— Обещай, что не скажешь Айви, если у меня ничего неполучится, — попросила я Дженкса, и он ухмыльнулся, в жуликоватой манеренатягивая шляпу на глаза.

— А что ты мне за это сделаешь?

— Хорошим клопомором твой пень не опрыскаю, Феек вздохнул.

— Ладно, валяй, — отважился он. — Я бы хотел вернутьсядомой, прежде чем солнце станет сверхновой. Фей-ки спят по ночам— ты же знаешь.

Я провела языком по пересохшим губам, тщетно силясьпридумать в ответ какую-нибудь остроумную реплику. Раньше я никогда нетрансформировалась. Я ходила на занятия, но плата за обучение никогда не стоилапокупки трансформационного заговора профессионального уровня, а страхованиеответственности никогда не позволяло нам, студентам, пробовать наши собственныезелья. Н-да, страхование ответственности. Вы непременно это полюбите.

Мои пальцы напряглись на пузырьке, а кровь застучала вжилах. Боль должна была стать нешуточной.

Во внезапном порыве я закрыла глаза и опорожнила пузырек.Состав был горький, и я треснула его одним глотком, стараясь не думать о трехмышиных волосках. Тьфу, какая гадость!

Мой желудок судорожно сократился, я согнулась пополам. Затемохнула, теряя равновесие. Холодный бетон ринулся мне навстречу, и я выбросилавперед руку, желая остановить падение. Рука была черной и пушистой. «Онодействует!»— сразу и в ужасе, и в восторге подумала я. Дела шли не так ужскверно.

И вдруг острая боль буквально пронзила мне спину. Подобноголубому пламени она прорвалась от черепа по всему позвоночнику. Я закричала,дико паникуя, пока гортанный визг терзал мне уши. Раскаленный лед словно быпробегал по моим жилам.

Я судорожно тряслась, страдание почти не давало мне дышать.Ужас охватил меня, когда все передо мной вдруг почернело.

— Нет! — завопила я. Боль все нарастала, убирая прочь всеокружающее, поглощая меня с головой.

— Рэчел! Рэчел, очнись! С тобой все хорошо? Теплый, низкий,совершенно незнакомый голос служил черной нитью, что вытягивала меня назад всознание. Я потянулась, чувствуя работу совсем других мышц. Резко распахнувглаза, я увидела только серые тени. Дженкс стоял передо мной, широко расставивноги и уперев руки в бока. Ростом он казался футов шести.

— Блин! — выругалась я, слыша, что из меня выходит лишьгрубый писк. Я стала мышкой! Я стала долбаной мышкой!

Паника охватила меня, когда я опять припомнила больтрансформации. Для обратного превращения мне придется снова все это испытать.Неудивительно, что трансформация была умирающим искусством. Боль была простоадская.

Затем страх поубавился, и я выбралась из-под своей одежды.Сердце колотилось чертовски быстро. Жуткий запах лавандовых духов, которымибыла буквально пропитана моя одежда, кошмарно меня душил. Я сморщила носик ипостаралась не задохнуться, одновременно понимая, что теперь могу чуять спирт,необходимый для переноса цветочного запаха. Под ним был похожий на ладан запахпепла, который я связывала с Айви, и я задумалась, сравним ли нюх вампира почувствительности с мышиным.

Поковыляв немного на четырех лапках, я присела и взглянулановыми глазами на мир. Проулок теперь был размером с пакгауз, черное небоугрожающе нависало над головой. Все окружающее превратилось в сплошную мешанинусеро-белых теней. У мышей цветного зрения не имелось. Звук далекого транспортаказался слишком громким, а вонь проулка — сущим мучением. Дженкс был прав.Кто-то здесь не на шутку обожал бурритос.

Теперь, когда я, так сказать, лицом с этим столкнулась, ночьказалась холодной. Снова вернувшись к своей одежде, я постаралась припрятатьювелирные украшения. В следующий раз я оставлю дома все, кроме ножа,пристегнутого к лодыжке.

Я повернулась к Дженксу и удивленно вздрогнула. Вот тебе ина! Дженкс оказался сущим дьяволом с крылышками. Он был силен, обладая четко очерченнымиплечами для поддержки его летательной способности. У него была тонкая талия имускулистое телосложение. Копна его прекрасных волос искусно падала на лоб,придавая фейку этакий бесшабашный вид. Паутина блесток опутывала его крылышки.Видя фейка с моей нынешней перспективы, я отчетливо понимала, почему у негобольше детей, чем у трех кроликов, вместе взятых.

А облачение... Даже в черно-белом варианте крылышки Дженксапросто поражали своим великолепием! Низ и воротник его рубашки были расшитычем-то вроде наперстянки и папоротника. Его черная бандана, раньшепредставлявшаяся красной, была инкрустирована крошечными блестками, образующимизахватывающий узор.

— Эй, Плутовка, — радостно сказал Дженкс. Моим мышиным ушамего голос казался удивительно низким и богатым. — Все сработало. Но где тынашла заклинание для норки?

— Для норки? — переспросила я, слыша лишь писк. Оторвав отнего взгляд, я посмотрела на свои ладони. Большие пальцы казалась несколькомаловаты, зато все они были предельно гибкими и ловкими. Каждый пальчикувенчивали свирепые на вид коготки. Я потянулась вверх и нащупала короткуютреугольную мышцу, а затем повернула мордочку и увидела длинный, роскошный,ниспадающий хвост. Все мое тело составляло одну плавную линию. Я никогда небыла такой стройной. Я подняла лапку — и выяснила, что мои лапки стали совсембелыми с маленькими белыми подушечками. Трудно было судить о размере, но я былакуда больше мышки, скорее с белку. «Норка?»— подумала я, садясь и пробегаяпередними лапками по темному меху. Как же это было классно! Я открыла рот,чтобы ощупать зубки. До жути остренькие. Мне не следовало тревожиться насчеткошек— я была немногим меньше их по размеру. Совы Айви оказались куда лучшимиохотницами, чем мне казалось. Резко щелкнув зубками, я подняла взгляд в ночноенебо. Совы. Вот насчет сов мне по-прежнему следовало тревожиться. И насчетсобак. И насчет всего остального крупнее меня. Но что норка могла делать вгороде?

— Славно выглядишь, Рэчел, — одобрил Дженкс. Мои глаза тутже переметнулись на него. «Ты тоже,

малыш». Я лениво задумалась о том, существовали ли такиезаклинания, чтобы превращать людей в фейков и феек. Если Дженкс мог служитьпримером, было бы просто чудесно взять отпуск в качестве фейки и хорошенькообследовать лучшие сады Цинциннати. Представь меня Тамбелиной, и я будусчастливой девочкой.

— Встретимся на крыше, ладно? — кивнул Дженкс, ухмыляясьмоим томным взглядам. Я снова кивнула, наблюдая за тем, как он взмывает вверх.«Или, быть может, я сумею найти такое заклинание, чтобы делать фейковпобольше?»

Из моего печального вздоха вышел довольно странный писк, и язасеменила к водосточной трубе. После дождя прошлой ночью на дне там осталасьлужа, и мои усы задевали за борта, пока я с легкостью ползла вверх. Моикоготки, как я с удовольствием отметила, были так остры, что с легкостьюнаходили зацепки в, казалось бы, совершенно гладком металле. Они были не менееславным потенциальным оружием, чем мои зубки.