашего театра.

— Но, простите. Какой из меня режиссер? Я не до конца уверена, что справляюсь с обязанностями вашего помощника.

Иван Николаевич обратился к Арсению:

— Анна Леонидовна обладает очень многими ценными качествами для порядочного и приятного в общении человека, однако эти качества не всегда помогают ей занять выгодную позицию в жизни, это касается и работы. Видите, ее опять одолевают сомнения и неуверенность в собственных силах, хотя, если бы пришлось, я бы без сомнения уступил ей свое место.

Анна с беспокойством смотрела на Ивана Николаевича:

— Я все-таки надеюсь, у вас нет таких мыслей?

— Не беспокойтесь, ничего подобного в ближайшее время не предвидится, а назначение вас на должность режиссера не мешает мне оставаться тоже в должности режиссера, и не думайте, что я откажу вам в своей помощи, или попрошу вашей, если потребуется. Уверен, что конкуренции между нами не получится.

— Спасибо, но все равно это так неожиданно.

Иван Николаевич коснулся руки Анны:

— Все очень хорошо, у вас будет еще время привыкнуть к своему новому положению, хотя для меня ясно, вы уже давно готовы к самостоятельной работе, а теперь, — он поклонился Анне и Арсению, — не смею вас больше задерживать. Надеюсь, новость, которую я вам сообщил, не нарушит вашего спокойствия, настроения и интереса к спектаклю. Скоро второй акт, мне кажется, постановка московской труппы удалась, и будет иметь успех в нашем городе.

Арсений тоже поклонился Ивану Николаевичу:

— Было приятно с вами познакомиться, жаль, что приказ еще не подписан, такую новость следовало бы отметить.

Иван Николаевич протянул Арсению руку:

— Надеюсь, ничто не помешает нам это сделать в ближайшее время.

— Тогда, ничто не помешает мне снова приехать сюда через неделю.

Анна, смеясь, взяла Арсения под руку и потащила вниз по лестнице, Иван Николаевич, улыбаясь, проводил их взглядом.

После спектакля Анна и Арсений дожидались Александра, прогуливаясь возле театра. Был тихий вечер, луна и звезды освещали город, уличные фонари оказывали им посильную помощь. Их свет создавал атмосферу тайны и загадочности, усиливая и без того уже прочно овладевшее Арсением романтическое настроение. К нему вернулось давно забытое, оставшееся где-то в далекой юности желание просто бродить по тихим слабо освещенным улочкам, находиться рядом, слышать голос и наслаждаться разговором с этой необыкновенной женщиной.

Ах, как жаль, что может быть через несколько минут в дверях театра появится Александр, а завтра нужно возвращаться в Рузаевку, подумал Арсений, обходя большую лужу и помогая Анне преодолеть это препятствие. Он прислонился к большому дереву и указал Анне на высокие кусты, растущие по сторонам парковой аллеи, которая ведет к ее дому:

— В тени этих кустов и деревьев прячутся наши ночные страхи. Они появляются в детстве и не хотят оставлять нас, даже когда мы становимся взрослыми — большими, сильными и независимыми. Вот вам часто приходится по этой аллее возвращаться домой после спектаклей, вероятно, даже одной, неужели не бывает страшно?

Анна не успела ответить, из кустов выскочил большой черный кот и перебежал на другую сторону аллеи прямо перед Арсением. Арсений вздрогнул от неожиданности.

Анна рассмеялась:

— У вас богатое воображение и ваши ночные страхи все еще с вами, но мне показалось, что вам любопытно узнать есть ли в этом городе смелые люди, способные рисковать, провожая одинокую женщину по ночной тенистой аллее?

— Простите, Анна Леонидовна, мою неловкость и бестактность. Это очень глупо выглядело. Еще раз прошу, простите.

Анна коснулась его руки:

— У меня есть друзья — семейная пара, они часто бывают в театре, тогда мы возвращаемся вместе и это совсем не страшно, потому что муж моей подруги участковый милиционер. В другие дни я ухожу после первого акта — это не поздно и я успеваю почитать Грише перед сном.

Арсений вздохнул, продолжая переживать свою неловкость. Анна оглянулась, заслышав шаги:

— А, вот и Александр идет. Кажется, у меня сегодня будет целых два смелых и решительных провожающих.

Глава Х. Серьезный повод навестить женщину, живущую в другом городе

Уже в пятый раз Арсений подъезжал к Саранску. Первые четыре поездки были не долгими и не утомительными, от Рузаевки до Саранска всего около двадцати пяти верст. Когда же натурные съемки закончились, пришлось попрощаться с Александром и новыми знакомыми и вернуться в Москву. В этот уже пятый вояж дорога занимала много часов, уснуть не пришлось, в общем вагоне было тесно, неудобно, мысли и воспоминания не давали покоя.

Всего несколько месяцев назад Арсений едва знал о существовании города Саранска, он и предположить не мог, что будет искать малейшую возможность туда поехать, но это произошло. Казалось, что такого никак нельзя было ожидать, но в сорок четыре года вдруг нахлынули такие чувства, каких он не испытывал на протяжении всей своей прошлой жизни. Все, что происходило раньше, потеряло значение и смысл. Он внезапно понял, что прежние привязанности, которые испытывал и ошибочно называл любовью, были чем-то другим, очень приятным, но повседневным и вполне обыденным, а объекты, к которым испытывал привязанности, могли время от времени исчезать и на их месте возникали другие. От прежних оставались приятные воспоминания, новые приносили свежесть и надежду на развитие и прочность отношений, но глубины в этих отношениях не получалось, а скольжение по поверхности приводило к неизбежным потерям.

С появлением в жизни Арсения удивительной жительницы Саранска все изменилось, она вытеснила из души и сердца все прежние чувства и привязанности, он очень сожалел, что прощаясь перед отъездом в Москву, не решился признаться Анне в своих чувствах. Его угнетала недосказанность. Мысли об Анне не давали покоя, он засыпал