приходится периодически уходить от активной деятельности на какое-то время, иначе мы очень быстро выгораем.

— А как он на вас вышел? И когда?

Тут маг задумался, потом взял со стола ежедневник и перелистал.

— Вот, шестого марта был звонок по коммуникатору и просьба о встрече. Встретились мы десятого, в кофейне на Неглинной. Господин Марков сослался на одного из моих знакомых, сказал, что он планирует заняться новым проектом, и хотел бы со мной проконсультироваться. А если этот проект будет успешен, то и нанять на постоянной основе. Всё выглядело вполне благопристойно, но никаких подробностей он не сообщал, как вы понимаете.

— Хоть в какой области этот самый «проект»?

— В Московской! — хохотнул маг, потом посерьёзнел и договорил. — Поверите ли, он ухитрился не дать даже кончика ниточки, даже намёка.

— Жаль, — покачал головой Никонов.

— Ну, извините, кто ж знал? Я дал предварительное согласие, но предупредил, что прямо сейчас занят и освобожусь к концу месяца. Это, кстати, истинная правда! Ну вот, а пока суд да дело, я запросил некоторых… запросил кое-кого, какая есть информация о докторе Владимире Маркове. И через пару недель ясно понял, что с данным субъектом не желаю иметь ничего общего, о чём ему и сообщил письменно. Магвестником, позавчера вечером.

— А он?

— Звонил, уговаривал. Попытался угрожать. Честно говоря, я его послал… куда обычно посылают. И внёс в чёрный список.

— Понятно… — инспектор помолчал. — Ну что же, спасибо вам большое.

— Надеюсь, эта информация будет полезна.

— Надеюсь. Мне пора…

Тут Адверов усмехнулся:

— А хотите пройти моей дорожкой?

— Конечно! — глаза Глеба загорелись. — Как раз вот в Панкратьевский мне и надо…

Толстая игла снова вошла в бумагу, инспектор сделал шаг… Не открывалось портальное окно, не происходило вообще ничего, просто в тот же миг оказалось, что Никонов стоит перед входом в здание стражи, зажав под мышкой куртку, а из двери на него обалдело таращится дежурный.

«Ну, вот, — весело подумал Глеб. — Вот так и создаются легенды!».

Спасаясь от ледяного порыва ветра, он проскочил в дверь.

* * *

На сей раз работники бюро расставаний и примкнувшие к ним детективы собрались в рабочем кабинете Верещагина. Во-первых, кабинет этот был куда больше размером, чем рабочая комната бюро, во-вторых, Глеб Никонов, жаждавший пирогов, решительно оказывался отойти слишком далеко от их источника. В третьих, не было Гая, чьёго присутствия на своей территории домовой бы не вынес.

Блюдо с пирогами, чайник, чашки и прочее стояли на журнальном столике, всеми забытые. Компания же сыщиков, не отрываясь, слушала запись разговора Елены с профессором Шпеером.

— У меня вопрос, — сказал Вренн, когда прозвучали последние слова. — Ну, предположим, этот ваш профессор дружил с Натальей Константиновной, и в память о дружбе поглядывал в сторону её наследника. Почему ж он не вмешался, когда понял, что условия завещания не выполняются, и поместье приходит в упадок?

— Хороший вопрос, — кивнул Андрей. — А я добавлю: откуда он мог узнать о рождении второго сына? Замечу, не афишированного, да и вообще, появившегося на свет, предположительно, уже после смерти Виталия Снигирёва.

— Да уж, дельце вы себе выкопали, — хмыкнул Никонов. — Вытаскиваешь и разъясняешь один факт, а на его место выползают два новых. Лена, а ты не пробовала Шпееру эти вопросы задать?

— Честно говоря, они мне тогда даже в голову не пришли. Он был очень убедителен, этот Наум Карлович, да и вообще… Обстановка действовала: оранжереи, высокие стеклянные своды, почтительные ассистенты в белых халатах, всё такое.

— Ну, хорошо, эти два пункта записываем. Может, там и ребёнка никакого нет, а это он перепутал или выдумал от старческого маразма… — гном сделал пометку в блокноте. — Что у нас дальше?

— Я говорила с Софьей Яковлевной, — сказала Лена. — Встретиться не получилось, она была очень занята, только кое-что сообщила.

— Что? Лен, не тяни кота… за неподходящие детали! — воскликнул кто-то.

— Госпожа Левинсон вспомнила, что незадолго до смерти Натальи Константиновны они встретились на дней рождения у общего друга. И та сказала, что хочет сделать дополнение к завещанию. Какое именно дополнение, разумеется, они не стали обсуждать на людях. Должны были встретиться через какое-то время и юридически сформулировать. Но госпожа Снигирёва умерла.

— И что, пожилая дама вот так легко вспомнила разговор пятидесятилетней давности? — поморщился Алекс. — Что-то слабо верится.

— Разумеется, нет! Но наш разговор её встревожил. Софья Яковлевна много лет вела дневник, и нашла эти самые старые, пятидесятилетней давности тетради. Просмотрела, начиная от даты смерти госпожи Снигирёвой, и люнаружила эту самую запись.

— А в чём была сложность формулировки? — Вренн занёс перо над страницей.

— В том, что Наталья Константиновна хотела любыми путями избежать одной ситуации: чтобы поместье и землю с особыми свойствами унаследовали родственники по боковой линии. Кто именно, она не сказала.

Все помолчали, оценивая рассказанное, потом Алекс откашлялся.

— Витиевато. Но, учитывая давность всей истории, ни один из наших фигурантов не может быть тем самым родственником, вызвавшим столь явное неудовольствие Натальи Константиновны.

— За одним исключением, — покачала головой Лена. — Наталья Петровна.

Верещагин поморщился:

— У вас просто взаимная неприязнь.

— Не буду спорить. Посмотрим, — она пожала плечами. — Что у нас дальше?

— Сведения по клубам, — Андрей приподнял в воздухе нетолстую пачку листов.

Пикси, принесший эту информацию, наотрез отказался подниматься на второй этаж и участвовать в общем собрании, а на предложение — принести ему пирога — гордо отвернулся.

— У меня тоже есть кое-что, — кивнул Алекс. — Стража поделилась. Начинай ты.

— Итак, игра ведётся в «Грифоне» и ещё пяти клубах. Наш информатор побывал во всех, за игрой понаблюдал и даже поучаствовал, и выводы такие: в «Грифоне» работает шулер, и обслуга с ним в доле. В «Беллоне» и «Замоскворечье» жульничают крупье. В остальных трёх играют чисто, но там и суммы проходят куда меньшие.

— То есть, проигрыш купца Котова случайным не был? — переспросил Вренн.

— Скорее всего, нет. Ну, то есть, ты понимаешь, что доказательств уже не найти, но…

— Но шулер этот городской страже известен, и последние две недели за ним следят, планируют задержание в ближайшие день-два, — сказал Никонов. — На допрос вам не попасть, это дело ведёт совершенно другой отдел, но секунд-майор собирался туда послать своего человека. Так что мы имеем возможность записать несколько особо интересующих нас вопросов, и их зададут.

— Мне вот интересно, если шулер известен, почему ему дали орудовать почти год? Котов-то проигрался в июне прошлого года… — поинтересовался гном.

— Он разумно не оставался в одном городе более месяца-полутора, — ответил инспектор. — Тогда, в июне, из Москвы поехал в Ярославль и дальше по Волге, из Астрахани отправился