Пятеро невест кружились в танце с женихами в центре залы, и я решил не медлить, пока никто не перехватил мою принцессу… Поэтому, когда Тесс появилась в зале, поспешил к ней, расталкивая толпу гостей локтями, и с характерным поклоном пригласил на танец.

Тессианна, краснея и счастливо улыбаясь, уважительно присела и подала мне руку. Ее кожа была ненормально прохладной. Почему она не согрелась? Раньше от объятий и поцелуев ей было намного легче, а теперь действие моего огня будто ослабело. Мелькнула мысль: не сделали ли мы хуже, связав метки? Но теперь уже путь только вперед, обратной дороги нет.

Музыка, переливаясь звонкими струнами, подхватила танцующих потоком приятных звуков. Они подхлестывали закружиться в довольно быстром, чувственном танце. Происходящее вытолкнуло из головы все мысли, оставив нас с Тессианной в набитом зале одних.

Только я и она…

Я сжал ладонь Тесс сильнее, чем это положено, и игриво подмигнул, намекая на то, что хочу увидеть все, на что она способна. Закружил девушку в нашем первом танце, увлекая ближе и ближе к центру залы. Легкая ткань платья, струясь по стройным ножкам, ласково хлопала меня по голеням, цепляла, будто не хотела отпускать.

На пике музыки позволил себе остановку и, придерживая Тесс, подался вперед и наклонился над ней, почти дотронулся губами губ. Букашка выгнулась в спине, будто лоза актинидии — гибкая и прочная. Черные волосы качнулись назад и едва не погладили пол. Еще движение, теперь вверх, в ритме танца, и девушка уже в моих объятиях — близко-близко, дышит часто-часто и обжигает дыханием мое плечо, скользя на носочках рядом, держась за руку и вцепившись в мое плечо так сильно, будто боится потерять.

— Сумасшедший, — прошептала Тесс, щекоча шею губами, когда музыка замедлилась, перешла в спокойный и плавный отрывок. — Теперь нас будут в лупу рассматривать.

— Пусть смотрят.

Стоило струнам защекотать слух, ускориться, мы полетели с невестой по залу, сметая сомнения, доказывая, что одна пара на этом отборе уже сложилась. Осталось последнее испытание, и все решится.

Раз. И Тесс подчинилась очередному повороту, красиво вытянула руку, заулыбалась. Мне заулыбалась. Только мне.

Два. Она чувствовала каждый шаг, поворот, будто дышала танцем, будто была рождена для этого.

Три. В глубине голубых глаз загорелось пламя, которому есть лишь одно название.

Счастье.

Раз-два-три…

Опять.

И, наверное, если бы не нависшая над миром угроза, я позволил бы себе расслабиться.

Раз-два-три…

Забыться.

Мы разошлись в танце, разорвали ладони, чтобы разбежаться, а затем сойтись. Тесс подлетела, доверившись моим рукам, и замерла надо мной, словно птица. На взрыве последних аккордов я плавно опустил девушку на ноги и прижал к себе.

Мы тяжело дышали и смотрели друг другу в глаза. Пора было расходиться по сторонам, но я, не желая выпускать Тесс из рук, согревал ее холодную кожу прикосновениями.

Грохот аплодисментов заставил нас разлучиться. Мы поклонились гостям и отступили назад, пытаясь скрыться с глаз толпы.

Лорс подмигнул мне, выражая полное доверие моему выбору, а Харт рассмеялся в привычной манере и развел руками. Мол, все было и так ясно. И если драконы искренне радовались тому, что я выразил на общее обозрение симпатию, то невесты бросали на Тесс завистливые взгляды. Особенно явно это читалось в глазах рыжей Элоры, что не сводила острого взгляда со сверкающего на груди Тесс рубина.

— Дорогие участники! Кажется, Асад лиэн Тоер определился с симпатией? — Даэрон воспользовался паузой и вышел на возвышение для выступающих.

— Не кажется! — четко и громко произнес я. — Я выбрал Тессианну! — нагнулся и, заглядывая в синие глаза, поцеловал маленькую руку.

Девушка подалась ко мне, словно желая обнять, но тут же неловко отступила. Приложив ладошку к груди, поклонилась мне, выражая благодарность и свое согласие.

— До чего прелестная пара! — натянуто улыбнулся Даэрон. — Приятного всем вечера! Скоро мы снова встретимся на последнем испытании! — и, вильнув тяжелой алой мантией, поспешно покинул зал.

Теперь можно вздохнуть спокойно и украсть Тесс с праздника.

Когда мы подошли к столу, заметил Кирдана в дверях. Он подал мне знак, что в лагуне все готово. Я коротко кивнул помощнику в ответ и взглянул в сторону балконов, прикидывая, с какого из них лучше улететь. Самый дальний пустовал и находился в полумраке, почти не освещенный магическими лампами. Неплохая возможность ускользнуть с праздника незамеченными, хотя я слабо верил в это — спину так и покалывало от чужих взглядов. Но у меня в кармане разрешение от короля и мне плевать, что и кто подумает.

— Прогуляемся? — шепнул Тесс на ухо и коснулся ее руки кончиками пальцев.

Тессианна

Я не верила, что это происходит. Еще несколько дней назад принадлежала другому, тому, за кого собиралась замуж, а теперь… Иду рядом с чужеземцем, с драконом, который украл меня из дома силой, который стал моим первым мужчиной, который готов сразиться с самим Айшуром, чтобы спасти мир и наших детей.

И я не могла принять все это… Осознавала, но мне было до трясучки страшно.

Не смогла ответить Асаду. Лишь кивнула, соглашаясь пройтись, и вложила привычно руку в его крепкую и горячую ладонь.

Когда мы оказались на круглом балконе, он развернул меня к себе лицом и прошептал:

— Ты больше не боишься летать со мной?

— А у меня есть выбор? — попыталась отшутиться.

— Нет, конечно, — заулыбался воевода и на глазах покрылся чешуей. За его спиной выросли большие перепончатые красные крылья, теплый воздух, толкнувшись мне в лицо, огладил щеки, а огонь в глазах Асада затопил узкие зрачки. — Иди ко мне, — его голос изменился до бархатистой густоты, а когтистая рука потянулась к моей ладони.

Я даже забыла, что боюсь высоты, потому что сейчас меня другое волновало.

— Не отпускай, Асад… — и, прошептав, коснулась его пальцев.

Он резко развернул меня, и прижав к себе спиной, хрипло ответил:

— Никогда, — и, расправив крылья, взмыл в небеса.

Горизонт исчез, ушел вниз, ветер дернул волосы вверх, и меня сильно ударило холодом. Ахнув от ужаса, я плотно закрыла глаза.

Асад будто почувствовал это, завернул в большие лапы и, прижав к себе плотнее, спрятал от порывистых потоков воздуха.

Мы летели спокойно, мерное покачивание в его объятиях убаюкивало, успокаивало. Через время я осмелела и приоткрыла веки.

Закат разливал реки крови по горизонту водной глади. Верхушки Аронских гор, что будто возрождались в пенном заливе, утыкивались белесыми перьями облаков. И над великолепием драконьих земель, выстраиваясь в ровные цепи и клинья, парили черные птицы.