— Я всегда считал себя порядочным человеком, Анна, и мне вдвойне тяжелее, что именно я вырастил такое чудовище.

— Габи?

— Да.

— Она тут при чём?

Димитриус повернулся ко мне. Лицо его было искажено от боли.

— Дочь больна, очень больна. Думаю, это наследственное. Её мать не умерла своей смертью. Она покончила жизнь самоубийством в момент обострения. Шизофрения. Вы слышали что-нибудь об этом заболевании?

Я пожала плечами.

— Неприятно, но не смертельно. Человек наблюдается у психиатра, проходит поддерживающую терапию и живет долго и счастливо.

— Нет. Я не мог сдать единственного ребёнка в психиатрическую клинику, хотя и консультировался со специалистами. Я создал ей все условия дома. Я потакал её капризам, оберегал от эмоциональной боли, но, видно, плохо старался. В шестнадцать лет она влюбилась в дрянного парня и сбежала из дома. Вот с этого всё и началось.

В коридоре загорелся свет. Я подошла к решётке и увидела, что к нам приближается мисс Арада собственной персоной.

— О, прекрасная русская очнулась? Очень хорошо. У меня слишком мало времени.

— Тогда не тяни кота за хвост. Говори, зачем похитила меня?

— Не тяни кота за хвост? О-о, мне это нравится…

— Ты всё затеяла ради того, чтобы получить Алекса?

Габриэль рассмеялась.

— Алекса? Конечно. На данном этапе Алекс нужен мне как никогда. И я получу его во что бы то ни стало. Не скрою, милая, я никогда не любила его, мало того, считала врагом. Лев, Пантера и Змей. Они стали моими кровниками. Я просто с ума сходила при мысли, что они живы, а мой Марио… — Глаза Габи наполнились слезами. — Эту троицу внедрили фэбээровцы к хорошим ребятам. И результат… Марио погиб. Смотри, видишь? — Девушка приподняла майку, повернувшись ко мне спиной.

Огромный волк смотрел на меня немигающим взглядом.

— У Марио была такая же татуировка на груди. Знаешь, когда его брали федералы, он попытался сопротивляться. И его убили. Застрелили. Я видела, как пуля пробила сердце волка, как Марио корчился от боли, как упал в лужу собственной крови и затих. Знаешь, я поклялась отомстить тем, кто был виновен в смерти Марио.

— Твой парень был наркоманом и бандитом. Он кинулся на полицейского с ножом. Ты не хочешь признать, что Волк и вся его шайка были вне закона.

Габриэль сверкнула чёрными глазами на отца.

— Заткнись! Я любила Волка. А эта троица, твои протеже, они остались живыми и здоровыми. Да, папочка, это я устроила ту самую катастрофу, в которой пострадал Алекс, а остальные отделались лишь лёгким испугом. И тогда я решила действовать хитрее.

— Ты решила поссорить их, развалить дело, стравить между собой, а потом выждать время и уничтожить.

Габи расхохоталась.

— А ты умная женщина. Но сейчас мои планы изменились, милая. Теперь Алекс мне нужен живым, по крайней мере, пока мы не поженимся.

Я смотрела на девушку. Она уже не казалась, она была безумной.

— Ты, папочка, никогда не воспринимал меня всерьёз. Салоны красоты и дизайнерские центры, которые скупал, меня не интересовали.

— Я хотел, чтобы ты занялась каким-то делом, женским делом.

— Ты так открыто общался при мне со своими компаньонами, не делая тайн из своих проектов… А меня от твоих салонов уже тошнило. Я хотела настоящее дело, стоящее. Словом, мне нужны так называемые рудники на полюсе.

— Что? — Димитриус подскочил к решётке. — Что ты такое говоришь? Откуда ты знаешь? Остановись! Это открытие уже обагрено кровью. На кону жизни миллионов.

Габи опять разразилась диким смехом.

— А мне плевать на миллионы. Пусть сдохнут все.

— Хватит. Успокойся. — Я попыталась предотвратить истерику. — Что тебе мешает поехать на Южный полюс? Земля никем не охраняется. Никто даже не узнает, что ты там побывала.

Габриэль вздохнула и в упор посмотрела на меня.

— Ты дура? Мне нужны бумаги, бумаги с координатами.

— А я при чём?

— Ты последней виделась с Хеллен. Старая карга пообещала, что отдаст мне документы, если я оставлю тебя в покое. Но вместо этого позвонила отцу.

— Но у меня нет бумаг. И я не знаю, где они.

Габи тяжело вздохнула.

— Что ж… На нет и суда нет. После твоей смерти наследником станет твой муж. А документы… они появятся рано или поздно. Возможно, они у семейного адвоката или в банке. Словом, мне останется только выйти за Алекса и тут же овдоветь. — Она вытащила из-за пояса пистолет с глушителем. — Я могла бы дать тебе возможность, папочка, позабавиться с этой русской, я же видела, как ты на неё пялился, но у меня нет на это времени.

Габи навела пистолет на меня и нажала на спуск. Резкий удар о каменный пол, тупая боль в плече. На голову посыпалась штукатурка. Я надеялась, что лишусь чувств, но этого со мной не произошло. Казалось, я стала участницей какого-то нелепого американского боевика. Сверху, через проделанное в потолке отверстие, спускались люди в чёрных комбинезонах. Я не видела их лиц, не слышала голосов. Всё слилось в какую-то какофонию. С меня стянули Димитриуса. Алое пятно растекалось на его плече. Как такое могло быть? Габриэль целилась мне в грудь! Кто-то поднял меня на руки и понёс по длинному коридору. Ступеньки, ступеньки, ступеньки… Мы поднимались по ним, наверное, тысячу лет. Вот и выход, первый глоток свежего воздуха.

Меня опустили на траву. Солнце. Я думала, что больше не увижу солнца. Мой спаситель стягивает маску. Медные волосы горят в лучах заката так, что больно смотреть.

— Саша?

— Я тут, родная.

— Но как?…

— Молчи. Тебя немного контузило. Скоро пройдёт. Сейчас тебя осмотрят медики.

Зачем? Я же сама врач! Из последних сил поворачиваю голову. Ко мне бегут люди. Ромка тянет руки. Двое в чёрном камуфляже выводят Димитриуса. Следом поднимают Габриэль. Она в наручниках. Мужчины снимают маски. Блондина я знаю. Это Змей. Второй — загорелый брюнет с ясными голубыми глазами. Пытаюсь улыбнуться. Кажется, друзья снова вместе!

Прошла неделя, целая неделя после моего счастливого спасения. Сегодня мне разрешили встать с постели и даже немного погулять. Мы с Верой Львовной вышли на набережную и сели на лавочку.

— Ночью дописала свой роман. Ты будешь первой читательницей.

— Вы так и не выложили продолжение в Интернет?

— Нет. Книга-то про тебя, вот и решай сама, что оставить, а что вычеркнуть.

Я прильнула к плечу свекрови, которая тут же взяла меня за руку.

— Аннушка! Ты решилась? Сколько ты ещё собираешься тянуть? — Она посмотрела на наших мальчиков, которые шли по пирсу и оживлённо беседовали. — Роман должен знать, кто его отец.