— Да, — призналась Софья и достала из-под матраса журнал, который недавно показывала подругам. — И книга тоже имеется, — улыбнулась колко она, достав ту из-под вещей в комоде.

Государыня выхватила из её рук книгу, пролистав ту и встряхнув:

— Вот, значит, как ты ценишь мою доброту?

— Я ценю вашу доброту, Ваше Величество, но оставаться в сей клетке не желаю.

— Люди часто сами бывают причиною своего счастия и несчастия, — сказала императрица. — Что ты сотворишь, тем и сыта будешь. Чего же добиваешься?

— Не выдавайте меня за Мамонова, умоляю, — склонив виновато голову, еле слышно молвила Софья.

Выдержав паузу, государыня протянула руку, чтобы забрать от Софьи и журнал.

— Несчастное дитя, — строго смотрела она. — Не люблю я порицать, да с тобою иначе нельзя. Усмирить бы твою спесивость… Ничего…. полюбишь, смиришься.

Софья подняла взгляд, где бились и страх, и раскаяние за пеленою надвигающихся слёз. Снова выдержав паузу, государыня понаблюдала за взглядом Софьи и сказала:

— Даю тебе год и два выхода. Либо жить здесь, под нашим надзором. За это время обязана сдружиться со своим женихом. Если же нет, можешь совращаться домой. Держать не стану. Два выхода.

С этими словами императрица ушла. Софья выполнила книксен и взглянула на вышедшую из комнаты с насмешкой Лизу.

— Ты просто должна остаться здесь, — прошептала статс-дама, уходя. — Здесь безопаснее, поверь.

Дождавшись, когда все уйдут, Софья взглянула на ширму, откуда выглянула её пожилая служанка. Та поспешила запереть дверь на ключ и с сожалением смотрела в ответ.

— Мне так часто кажется, что я одна… Нет защитника…. нет его, — села Софья к зеркалу, но смотрела через него куда-то вдаль. — Выхода другого нет, моя милая. Ты обещала помочь?

— Конечно же помогу, куда ж я денусь? Всё подготовлю, как следует.

— Ты осуждаешь меня? — повернулась Софья к ней лицом.

— Нет. Вы правы в том, что судьбу иную хотите, — добродушно улыбалась та. — И я помогу во всём.

О чём они говорили, Алексей пока не мог понять. Он надеялся, что всё, что запланировано пока, удастся да сможет хоть немного приблизиться к любимой. Лишь бы она не чувствовала себя одинокой и несчастной.

— Вас ждёт Алёна на кухне для разговора. Волнуется за всё, — сообщила теперь служанка, и Софья, поправив волосы, поднялась из-за зеркала:

— Да, я сама собиралась побыть сегодня немного у неё. Я вернусь.

С этими словами Софья покинула комнату, а служанка перекрестила её вслед. Медленно шла Софья, то оглядываясь, то грустно вздыхая. Будто боялась, что не только её заметят, но услышат и о чём думает.

— Как я рада, что ты здесь, — увидев сидевшую на кухне за столом подругу, Софья села рядышком. — Как я устала от этой дворцовой жизни. Будто не в том месте родилась, даже может не в том веке.

— Что ты?! — смотрела с удивлением Алёна. — Ты лучше расскажи, что произошло.

— Вот видишь, не успело что-то произойти, как все уже всё знают, — усмехнулась недовольная Софья. — Не удалась моя затея вновь с запрещённой литературой. И понимаю теперь, что мне лучше бежать отсюда. Не могу я больше здесь оставаться. Мучаюсь я, понимаешь? Ты побежишь со мною?

— Послушай, Софи, милая моя, — взяв подругу за руки, Алёна смотрела с жалостью. — Скажи, умоляю, неужели ты бежать из-за графа Аминова собралась?

Будто призадумавшись, Софья вздохнула:

— Наверное…. от него.

— Но он тебе только добра желает. Оберегает как, — смотрела Алёна с надеждой, что подруга передумает, но Софья прослезилась:

— Да куда мне до его красавиц, до его побед? Столько поклонниц, столько уже покорённых сердец да тел. Мне больно от всего этого, понимаешь?

— Ты что? — смотрела Алёна, сама удивляясь такой реакции подруги. — Ты ревнуешь?

— Нет, — смотрела Софья, а слёзы уже текли по щекам. — Я с ума схожу.

— Господи, — закрыла та рот, мельком бросив взгляд на чуть приоткрытую дверь кухни, за которой, как понимала, подслушивал Алексей.

Так и было. Он слушал с замиранием сердца их беседу. Сам прослезился и уже предчувствовал, что не выдержит, бросится к ногам любимой с признаниями, как Софья поднялась из-за стола:

— Всё пустяки, — вздохнула она, вытирая платочком слёзы. — Такого я, конечно же, не хочу. Такого развратника, бабника… Как его ещё назвать-то? Я гоню его.

— Софи? — смотрела Алёна, не смея сказать иного слова, и та взглянула, опустив с бессилием руки:

— Да…. люблю и быть с ним не могу. С ума схожу и должна бежать.

— Нет, — пискнула Алёна. — Не убегай.

— Ты со мной?

— Софи, но князь, — только пожала плечами подруга, как Софья усмехнулась:

— Вот как?… Он тебя завоевал… Опять приходил и целовал?

Но Алёна, не смея ответить, только опустила взгляд.

— Что ж, значит, ты оставила меня, — отступила к выходу Софья. — Тогда я сама.

— Куда ты пойдёшь? — тревожилась Алёна, но ответ был ещё тревожнее:

— Куда-нибудь…

Софья ушла, оставив заплакавшую подругу одну, а дальнейшие свои действия уже знала…

55 Часть

Опустевшие коридоры, темнота ночи, растерянность от всего, что услышал… Алексей возвратился к двери Софьи, за которой снова следил за нею, а желание открыться да остановить её от побега росло. И всё же что-то мешало. Что-то, что хранило страх услышать резкие слова из уст любимой.

Он помнил слова Софьи о том, что такого, как он, она не желает. Тут же вспоминал и слова о том, как сильна её любовь к нему. Сердце бешено билось, куда-то звало, но Алексей стоял и смотрел в щель её комнаты…

— Как ты думаешь, всё получится? — остановившись читать книгу, вопросила Софья сидевшую у окна служанку.

— Обязательно, — была уверена та. — Я часто с девицами на рынок по утрам ухожу. Скажу и на этот раз, мол, за лентами для Вас.

— Хорошо, — вздохнула Софья и пригладила подол простого платья, в котором была готова покинуть дворец. — В подобном наряде на меня вряд ли обратят внимание.

— Я на то и уповаю, — улыбнулась служанка. — Тем более Вас в лицо мало кто помнит. Вы фрейлина нештатная, так часто здесь не бывали. Подождём до рассвета.

— До рассвета, — прошептал подглядывающий Алексей и отступил от двери.

Он вернулся к себе, сел к горевшей на столе свече и смотрел задумчиво перед собой. Он даже не заметил, что его уже давно дожидается сидевший в кресле Николай. Тот глубоко вздохнул, заставив тем самым Алексея оглянуться.

— Узнал?

— Она такого, как я, не хочет, — отвёл Алексей взгляд на колыхнувшееся пламя свечи. — Любит… Сладкое слово из её уст…. долгожданное… Но она собралась на рассвете бежать. Служанка помогает ей.

— Что?! — сел в заинтересованности