– Как я сказал, Инес, это только первый шаг. Напоминание, что у нас есть силы спасти себя.

– А что насчет Мстителя? В этом сообществе есть много людей, которые надеются, что он вернется.

Эти слова задели Себастьяна за живое, но он сделал все возможное, чтобы никак этого не показать.

– Преступник сбежал в Глэйдс, чтобы спастись от убийцы, – ответил он. – Будьте уверены, этот Мститель нас не спасет.

– Но вы можете стать спасителем, мистер Блад? – криво усмехнулся репортер. – Это ваше заявление?

– Моя единственная цель – дать голос тем, у кого его никогда не было, – ответил Себастьян, отказываясь принять вызов. – Глэйдс снова воспрянет, а вместе с ним и город.

На этом интервью кончилось. Когда группа журналистов собрала свое оборудование и толпа разошлась, Себастьян увидел, как какой-то мужчина остался стоять на месте. Ему было за двадцать, коротко стриженный, похожий на художника. Он выглядел одиноким, и Себастьян подошел к нему, чтобы поговорить.

– Вы правда думаете, что можете что-то изменить? – спросил парень.

– Эти улицы – мой дом, – ответил Себастьян. – Я не успокоюсь, пока он не станет безопасным. Как тебя зовут, парень?

– Макс, – ответил тот, – Макс Стэнтон.

– Что ж, Макс, – сказал Себастьян, протягивая ему брошюру, – если ты готов помочь сделать этот район лучшим местом, пожалуйста, присоединяйся к нам. Мы занимаемся этим каждые три недели. Приходи.

Стэнтон, не сказав ни слова, взял листовку и исчез за углом. Себастьян проводил его взглядом, а затем посмотрел на офицера Дэйли, который кивнул, показывая, что время пришло.

Себастьян пожал руку нескольким оставшимся людям, попрощался со своими сотрудниками, а затем направился в сторону другой церкви – той, которая осталась нетронутой и располагалась в темноте, под городом.

* * *

Человеческий крик разнесся по всей камере и отразился в забытых канализационных трубах – пронизывающий крик агонии, заставляющий крыс прятаться в укрытиях.

Сопротивление этого человека кончилось тихой смертью. Конвульсии прекратились, а эхо его вопля поглотила тишина.

Глубоко под Глэйдс члены церкви Крови – офицер Дэйли, Сайрус Голд, доктор Лэнгфорд, Клинтон Хог и доктор Васак, также известный как «Техник», смотрели, как брат Блад в своей ужасающей маске вытащил шприц миракуру из руки мужчины. Блад кивнул доктору Лэнгфорду, который решил проверить пульс жертвы. Доктор мгновение колебался – вид крови, текущей из глаз человека, заставил его остановиться, – но послушался, найдя пульс на шее.

Лэнгфорд покачал головой.

Блад снял маску черепа и осмотрел тело. Затем он повернулся к своим братьям и увидел шок на их лицах. Он не был удивлен. Когда Уилсон поручил ему проверить миракуру, он упомянул только то, что многие испытуемые умрут. Так что у них не было шанса подготовиться к тому, что они станут свидетелями подобной пытки.

Он взглянул на Сайруса Голда, своего самого верного союзника, и сразу понял, что у этого человека что-то на уме. Но Сайрус слишком уважал его, чтобы заговорить вне очереди.

– Брат Сайрус?

– Ты сказал, что эта миракуру спасет наш город, – сказал Сайрус. – Но заслуживают ли эти люди все эти муки? Действительно ли необходимо делать это?

Блад посмотрел на остальных братьев, предлагая им озвучить любые свои опасения. Доктор Лэнгфорд встретился с ним взглядом.

– Мы и раньше убивали во имя братства, – сказал доктор, – но вина преступников тогда была очевидна. Сейчас я в ней не уверен.

– Я задержал этого человека при попытке украсть жемчужный ликер, – продолжил Дэйли. – Он точно не невинный, но заслужил ли он такое наказание? Я не знаю.

Остальные мужчины закивали и начали говорить, показывая, что они согласны с этими словами. Блад кивнул в ответ.

– Хотите ли вы отказаться от веры в нашу цель? – спросил он без какого-либо вызова в голосе.

Мужчины отрицательно покачали головой.

– А от меня в качестве вашего лидера?

И снова никаких сомнений.

– Я согласен с тем, что увиденное нами ужасно. Даже бесчеловечно. И я бы соврал, если бы сказал, что меня увиденное не потрясло. Но есть одна мысль, которая заставляет меня верить в то, что происходящее, каким бы ужасным оно ни было, необходимо.

Он подошел к доске объявлений. Там были прикреплены десятки фотографий – лица всех мужчин и женщин, погибших во время Предприятия. Всего пятьсот три человека.

– Память о пяти и трех, – продолжил он. – Месть за нашу потерю. Город, который нам нужно вернуть и изменить в их честь.

Он подошел к своим братьям и заглянул каждому из них в глаза, стараясь передать ту уверенность, что была в нем.

– Эти люди принесены в жертву ради общего блага. Ради защиты тех, кто не сможет защитить себя.

Напоминание о замысле отца Тригона приободрило братьев.

– Вместе, – сказал он, – мы спасем этот город.

Блад продолжил объяснять свой план. Хотя он действительно хотел восстановить банки крови больницы, за его альтруизмом скрывалась другая цель. Привлекая большее число доноров, он мог использовать программу, что помогла бы выбрать подопытных для изучения сыворотки. Под видом бесплатных тестов на психическое здоровье доктор Лэнгфорд мог каталогизировать каждую предполагаемую жертву, а офицер Дэйли, используя свои ресурсы в полиции, провел бы проверку биографических данных.

Они бы изолировали всю грязь Глэйдса и получили бы гарантии, что приносят в жертву нужных людей.

* * *

– Включи телевизор, брат Блад.

Себастьян сидел в своем кабинете, когда зашел офицер Дэйли.

Блад нажал на кнопку и увидел серьезное лицо ведущей новостей Пятьдесят второго канала, Бетани Сноу. Она откинула свои светлые волосы назад.

– Срочные новости из мэрии, – сказала женщина. – Мэр Алтман мертв. Он был застрелен сегодня вечером четырьмя мужчинами в капюшонах, подозреваемых в связях с Мстителем…

Блад глотнул виски.

– Спасибо, брат Дэйли.

– Боюсь, плохие новости у меня тоже есть, – Дэйли вручил ему отчет. – Медикаменты, которые нам прислало агентство по управлению в чрезвычайных ситуациях и которые направляли в клинику Глэйдс, были похищены по дороге. Мы не знаем кем.

Блад, сидевший прямо, как стрела, открыл ноутбук и начал смотреть основные новостные сайты, но там было пусто. Но пока он искал, новость об убийстве Алтмана начала чередоваться с новостями об Оливере Куине. Тот впервые появился на публике после землетрясения, и вид плейбоя вызывал тошноту. В его городе умирали люди, которые нуждались в лекарствах, а «журналисты» считали нужным прикрыть испорченного богатого ребенка.

Как и Слэйд, Блад видел в Куине труса. Он бежал из города вместо того, чтобы взять на себя ответственность за тот ужас, который его мать навлекла на Глэйдс. Не то чтобы Блад был удивлен. Вся элита Старлинг-Сити в его глазах выглядела трусами. Бессердечными трусами, игнорирующими тех, кого они считали ниже себя.