– Ты, значит, начитался? В башке кавардак… – подцепил Петьку Сергей Рванов.

– У тебя, зато, идеальный порядок. Пустота. Забыл, когда любой извилиной двигал. Нерезаным носом пыль выдыхаешь – и никотин… Чего предлагаешь-то, Серега? Ты с какого числа официально безработный? Станок твой распилили и на Цуковскую точку вывезли – некуда тебе возвращаться. Мафия орудует. Что делать будешь?

– Лето ведь. Пойду к Сыродю шоферить. У меня водительские права на трактор. В ДОСААФе выучился.

– Это для зарплаты. Для жизнеобеспечения, так сказать. А для души? для справедливости?

– А?.. Где она, справедливость? Я вот чего предлагаю. Подкараулить главу нашей местной мафии, что промышляет металлоломом – подлеца Поворотова – и отколошматить его. Только один я не справлюсь. Он же здоровущий медведь. Даже когда без охраны ходит. Мне бы парочку крепких ребят. Ты, например, – Сергей Рванов кивнул Ивану Елгокову. – Согласен?

– Ему не стоит, – опять прилетело от Машутки (не уймется ведь!). – На нем и так нехорошее дело висит. Уголовка. Нет, не с трактором – с киоском…

– А друзья твои, Серега? Из цеха?

– Так это… они пока держатся. Летом обещали наряды по демонтажу оборудования. На полном серьезе завод закрывают… Уволят, и хрен работу найдешь…

– Вот того самого хрена… этого Поворотова избить – дело нехитрое. Но затратное. Если он в ответ своими чугунными кулаками…

– Не терпеть же!

– Предлагаю не терпеть! – Петька повысил голос. – Предлагаю акцию!

– Чего? Какую акцию? У нас не магазин и даже не киоск.

– Хватит со своим «чего»! У меня родилась гениальная идея. Я считаю, что будет эффект разорвавшейся бомбы.

– Нет уж, Петька, – встревожился Лешка, зная изобретательность и горячность друга. – Давай без бомб. Во-первых, по химии тебе четверку натягивают для аттестата – тройка у тебя… А во вторых, это терроризмом попахивает. Неважно, куда ты бомбу кинешь – в киоск или еще куда… Ужас кисло пахнет… В-третьих, верни дивор – он страшнее бомбы. Давай просто и без затей изобьем Поворотова – можно ведь сзади подойти и оглушить. Не до смерти, конечно…

–Я фигурально про эффект и про бомбу. Но эффект вам обещаю!

– Обещаешь? Да мы здесь в Утылве – на отшибе у области. Никому интереса нет. Даже если Машуткины фантазии исполнятся, и воды Виждая просочатся в подземные норы ворпаней, никто не заметит. Чтобы прислали корреспондента и по телевизору показали, это ж как рвануть должно!

– Мы и рванем! Заявим о себе! Чтоб и холдингу, и директорше, и Поворотову, и всем миру…

– Твои идеи подозрение внушают… Где вычитал-то? в книжке?

– Ты сначала выслушай, Лешка. Хотя бы из книжки! В войну тоже положение ужасное было. Ну, не у нас в Утылве – тогда враг до нас не дошел, а сейчас дошел! Добрался на танке – на черном Лэнд Ровере…

– Который враг? Петька!!

– Который душит. И режет. Жить не дает. Тогда враги чужие были – немцы. А сейчас свои собственные. То есть, под личиной своих – враги. Ворпани.

– И че мы можем? Безоружными под танки? – испуганно пролепетал Юлик. – Я не хочу, чтобы задавили…

– Надо свое оружие изобрести. Иначе задавят.

– Изобрел уже, гений тылвинский?

– Говорил ведь – есть идея.

***

Течение нашей истории несколько сбилось во времени. Вечернее собрание в управе уже завершено, и читатели познакомились с его результатами. Но другие события только дожидаются, чтобы их упомянули. Именно такая очередность. Утром уже закончившегося дня переговорив с женой и будучи выгнанным ею на поиски детей, чьи прогулки по Утылве явно затянулись, Максим поступил очень просто – пошел, куда послали. В муниципальную библиотеку по улице Полевой. Но он опередил приход туда членов Молодежной ячейки. И с Иваном и Владой тоже не встретился. В пустом читальном зале сидела серьезная девушка в очках. Устина Жадобина. Максим присмотрелся к ней, вздохнул и поинтересовался сказками. Девушка переспросила, и Максим, внезапно распалившись, произнес целую речь.

– Да! Сказки! Что для вас странного? Я не могу взять почитать сказки? Мне очень необходимо! Я здесь неделю живу, а уже нервы ни к черту. Ночей не сплю, потому как снятся всякие ужасы…

Устина пробормотала сочувствие. Но Максим ее не поблагодарил.

– Мне один хороший человек – из ваших, из тылков – посоветовал легкое чтиво. Что-нибудь детское. Например, сказки. Местные сказки. Вдруг подействует как снотворное. А то меня после Паньки с палкой кошмары замучили. Лежу и не сплю. Сплю и не лежу… Короче, дайте сказки!

– Это необычно, – Устина в сомнении поднесла руку ко рту. – Я первый раз сталкиваюсь. Снотворное, говорите? Или в качестве антидепрессанта?

– Да чего угодно!

– Что же вам предложить? Шарля Перро, Ганса Христиана Андерсена, Александра Волкова? Или лучше сказки для взрослых? Фэнтези? Вот классика жанра – Джон Толкин «Властелин Колец». Не уверена, насчет легкого чтива, но это – самое увлекательное.

– Не, не. Только не иностранщину. Местные сказки. Я у вас тут диву даюсь. Хотел бы разобраться. Докопаться до норы. Утылва для меня не чужая. Дед отсюда родом, тетка всю жизнь прожила. К сожалению, померла недавно… Представлюсь – племянник.

– Вы? племянник бабы Лиды?

– Рад познакомиться.

– Теперь понимаю… Хорошо, у меня есть кое-что. По местной тематике. Прошу, обращайтесь бережно с книгой. У вас два дня – а больше и не надо. Приятного прочтения!

Максим вышел из библиотеки с тоненькой книжкой. Ее изрядный возраст подтверждали смятые уголки на красной картонной обложке, наклеенная на истрепанный корешок полоска ткани. Надпись: Г. Шульце. Сказки Пятигорья. Издательство Кортубинский рабочий, 193… год.

– Ну, вот, – Максим опять вздохнул. – Почитаем теперь. Что бабушка – тыловка хотела сказать нам, своим родичам. Хотела, но не сказала…

В начале книги автор поставил предисловие (довольно пространное).

«Предлагаю вниманию читателей сборник Сказки Пятигорья. К написанию книги меня подтолкнули случившиеся в жизни обстоятельства. Излагаю, по возможности, кратко содержание своих связей с удивительным местом – Пятигорьем.

Родители мои из немецких колонистов. Фамилия – Шульце. На Южный Урал перебрались в начале века, с другими немцами основали деревню Люксембург (появились в степи такие географические пункты – Люксембург, Ротштерн, Форвертс, Элизабетфельд, Гехт), жили там и успешно вели хозяйство. Меня вырастили, собрали средства на образование и отправили в столицу. Отец очень хотел, чтобы я достиг в жизни благополучия и богатства. Он хотел как лучше.

Будучи студентом Петербургского университета, я, как и мои молодые товарищи, принимал участие (скромное) в революционных событиях начала века в России. К сожалению, мне не довелось драться на баррикадах с