– А если я расскажу? – хрипло спросил Озерянский. – Тогда меня не посадят?

– Слушай, я не судья, а частный детектив. И мое дело – найти убийц и организаторов этого увеселительного мероприятия и передать их с рук на руки полиции. Если ты скажешь мне, куда увезли «дичь», – лично я тебя отпущу, мне ты больше не понадобишься. А вот если будешь молчать как партизан, я сдам тебя полиции – и тогда ты пойдешь под суд как соучастник. Вот прямо отсюда и пойдешь, с этой самой кровати, без штанов, в наручниках и с завязанными глазами. Это я тебе не просто обещаю, а вот прямо даже гарантирую!

– Тогда ладно, – сдался Озеранский. – Слушай. У Пантелеймонова есть дом в Золотой долине. Это очень добротный дом, целая усадьба, и охраняется она будь здоров! Да туда посторонний и не пойдет – мало кто вообще знает об этом доме. Как-то я узнал, что в последнюю «охоту» у них накладка вышла: полиция пронюхала и прицепилась. Тогда-то они и решили новую жертву увезти в усадьбу. Ну чтобы уже больше не проколоться. Еще мне известно, что когда начинается сама «охота», то из загородного дома «дичь» везут в город. А там жертву найти непосвященному практически невозможно.

– А как же тогда сами «охотники» выходят на след? – удивилась я.

– Так он периодически звонит в центр.

– В какой еще центр? – спросил я. И тут меня осенило: – Это нежилой дом на Ракетной улице? Там, где вроде бы ремонт намечается?

– Ты и это знаешь? – удивился в свою очередь Озеранский.

– Я многое знаю, Генрих. Но ты не отвлекайся.

– Хорошо, я понял. Там, в центре, находится такой прибор, который может определить, с какого места звонят – ну где конкретно сейчас находится «дичь». Потом показания прибора сверяются с картой города.

Так вот зачем нужна была карта Тарасова, которая висела на стене в той самой комнате!

– И тогда координатор сообщает «охотникам» место, откуда поступил телефонный звонок. Они, естественно, мчатся туда. И если человек, которого наметили в качестве «дичи», вовремя оттуда не уберется, то шансов у него практически нет.

– Но ведь у «дичи» тоже есть оружие, чтобы отстреливаться? Кстати, а патроны выдаются холостые или боевые?

– Да, есть такое дело, – согласился Озеранский. – И патроны боевые, да. Но только эти люди стрелять-то, как правило, совсем не умеют. И обычно они так напуганы, что… В общем, еще никто из «охотников» даже царапины не получил.

– И много было таких охот? – спросила я.

Озеранский снова замолчал.

– Давай, Генрих, чего уж там утаивать!

– На моей памяти три было, – наконец признался он. – Но повторяю: я лично ни в одной из них участия не принимал.

– Ладно, все выясним. А теперь быстренько говори, где находится усадьба Пантелеймонова! Мне нужно срочно человека оттуда выручать!

– Я уже сказал: в Золотой долине. Доехать надо до развилки, потом повернуть направо, а дальше высокий каменный забор будет. Еще и охранников куча. А вообще-то этот дом на другого человека оформлен. И живет он не в России. Так что официально владелец поместья совсем не Пантелеймонов.

– Ладно, разберемся. Я сейчас поеду туда и лично выясню, правду ты мне сказал или нет. Но учти, если ты соврал… Для тебя это будет иметь фатальные последствия, Генрих!

– Ты мне хоть одеться-то дашь? Или мне так и лежать здесь голышом и в наручниках до твоего возвращения? Вообще-то ты обещала меня отпустить, когда я все расскажу.

– Вернусь – отпущу, – коротко бросила я и вышла в другую комнату.

Там я набрала номер Кирьянова.

– Володя, можешь срочно прислать кого-нибудь ко мне на квартиру? У меня тут один деятель под домашним арестом сидит. Нужно проследить за ним до моего возвращения. Только у меня на счету каждая секунда! Моего друга увезли в загородный дом Пантелеймонова, который находится в Золотой долине. И я должна как можно быстрее там оказаться.

– Тань, опять ты лезешь на рожон, – рассердился Кирьянов. – Говори, куда конкретно надо ехать, – я сам поеду. А ты сиди дома со своим арестантом.

– Володенька, – взмолилась я, – мне нужно лично там побывать! Я знаю об этом деле больше, чем ты, и смогу правильно выстроить разговор. И потом, ты не знаешь моего друга, он не знает тебя и на контакт, возможно, просто не пойдет. Я сделаю все как надо, обещаю тебе! Пожалуйста, присылай побыстрее своего человека! Я тебе потом перезвоню.

– Ох, Татьяна! – вздохнул Кирьянов. – Ладно, жди. Но позвони обязательно.

– Непременно позвоню, Володенька!

Минут через десять в дверь позвонил молодой лейтенант. Пока он, смущаясь, скромно устраивался на кухне, я милостиво выдала Озеранскому его одежду, сняла с него наручники, препоручила своего арестанта стражу порядка и помчалась в Золотую долину.

Когда вдали показался высокий каменный забор, о котором говорил Озеранский, я спрятала свою «девятку» в небольшом лесу, а дальше пошла пешком. По дороге я думала, как мне проникнуть в усадьбу незамеченной. Главное – не попасться на глаза охране. Подойдя почти вплотную к массивным воротам, я с удивлением обнаружила, что они приоткрыты.

Вот, Татьяна Александровна, все для вас! Но интуиция мне подсказывала, что не стоит опрометчиво соваться в эти гостеприимно распахнутые ворота – мало ли что там может меня ожидать! Я притаилась у одной из створок и прислушалась. До меня донесся раздраженный женский голос. По-видимому, дама говорила по телефону, потому что я слышала только ее реплики.

– Я сейчас на грани! – кричала она. – Ты как, хочешь получить истерику или скандал? Я могу и то и другое, ты меня знаешь! Я сейчас… Ты ничего так и не понял, так что лучше заткнись… Скажи еще что-нибудь… Хамло, скотина! Да ты всю молодость мою загубил! Кому я теперь нужна? – зарыдала она.

Я осторожно высунулась из ворот и увидела роскошный «Бентли», за рулем которого сидел шофер. Недалеко от машины стояла молодая красивая женщина в элегантном дорогом плаще – наверное, это была супруга Пантелеймонова. Она, не останавливаясь, ходила взад-вперед как заведенная и продолжала кричать в трубку, не обращая ни на кого внимания. Впрочем, здесь находился только водитель. Но кто же из богачей обращает внимание на обслугу?

Вдруг я заметила знакомую фигуру. Сомнений не оставалось: это был Венчик собственной персоной! Он стоял на довольно приличном расстоянии от машины и от женщины. Я молнией проскользнула в ворота и спряталась за высокое раскидистое дерево. Там я перевела дух, постояла секунду-другую и осторожно, прячась за деревьями, которые здесь росли в изобилии, стала подбираться к Венчику.

– Венчик! – шепотом позвала я. – Это я, Татьяна. Ты мне не отвечай ничего, а только слушай меня внимательно. Сейчас мы с тобой тихо уберемся из этого места. Тут очень опасно находиться. Пока ворота открыты, надо воспользоваться случаем. Ты готов?