Никто ничего не сказал.

Каролина-Луиза Серроколд вздохнула.

– Кажется, я слишком долго жила вне реальногомира… – сказала она. – Простите меня… я хотела бы побыть одна… ипостараться понять…

Мисс Марпл спустилась по лестнице и вошла в Зал. У высокойсводчатой двери стоял Алекс Рестарик, он приветствовал ее торжественным жестом.

– Входите, входите, – радушно пригласил он, точнобыл владельцем этого Зала. – Я тут обдумываю события вчерашнего вечера.

Льюис Серроколд сразу прошел в своей кабинет и закрыл засобой дверь.

– Вы пытаетесь воспроизвести преступление? – синтересом спросила мисс Марпл.

– Что? – Алекс сморщил лоб. Потом лицо егопрояснилось. – Не совсем, – сказал он. – Я сейчас взглянул навсе это под другим углом. С точки зрения театра. Не реальности, но ееискусственного воссоздания. Подойдите-ка сюда. Представьте себе, что вы втеатре. Освещение, мизансцены. Действующие лица. Шум за сценой. Оченьинтересно. Сама идея не моя. Мне ее подал инспектор. По-моему, он жестокийчеловек. Сегодня утром он всячески старался меня запугать.

– Ему это удалось?

– Не уверен.

Алекс описал эксперимент, проведенный инспектором, ирезультаты, показанные запыхавшимся констеблем Доджетом.

– Время, – сказал он, – крайне обманчиво. Думаешь,что на что-нибудь его уходит много, а это вовсе не так.

– Да, – сказала мисс Марпл.

Изображая зрителей, она заняла соответствующее место.Декорация представляла собой высокую, завешенную гобеленом стену, сильнозатененную сверху. На заднем плане слева – рояль. На заднем плане справа – окнои сиденье под ним. Очень близко к этому окну – дверь в библиотеку. Вертящийсятабурет всего в восьми футах от двери, ведущей в прихожую, а оттуда в коридор.Два очень удобных выхода! Зрителям отлично видны оба…

Однако накануне вечером зрителей не было. Точнее говоря,никто не смотрел на сцену с того места, где сейчас находилась мисс Марпл.Накануне вечером зрители сидели спиной к сцене.

Сколько времени, подумала мисс Марпл, понадобилось бы, чтобывыскользнуть из зала, пробежать по коридору, застрелить Гулбрандсена ивернуться назад? Гораздо меньше, чем можно подумать. Очень мало времени…

Что имела в виду Керри-Луиза, когда сказала своему мужу:«Значит, ты веришь этому, Льюис? Но ты ошибаешься».

– Должен признать, что инспектор высказал весьмаглубокомысленное замечание. – Эти слова Алекса вывели ее иззадумчивости. – Он сказал, что декорации – вещь вполне реальная. Онисделаны из дерева и картона, скреплены клеем, и их изнанка не менее реальна,чем то, что видит зритель. Иллюзию определенной картины, сказал он, создают неони, а глаза зрителя.

– Фокусники, – пробормотала про себя миссМарпл, – делают это с помощью зеркал.

Вошел слегка запыхавшийся Стивен Рестарик.

– Привет, Алекс, – сказал он. – Этот крысенокЭрни Грегг… может, помнишь его?

– Это который играл Феста[72], когда тыставил «Двенадцатую ночь»? Я тогда даже сказал, что у него талант.

– Да, есть, пожалуй, и талант. Руки тоже очень ловкие.Он у нас главный плотник. Но я не об этом. Он хвастал Джине, будто выходит поночам и бродит по парку. И будто бродил там прошлой ночью и кое-что видел.

Алекс быстро обернулся к нему.

– Что – видел?

– Это он говорить не хочет. Мне кажется, что ему простохочется обратить на себя внимание. Он ужасный враль, но, может быть, полициивсе же следует его расспросить.

Алекс резко сказал:

– Я бы его пока оставил в покое. Пусть не думает, чтомы им слишком уж заинтересовались.

– Что ж, может быть, ты прав. И лучше отложить это довечера.

Стивен пошел в библиотеку.

Мисс Марпл, тихонько обходя Зал, дабы оценить всемизансцены, столкнулась с Алексом Рестариком, который поспешно попятился.

– Извините, – сказала мисс Марпл.

Алекс хмуро поглядел на нее и рассеянно извинился, но тут жеудивленно сказал:

– Ах, это вы…

Замечание показалось мисс Марпл странным. Ведь он перед этимдовольно долго беседовал с ней.

– Я думал сейчас о другом, – сказал АлексРестарик. – Этот мальчишка, Эрни… – Он как-то странно повел руками.

Потом, как-то вдруг изменившись, он прошел через Зал, вошелв библиотеку и закрыл за собой дверь.

Из-за закрытой двери раздались голоса, но мисс Марпл нестала вслушиваться. Ее не интересовали многочисленные таланты Эрни, как и то,что он видел или говорил, будто видел. Она сильно подозревала, что Эрни вообщеничего не видел. Она не верила, что в сырую и туманную ночь, подобную прошлой,Эрни захотелось блеснуть своим талантом по части открывания замков – толькоради того, чтобы пройтись по парку. Вероятнее всего, он вообще никогда невыходил по ночам, а просто хвастал.

Как Джонни Бэкхаус, подумала мисс Марпл, у которой всегдабыли наготове примеры из жизни обитателей Сент-Мэри-Мид.

«А я вас видел вчера ночью!» – ехидно дразнил Джонни Бэкхаусвсех, кому хотел испортить настроение.

И очень часто ему это удавалось. Не так уж редко, подумаламисс Марпл, люди оказываются там, где им совсем не нужны свидетели!

Она изгнала из своих мыслей Джонни и сосредоточилась на том,что сказал Алекс об инспекторе Карри и его соображениях. Эти соображения подалиАлексу некую мысль. Кажется, они и ей подали мысль. Ту же самую? Или иную?

Она встала там, где только что стоял Алекс Рестарик. Иподумала: «Пусть это будет не настоящий Зал, а только картон, холст и дерево.Декорации». В ее уме пронеслись отрывочные фразы: «Иллюзию создают глазазрителя…» «Это делается с помощью зеркал…» Стеклянный сосуд с золотыми рыбками…длинные цветные ленты… исчезающие женщины… все атрибуты фокусника, отвлекающиевнимание зрителя…

Что-то мелькнуло в ее сознании… какой-то образ… словаАлекса… его описание констебля Доджета, который отдувался и пыхтел… Что-тошевельнулось в ее сознании, и все вдруг прояснилось.

– Ну конечно! – сказала мисс Марпл. – Вот какэто было…

– Ох, Уолли, как ты меня напугал!