Пока разбирались с этой напастью, два оставшихся штурмовика смогли повредить нам один ходовой двигатель и сбить несколько маневровых, скорость у нас резко упала, как и маневренность. Несколько артсистем молчали, и мы не могли уже эффективно отражать атаки противника.

Если бы не истребители с «Гуся», подоспевшие нам на помощь, то думаю, этот день мы бы не пережили, они накинулись на наших обидчиков, как коршуны, и быстро разобрали их на запчасти.

Когда это произошло, я просто вырубился в ложементе, потеряв сознание от перенапряжения.

В себя я пришел уже в медкапсуле, оказалось, что бой уже закончился, и на данный момент происходила зачистка абордажниками тягача.

Рейдер аварцев парил двумя кусками неподалеку.

Когда тягач захватили, «Гусь» проследовал к обломкам рейдера противника и начал их крепеж на свою нижнюю плоскость.

Нужно было прибраться за собой, чтобы не оставлять улик. Да и затрофеить с этих обломков можно еще очень многое.

«Шустрик» тоже был занят делом, собирая крупные куски от малых кораблей противника.

Вся эта эпопея продлилась часов пять, и когда с ней закончили, корабли потихоньку пошли на разгон.

В этот раз в ключевой системе не задерживались, а прямиком направились в пиратское логово.

Двигатель «Шустрика» восстановлению не подлежал, и мы плелись все время полета на одном движке.

Восстанавливался я после боя дней пять, причиной моей отключки являлось превышение порога нахождения в ускорении, да и когда впадал в транс во время него, мне казалось, что время еще больше замедлялось.

Мозг штука тонкая, и даже навороченная медтехника Содружества не могла вот так сразу устранить все последствия.

Но в итоге все пришло в норму, и даже появились положительные моменты.

Мое пребывание в режиме ускорения сделало резкий скачок с 80 до 120 секунд, и пси-способности тоже усилились, теперь я мог определить местоположение всех членов экипажа эсминца, находясь в любой точке корабля. Ощущение эмоций тоже усилилось, и мне теперь приходилось закрываться от них, мысленно формируя защитный кокон вокруг своей головы, и постоянно подпитывать его своей энергией на выдохе.

Дорога до станции заняла 23 дня, и хоть мы еле плелись, никто не захотел проверять нашу боеспособность на прочность.

Встречные корабли, скорее всего, заметив наши здоровые засветки на радаре, стремились быстрей свалить с нашего пути.

На станцию я попал в числе первых и пару дней спускал пар в разнообразных увеселительных заведениях с братвой.

Плюнув на все свои установки, отрывался по полной, нужно было снять стресс, ведь в том бою мы были на грани – между жизнью и смертью, и то напряжение никуда не делось.

Когда меня, невменяемого, притащили на эсминец, я даже не помню, хронологию событий я восстанавливал только на следующий день, прокручивая запись с нейросети.

Классная штука! Я как будто эротический боевик просмотрел от своего лица, мы, оказывается, пару раз успели подраться и перетрахали кучу баб.

Тяжесть, которая давила все время после последнего боя, куда-то исчезла, и настрой был боевой. Конечно, пси-способности притупились, но за несколько дней я думаю, что наверстаю упущенное. Главное, что мое моральное состояние пришло в норму.

С этого дня я больше во все тяжкие не пускался и перешел к привычному расписанию, заведенному ранее.

За восстановление трофейного крейсера и его ввод в эскадру весь основной состав нашей команды проголосовал единогласно – ЗА!

Поэтому на сильно большую долю с добычи можно было не рассчитывать, так как, посовещавшись, решили тягач пока не продавать.

Правда, еще оставалось много груза с него, который он тащил на второй своей плоскости в контейнерах, и агрегаты с кусков рейдера, но все это обещало уйти на восстановление крейсера и ремонт эсминца, уж очень его сильно потрепали.

Еще часть оборудования с трофейного рейдера Гном хотел переставить на «Гуся», ведь аварец, в отличие от него, был шестого поколения.

Также в узком кругу решили срезать и заменить под шумок заминированные балки, на «Шустрике» это можно было списать на повреждение конструкции и появление трещин в силовом каркасе. На «Гусе» подобная переделка будет обоснована требованиями модернизации.

Наметив все планы, приступили к их реализации, крейсер загнали в ремонтные доки, а рейдер с эсминцем решили переделывать и ремонтировать своими силами.

Когда злополучные балки были срезаны, я аккуратно выковырял из декоративных панелей свои камушки и бережно пересыпал их в свинцовый контейнер, что-то мне подсказывало, что они еще пригодятся.

Капитаны начали проводить набор кандидатов для расширения команды. Меня подпрягли для участия в собеседованиях, чтобы отслеживать эмоции и реакцию соискателей на некоторые каверзные вопросы.

В день это отнимало часа по два, поэтому я не сильно обламывался.

Во время опроса я сидел немного в сторонке от кандидата и делал пометки, которые потом перебрасывал Гар Туру для принятия окончательного решения.

Восстановление крейсера заняло две декады, и из ремонтного дока уже выходил не побитый корпус, на который было жалко смотреть, а грозный красавец седьмого поколения.

В длину он имел 350 метров и своими пропорциями напоминал «Шустрика», увеличенного в три раза, только в кормовой части были отличия, там корпус опять переходил в короткую срезанную пирамиду.

Основным калибром на нем были четыре 250-мм туннельных орудия, по плоскостям располагались артсистемы ближней обороны и установки пуска ракет.

От всего его облика так и веяло скрытой мощью и грозной силой.

Видимо, не только я впечатлился его видом, потому что корабль нарекли «Громом», тут прикалываться капитаны не стали.

С распределением доходов, как я и предполагал, получился облом, народу выдали на руки по десять штук, все остальное ушло на корабли. Я не расстраивался, деньги у меня на карте еще были, а усиление нашей боевой мощи автоматически усиливало и нашу безопасность.

Теперь нас на станции ничего не держало, и мы были готовы отправиться в новый рейд. «Шустрика» мы восстановили, а рейдер прошел модернизацию.

На крейсер капитаном назначили Зиг Кула, а команда была сборной солянкой из старичков с рейдера и эсминца.

Капитаном на «Шустрике» теперь стал Арт Бан, а меня назначили его помощником. С «Гуся» к нам в команду рубки перевели Кай Гура и одного свежепринятого пилота, в общем, перемешали команды как могли, разбавляя их новичками.

Мы опять выдвигались в ключевую систему.

С тягачом дорога растянулась на двадцать суток, но мы не жаловались, представляя, сколько хабара он сможет утащить.