— Спасибо, — неуверенно сказала Милана, но даже не взглянула на вещи.

— Тебе не интересно, что в них? — удивился Дмитрий.

Милана повела плечиком.

— Я знаю — там одежда.

Ответ разочаровал Дмитрия.

— И ты не хочешь ее примерить?

— В другой раз, — отказалась Милана. — Лучше скажи, почему ты остался, ведь это не было твоим желанием?

— Ты знаешь о других все, но никогда не говоришь о себе, — перевел тему Дмитрий. — Что известно тебе про свою судьбу?

— Этому не дано сбыться… — прошептала Милана. — Ты не сможешь сделать меня женщиной. И не потому, что ты болен телесно. Причина в другом.

— Будь добра, расскажи и мне об этом, — прогремел Дмитрий. — Что я делаю не так?

Милана покраснела, смущенная его просьбой.

— Все оттого, что ты не подпускаешь к себе мою вторую сущность. И я считаю, что как раз по этой причине твое исцеление так затянулось.

— Ты права, мне не совладать со страхом перед змеями, — неожиданно признался Дмитрий. — Поэтому я уеду отсюда навсегда и не вернусь обратно. Прости…

— Я не сержусь на тебя, — мягко произнесла Милана. — Каждый вправе сам выбирать свой путь. Но мне будет жаль, если мы больше не увидимся.

Дмитрий заранее решил, что эта встреча будет последней, ведь он и прибыл попрощаться. Но не учел того, что расставание будет таким горьким. Теперь внутри себя он ощущал какую-то странную пустоту.

Чтобы разрядить обстановку, Дмитрий сунул руку в карман пиджака и достал апельсин, который положил туда во время обеда в городе.

— Возьми хоть его, — сказал он, протягивая находку. — Это фрукт, вкусный.

Милана приняла подарок и долго перекатывала на ладонях. Понюхала и даже лизнула плотную оранжевую корку.

— Постой, — засмеялся Дмитрий, — его надо очистить.

Он забрал у Миланы апельсин, снял с него кожуру и отдал обратно.

— Можешь есть.

— Он похож на солнышко, — рассмеялась Милана и надкусила сочную мякоть.

«Странная она все же, — подумал Дмитрий, — не обрадовалась одежде, но пришла в восторг от апельсина. Кто бы мог подумать?»

Между тем Милана съела фрукт, а семечки от него припрятала в небольшой мешочек, привязанный к поясу ее ситцевого платья.

— Попробую посадить, — сказала она. — Вдруг вырастет?..

— Если только ты поможешь ему своими чарами, — прошептал Дмитрий.

Не думая, что делает, он поднес руку к лицу Миланы и стер с ее губ капли сока, оставшиеся от апельсина. Кончиками пальцев легко очертил округлый подбородок.

Милана глубоко вздохнула и закрыла глаза, полностью отдавшись на волю руки, ласкавшей ее лицо.

Селиванов резко отстранился и спрятал предательские руки за спину.

— Я снова испугала тебя? — с легким упреком спросила Милана. — Ты опять вспомнил о моей второй ипостаси?

Но Дмитрий испугался вовсе не змеиного хвоста. Он устрашился тех чувств, которые испытал от прикосновения — щемящая нежность, родившаяся глубоко в сердце, грозила крахом всех его планов.

Селиванов твердо решил покинуть поселение, а потому пошел на крайние меры:

— Я навел кое-какие справки и узнал: все змееподобные существа были красивыми и чудовищно любвеобильными. Наверное, именно из-за этого никто не может противиться твоим чарам. Даже я…

— Это точно не про меня! — заявила в ответ Милана.

Обиженная замечанием, она резко развернулась на месте и не спеша пошла в сторону леса. Сильный порыв ветра подхватил ее юбки и взметнул их вверх.

— Уезжай! — крикнула прелестница, придерживая надувшийся, как парус, подол. — Избавься от меня навсегда! Такие, как я, недостойны, чтобы к ним привязаться.

Ее плавный шаг перешел на бег, и вскоре она совсем скрылась из виду.

— Ну и иди, куда хочешь! — крикнул ей вслед Дмитрий. — Мне плевать.

И он отправился складывать вещи, чтобы навсегда уехать из поселения.

Он ехал, глядя под колеса, и не смотрел ни по сторонам, ни вверх. А меж тем черные грозовые тучи заволокли небосклон, скрыв из виду солнце. На улице стало темно, как ночью. Подул сильный порывистый ветер, грозивший вырвать деревья с корнями. Засверкали молнии, и по лесу прокатился оглушительный раскат грома. Погода полностью соответствовала настроению Дмитрия.

Дмитрий собирал вещи и совсем не слушал Безгнева, уговаривающего его остаться.

— Ты только посмотри, какая на дворе буря! — причитал тот. — Ну, куда ты поедешь? Дороги, поди, размыло так, что пробраться по ним на автомобиле нет никакой возможности. С тобою может случиться беда!

— Не каркай, — отмахнулся от него Селиванов.

Покосившись на собеседника, жрец обреченно спросил:

— Что произошло у вас с Миланой, раз ты вернулся мрачнее ночи?

— Не сошлись во мнении, — буркнул Дмитрий.

Безгнев не собирался сдаваться.

— О чем?

Дмитрий судорожно сглотнул, подыскивая слова.

— Не твое дело. Я просто…

Договорить ему не удалось. Входная дверь распахнулась настежь, и в дом ввалился вымокший до нитки Миролюб. Оперся на дверной косяк и попытался что-то сказать, но из его горла вырвался лишь неясный хрип.

— Что за спешка?! — упрекнул жрец неожиданного гостя. — Да не торопись ты, приди в себя.

— На это… нет… времени, — преодолевая одышку, выдавил Миролюб. — Ко мне в дом ворвались какие-то люди. У них ордер на обыск. Они якобы ищут ценности, украденные из музея. Но я видел…

Миролюб раскашлялся, принял стакан воды от Дмитрия, и, выпив его одним глотком, продолжил:

— Я видел у них странные инструменты, приборы и сверхточное оборудование, позволяющее определять тончайшие электромагнитные колебания. Мне кажется, они ищут Милану. Сейчас эти люди обшаривают храм.

Миролюб договорил и, обессиленный, плюхнулся прямо в лужу воды, натекшую с его одежды.

— И стоило ради этого так торопиться, — упрекнул его Безгнев. — Милана наверняка почувствовала угрозу и спряталась в потайной комнате. Там ей ничто не угрожает.

Дмитрий задержал дыхание и внутренне похолодел. Железными тисками страх сжал его сердце.