– Нет, конечно нет. Я просто… не хочу, чтобы полицейские этим занимались.

Дэнни медленно выдыхает и говорит:

– Ладно, страшная Элис. Но тебе придётся рассказать мне, что же всё-таки происходит.

– Я расскажу, – метнув взгляд на алые буквы, обещаю я. – Но давай сначала уйдём отсюда.

Дом Дэнни недалеко от дома Виолы. У него мне сразу становится лучше. Домик маленький, чистый, и пахнет в нём ароматной едой. Мы снимаем ботинки у двери, и мама Дэнни приглашает нас на кухню. Она похожа на сына – те же густые ресницы, тёмная кожа. Она улыбается мне мягкими губами, становясь похожей на Джейн. Всё, как обещал Дэнни: его мама подкладывает мне на тарелку куриные крылышки и принимается рассказывать любимые истории. Оказывается, однажды Дэнни покрасил зёрнышко кукурузы белой краской, чтобы выдать его за выпавший зуб и попросить у зубной феи фунт стерлингов. Мама Дэнни, в восхищении от находчивости сына, оставила у него под подушкой целых пять фунтов. Эта история понравилась мне больше всего.

Рядом с Дэнни и его мамой очень уютно. Я даже не завидую их особым отношениям. Наверное, впервые в жизни мне жаль свою мать. Мы с ней тоже могли бы дружить вот так… если бы она проводила меньше времени в тренажёрном зале.

К тому времени, как мы разделываемся с ужином, на улице темнеет. Миссис Брэдшоу не спрашивает, где мы с Дэнни собираемся спать. Она просто говорит сыну, что чистое постельное бельё – в шкафу, и оставляет нам решать остальное.

– Спасибо, всё очень вкусно, – благодарю я миссис Брэдшоу, когда она выходит из кухни.

– На здоровье, дорогая, – улыбается она в ответ.

Дэнни раскладывает себе диван в гостиной, а мне отдаёт свою кровать в спальне.

Выйдя из ванной, я иду в его комнату. Вот где истинное гнездо фанатов всех самых известных фэнтези. Здесь и фигурки персонажей «Властелина колец», и плакаты «Игры престолов», и сувениры с изображениями «Доктора Кто».

Дэнни просовывает голову в дверь:

– Как дела? Больше ничего не нужно?

– Спасибо. Мы с Фродо отлично устроились. – После небольшой паузы я неуверенно спрашиваю: – А ты со мной не поспишь? – Конечно, речь не о сексе. Об этом я и не думала. Или почти не думала. Но щёки Дэнни вспыхивают таким ярким румянцем, что я поясняю: – Просто за компанию. Мне ещё немного страшно.

– Хорошо, – отвечает он. – Я лягу на полу.

– Спасибо.

Он уходит и возвращается с одеялом и подушками с дивана. Усевшись на ковёр по-турецки, Дэнни закутывается в одеяло и говорит:

– Ты извини, что мама тебе столько наговорила.

– Ну что ты? Твоя мама замечательная.

– Да уж. Эти её истории…

– Нет, правда, когда моя мама тебя увидела, то сразу напомнила мне о барьерной контрацепции.

– И что ты ответила? У нас есть отличное шпионское ПО.

– Я так и сказала, – смеюсь я.

Дэнни ложится на пол.

– Эл, ты обещала мне рассказать, что с тобой творится. Помнишь?

– Я расскажу, – бормочу я. – Честное слово, вот только мысли перестанут вертеться как ненормальные.

Я укладываюсь на кровать Дэнни. От подушки исходит его аромат, и я быстро засыпаю.

– Виола —

Следующим вечером, дождавшись, пока на улице стемнеет, а в доме всё стихнет, мы натягиваем одежду Дейзи. Свитера с капюшонами нам очень пригодятся, чтобы скрыть лица, если понадобится. Но самое главное, на этой одежде нет жучков.

По водостокам я в последнее время научилась спускаться куда быстрее. Ноги сами отыскивают дыры в стене, и мне остаётся только покрепче держаться за трубу руками. На земле я даже подпрыгиваю от избытка адреналина. Пальцы и колени слегка ободраны о кирпичи, а в носу свербит от речного зловония. Кейти спрыгивает рядом со мной всего спустя несколько минут. Мы быстро идём по улице, стараясь не шуметь и не будить дефов. По ночам все шорохи кажутся громче, чем днём, и, сдерживая готовое выскочить из груди сердце, я гоню прочь воображаемые картины – как будто из каждого окна нам вслед несётся: «Куда это вы собрались среди ночи? Быстро в постель!»

Кейти хватает меня за руку и тянет в проулок.

– Куда ты? К метро – в другую сторону.

– Знаю. Но нам лучше не являться туда нежданными гостями. Подойдём по тоннелям: так нас не заметят.

Я киваю.

«Надо же, у Кейти проснулся талант детектива. Наша новоявленная Нэнси Дрю».

– А ты знаешь, как ходить по тоннелям?

– Когда мы переехали из Ливерпуля в Лондон, мама заставила меня вызубрить карту метро. Боялась, что я потеряюсь. – Кейти постукивает себя по лбу. – Я всё помню.

– Может, мы выясним, что же за канистру спрятал Нейт в штабе дефов? – спрашиваю я.

– Думаешь, там бомба?

Мне страшно выговорить даже коротенькое: «Да», признать, во что вляпался мой брат, и я молча киваю.

Перед нами вырастает гигантская чёрная дыра, как рот, раскрытый посреди улицы. Наверное, раньше здесь было какое-то здание, неподалёку остались развалины фундамента, но стен не видно. Рядом с дырой – куча щебня. Видимо, вход в тоннель расчистили недавно, в последние пару лет. Ступени ведут в густую тьму. Внизу темнее, чем наверху, в чёрных облаках. Когда-то здесь была старая станция метро.

– Вот и всё, что осталось от «Мургейта», – сообщает Кейти, включая фонарь, который она предусмотрительно стащила в доме Торна.

Яркий жёлтый луч конусом врезается в чёрную дыру, и, сощурившись, я различаю ступени.

Мы спускаемся медленно, лестница кажется бесконечной. С каждым шагом моё сердце стучит всё сильнее и громче, едва не перекрывая шум наших шагов. Я всё с большей силой втягиваю воздух, и мне вдруг кажется, что в чёрном тоннеле скоро будет нечем дышать и мы с Кейти будем беспомощно хватать ртами остатки воздуха, как рыбы на суше.

Становится холоднее, в воздухе витает сырость, наконец мы входим в пещеру, которая когда-то, скорее всего, и была станцией. Раньше мне нравился запах метро: там пахло машинным маслом и бумагой, путешествиями и приключениями. Но здесь пахнет гнилью и тухлым мясом. Кейти взмахивает фонарём, чтобы осветить стены. Кучки тряпья у стен шевелятся на свету, и мы вздрагиваем. Это дефы, прячутся здесь или умирают. Лучше не спрашивать.

Кейти ведёт меня на правую платформу, держа за руку вспотевшими пальцами. На мгновение мне кажется, что воздух движется, как будто к нам несётся призрачный поезд. Но это иллюзия. Поезда не ходят здесь лет сто, не меньше. Да и воздух давно застыл без движения, как вода в закупоренной трубе.

Спускаться на рельсы по меньшей мере непривычно. Я столько раз стояла на платформе, стараясь не заступать за жёлтую линию и восхищаясь Элис – подруга даже на высоченных каблуках уверенно ждала поезда у самого края платформы. Я и представить себе не могла, что однажды спрыгну на рельсы. И всё же я следую за Кейти, вздрагивая от страха при звуке осыпающегося у нас за спиной перрона. Мы идём по шпалам, и станция скоро остаётся позади. Свет фонаря будто отражается от поглотившего нас тоннеля, и мы шагаем в коконе света. А я со страхом жду, что вот-вот на нас надвинется поезд.