Раскаты грома засвидетельствовали принятие клятвы. Тучи засветились синим светом. И только сейчас меня посетила мысль о том, что риск достаточно велик, ведь я не знаю истинных мотивов Нерканна. Я вообще о нем знаю только то, что он сам мне рассказал. А если он на самом деле враг и его многоходовая комбинация подразумевает мое доверие и мой шпионаж? От этих мыслей по телу пробежала дрожь. Я подняла голову и смотрела на тучи, по которым пробегали ярко-синие молнии. Сейчас проверка не только для меня, но и для Нерка. Насколько он был честен со мной.

Не знаю, сколько прошло времени, я стояла и смотрела в темное небо с раскинутыми руками. Очнулась, когда Мартин дернул меня за рукав:

— Хватит уже. Ладно, садись. А ты молодец. Прости, что заставил. Но мы с Тимом были уверены, что это ты. — Немногословный Марти прямо-таки излучал радушие.

— Так же как я была уверена, что это ты, — добавила я. — И ты, кстати, не поклялся, что это не так. — Пришел мой черед поиздеваться. — Сидишь вот и думаешь, как в следующий раз окончательно нас добить! Докажи, что я не права. И вообще, как ты здесь оказался?

— За тобой следил, — возмутился Марти. — Да я за Алена хоть в огонь, хоть в воду! Он мне жизнь спас. Мне и всей моей семье. Его тогда ранили, он чуть не умер. И я поклялся быть его вечным слугой. Сам, меня никто не принуждал. Сразу после войны.

— Горазд ты врать. Последняя война закончилась тысячу лет назад. Или ты у нас долгожитель, как вампир?!

— На границах Урук-Тхада и Шаурана воюют почти постоянно. Это не афишируется, но по ту сторону Сонных Холмов вражда прекращается только для того, чтобы собраться с силами и подтянуть новых воинов на свою сторону.

Я вспомнила события в Лунном замке и прикусила язык. Насколько же мало я знаю эту жизнь. Как там Нерк говорил? «До некоторых вещей надо доходить самим». Наверно, он имел в виду не только магию.

— Знаешь, Хельга, мне даже немного обидно, что не ты агент врага. Я столько времени за тобой следил, замечал все необычное за тобой. А как ты оторвалась от моей слежки в Синтале! Ты была лучшей кандидатурой. Теперь придется все начинать сначала.

— Ни от какой слежки я не отрывалась. Я вообще не знала, что ты следишь и наблюдаешь за мной! — Я слегка смутилась.

Вот было бы дело, если б он меня тогда выследил!

— Просто гуляла по ночному городу.

— Ну да! — усмехнулся Марти.

— Что, снова поклясться?! — огрызнулась я.

— Не надо, я тебе верю. Но есть в тебе что-то непонятное, странное. Наверняка какой-то секрет. Расскажешь?

— Обязательно. Но только когда дойдем до цели. Кстати, что у нас с подозреваемыми? — я решила сменить тему разговора. — Кто следующий на очереди?

— Никого, — честно ответил Марти. — Я проверил всех еще в Софьянграде. Ты появилась позже, и я акцентировал внимание на тебе. За остальными приглядывал, не более.

— Итак, у нас остались: Никола, Алнил, Тимур и Беттина, — подвела я черту.

— Тима и Николу подозревать нет смысла, они давно проверенные люди, — вступился за друзей Марти.

— У тебя все были проверенные, и что в результате? — удар по больному месту пришелся кстати. — Любого из них могли запугать, пообещать золотые горы, а может, уже расплатились. Предположим. Только предположим. Что у Николы есть свои политические амбиции, и место советника императора его больше не устраивает. Такое может быть?

Мартин сначала помотал головой, потом обреченно кивнул. Я продолжила:

— Алнил собрался жениться на Беттине. Что может предложить жрец доктору наук, тем более что у него и храма-то своего нет. Мог продаться из-за любви. Чисто теоретически. — Я примирительно выставила ладони перед собой.

Мартин снова кивнул, видимо, теперь его мысли повернулись в другом направлении.

— Тим тоже не может всю жизнь быть наемником. Конечно, у него есть дама сердца. И почему он не служит в императорском полку? Не предлагали — мог обидеться. Сам отказался — значит, имеются свои перспективы. Тимур потерял всех своих воинов и практически оставил посла без охраны.

— И у Беттины тоже могут быть свои мотивы, о которых мы не знаем, — закончил за меня Марти. — Больная мама, деньги, власть. Все это не ново. И всех их проверяли на лояльность империи. Иди, поспи. До утра чуть-чуть осталось. Я еще посижу, подумаю…

Спускаясь по тропинке к лагерю, я думала о том, что люди — странные существа. Маги или простые смертные, без разницы. Большинству из них нужно больше, чем они имеют. Стремиться и достигать чего-то большего — это, конечно, хорошо. Но идти ради этого на предательство? Нет, это выше моего понимания.

Подойдя к лагерю, я заметила Тима. Он сжимал в руке меч, преграждая мне дорогу.

— Жив твой Мартин и здоров. Не съела я его. Или ты думал, что живой я уже не вернусь? Не я предатель, Мартин убедился. — Я устало прошла мимо охранника и легла на свое место.

Тимур недоверчиво посмотрел на меня, затем изобразил свист маленькой птички — головайки. Два длинных, один короткий. С горы над лагерем ему ответил Мартин. Два коротких, один длинный.

— Прости, это моя работа, — тихо сказал Тим, проходя мимо меня.

— Ты плохо ее делаешь, — пробормотала я себе под нос. И уснула. Слишком много потрясений на мою голову.

Утром я опять проснулась позже всех. От костра тянулся манящий запах то ли супа, то ли каши. Желудок весело заурчал, давая понять, что в нем пусто. Оглядевшись вокруг, я заметила Бет, чистящую одежды Алнила, и мужчин, вновь собравшихся вокруг карты. Я поздоровалась с Бет и присоединилась к совещанию.

— Вниз по реке спускаться нельзя, там нас ждут, — повествовал Ален.

— Почему ты так уверен? — осведомился Никола.

— Потому что мы с Хельгой и Тимуром слышали, о чем говорили наши «друзья».

В разговор вступил Тим:

— Длиннобородый приказал рыжему перейти Живицу и ждать нас в долине. У него большой отряд, и они на лошадях. Лучше поискать другую дорогу.

— Другая дорога через Тошал. Тролли не самый гостеприимный народ. У империи с ними мирный договор, но неизвестно, как они поведут себя. — Ник ткнул пальцем в указатель Тошала на карте. До него было близко.

— После завтрака отправляемся, — окончил совещание Ален.

* * *

Семь человек сидели вокруг костра и ели вкуснейшую кашу. Из чего ее приготовил Мартин, так и осталось загадкой. Но за время пути все убедились, что Мартин — лучший из поваров, которых приходилось видеть и чью пищу пробовать. Дальнейший сбор не занял много времени.

Поклажа вместе с лошадьми была потеряна, и каждый нес только самое необходимое. Подниматься по узкой тропинке, подобно серпантину обвивающей гору, было не только сложно, но и опасно. Путешественники обвязали себя веревками и соединили их в цепь. Утренний переход дался очень тяжело, и к полудню мы остановились на привал. Достаточно места не нашли и разместились прямо на тропинке, по которой шли. Охотиться на отвесной горной круче не было ни сил, ни желания. Путники достали уже порядочно засохшее вяленое мясо и принялись молча его жевать, наблюдая с высоты птичьего полета красоту лежащей как на ладони северной природы. Сверху бурная Живица казалась узкой голубой ленточкой. Сверкающие чешуей на солнце косяки рыб напоминали, что название река получила не просто так, а от благодарности речных жителей к ее дарам и целебным свойствам. В Живице водилось в три раза больше съедобных видов рыб, чем в Элладанском море, стоили они намного дешевле, чем морские. Нередко в Старлецком и Элладанском портах торговцы выдавали новые виды пойманных в Живице рыб за новое детище моря и брали втридорога за каждую рыбку. Сама вода обладала чудодейственными свойствами, особенно ближе к истоку. Жители столицы несколько столетий назад прорыли канал от предгорий Алмазных гор к Софьянграду. И пустили по нему часть Живицы. Результат превзошел все возможные ожидания. Небольшая березовая роща, вплотную подступившая к каналу, превратилась в рассадник плотоядных растений и разных чудищ. Под воздействием чудесной воды растения и животные, водные и земные, хищные и травоядные скрещивались, плодились, размножались и вновь скрещивались, создавая совершенно новые виды, не способные вырасти и выжить в обычной природе. Когда люди поняли свою ошибку и перекрыли канал, впоследствии засыпав его землей, безобидная рощица уже стала ужасным лесом. Назвали его по имени реки, его создавшей, но чтобы каждому было понятно, ЧТО в этом лесу живое, название сделали зловещим и произносили со страшной гримасой — «Живий лес». Биологи из Наукограда заверили императора, что без чудодейственной воды Живицы твари Живьего леса быстро погибнут, но годы шли, ничего не менялось. И широкий торговый тракт из Софьянграда в Тошал стал совсем нехоженым и зарос травой. Даже тропинки через лес не осталось.