— Честноговоря, я предпочла бы не чай, а большую чашку кофе с молоком и с хлебом. И я судовольствием выпила бы его на кухне, — призналась она, преодолевая неловкость.

— Ладно, пейкофе с молоком и, если хочешь, на кухне, — согласилась Моретта. — Ачто касается твоего первого замечания, — нет, я не замужем. Челина зоветменя синьорой, а мою кошку называет герцогиней. Есть еще вопросы?

Они прошли послужебному коридору и попали в большую, белую с голубым, сверкающую чистотойкухню. Марии показалось, что она вновь очутилась в кухне своего родного дома,только здесь не было застоявшихся запахов пищи.

— Вы что,никогда здесь не готовите? — удивилась она.

— Челина нелюбит готовить. А я почти никогда не обедаю дома, — объяснила подруга,открывая огромный холодильник. Она вынула пакет молока и приказала прислугеприготовить кофе.

На столе появилисьглубокие белые фаянсовые тарелки, и подруги, оставшись одни, с удовольствиемпринялись за хлебную похлебку с кофе и молоком, вкус которой напомнил обеим ихдетство.

— Сколько летя не ела на ужин хлебной похлебки! Даже забыла, как это вкусно, —воскликнула Моретта.

— Я умирала сголоду. А теперь мне гораздо лучше, — ответила Мария.

— Устала? —участливо спросила Моретта.

— Ну, ненастолько, чтобы не задавать вопросов. Мне бы хотелось все о тебе узнать.

Подруга,усмехнувшись, уклонилась от ответа.

— А какнасчет горячей ванны? — предложила она. — Что скажешь?

— Еще бы!

— А потом самбог велел выспаться хорошенько.

— Что жеможет быть лучше? — довольно кивнула Мария.

— Ну, тогданачнем с ванны, — подытожила Моретта.

Низко наклонивголову, Мария не двинулась с места.

— В чемдело? — встревожилась Моретта.

— Мнекажется, я веду себя слишком нахально.

— В какомсмысле?

— Япрактически навязалась тебе в гости, а ты распахнула мне двери этих царскиххором. Как мне тебя отблагодарить?

— Не говориглупостей. Мы же выросли в одной деревне. Вместе ходили в школу. Не говоря ужео том, какое несчастье с тобой приключилось.

— Да,несчастье, — тихо повторила Мария, и ее глаза наполнились слезами. —Я в Романью больше не вернусь.

— Ты простоустала, — пыталась утешить ее Моретта.

— Я большеникогда не вернусь в Романью.

— Не спеши,дай себе время подумать, прежде чем принимать решение, — посоветовалаМоретта.

— Мне есть начто жить, и я могу спокойно подыскивать себе работу. Ты мне поможешь, правда?

В доме царилаполная тишина. Было отчетливо слышно тиканье настенных часов и приглушенноежужжание холодильника.

Моретта ласковопогладила ее по волосам.

— Яприготовила тебе комнаты над гаражом. Считается, что это квартира сторожа, ноникакого сторожа у меня нет. Квартира очень удобная. Можешь жить там сколькозахочешь.

— Ты хочешьсказать, что во всем этом огромном доме не найдется местечка для меня? —удивилась Мария.

— Место естьдля всех, но только не для такой девочки, как ты, — ответила хозяйка дома.

— Такой, какя? — переспросила Мария, пораженная и немного обиженная.

— Ты чистая,вот в чем все дело. А я нет, — холодно отрезала Моретта, не повышая голосаи не изменяя выражения лица.

— Ты что,шутишь? — ахнула Мария.

— Я говорюсовершенно серьезно.

— Почему жеты пригласила меня сюда?

— Ну, может,я просто хотела еще раз повидать ту девочку, какой была сама, когда уезжала изКаннучето в Болонью. Если бы можно было время повернуть вспять, я, наверное,осталась бы жить с папой. Может быть, стала бы учительницей, как он. А теперьвся моя жизнь летит к чертям.

— Я тебе неверю. Этого не может быть, — горячо запротестовала Мария. — Я вижуперед собой потрясающую женщину. Богатую, светскую, очаровательную.

— Это всеголишь видимость. Нет, я не пример для подражания. И не смогу, что бы ты там нивоображала, послужить тебе опорой, — Моретта говорила прерывающимся отволнения голосом, горько глядя прямо в глаза Марии.

— Так кто жеты? — растерянно спросила та.

— Яшлюха, — призналась Моретта.

— Ты хочешьсказать, что выходишь на панель и ловишь мужчин?

— Хуже. Наменя работает много девушек. Мы шлюхи высшего класса. Наши клиенты — важныегоспода. Ты даже не представляешь, насколько важные. У меня целая контора вБолонье. По связям с общественностью.

Мореттарасплакалась, как маленькая, и Мария, обняв ее, принялась утешать.

— Расскажимне все по порядку, Моретта, — прошептала она, крепко прижимая подругу ксебе.

Обе девушкиуселись на диване, Моретта вытерла слезы и принялась спокойно, во всехподробностях рассказывать о том, что случилось с ней за прошедшие годы.

Окончив учебу, онаначала систематически просматривать рекламные объявления в «Карлино». Ей нетерпелось поскорее удрать из родной деревни. Она получила диплом учительницыначальной школы, но у нее и в мыслях не было идти по стопам отца. Ни за что насвете Моретта не стала бы растрачивать свою молодость, принося ее в жертву кучесопляков от шести до десяти лет. Однако на первое время ей пришлось пойти вшколу в угоду отцу, и Бенито с гордостью представил ее своим коллегам:

— Это моядочка, она продолжит семейную традицию.

Коллеги посмотрелина нее свысока и, презрительно усмехнувшись, пожали плечами. Школьный директорОсвальдо Марини посоветовал девушке никому из них не доверять и объявил, что онсам готов протянуть ей руку помощи, если его квалификации, как онмногозначительно выразился, окажется для этого достаточно. Моретте даже вголову не пришло поинтересоваться, о чем идет речь, и в конце концов онапокинула Каннучето, так и не узнав, к чему относится эта самая квалификация,игравшая столь значительную роль в истории директора вверенной ему школы.

— Эта школа —настоящий гадюшник, милая моя девочка. Если бы не моя квалификация, было бы ещехуже, — повторял ей Освальдо Марини.

Узнав о том, чтоона спит и видит, как бы уехать в Милан, или в Болонью, или в другой большойгород, он отечески улыбнулся ей и сказал:

— Ничегохорошего ты не найдешь ни в Милане, ни в Болонье. Что здесь, то и везде, уж тымне поверь. Голливудские бордели у нас тут тоже есть. Есть у нас и шлюхи, ипедики. Так что, если надумаешь уехать, дай мне знать.