…Они танцевали больше двух часов. В дополнение к базовым шагам Колин научился поворачиваться – и тут они встали в пару. Лили показала ему, куда класть правую руку (на спину, чуть ниже плеча, о чем он не уставал себе напоминать) и как направлять партнершу во время вращений, подавая чуть заметные знаки левой рукой. В это время сам Колин выполнял различные шаги, прежде чем вновь вернуться к базовым.

Лили следила, чтобы он работал бедрами, не опускал глаза, не выпадал из ритма, не считал вслух – и улыбался. Танцы требовали большей сосредоточенности, чем он думал.

После занятия они расставили мебель по местам, и Колин собрался уходить. Лили и Эван, держась за руки, вышли на крыльцо, чтобы проводить его.

– Ты сегодня отлично справлялся, – сказала Лили. – У тебя естественное чувство ритма.

– Это немного похоже на бокс, – заметил Колин.

– Надеюсь, что нет! – воскликнула Лили, явно оскорбленная в лучших чувствах.

Он улыбнулся:

– До завтра.

– Ровно в шесть, – напомнила Лили и протянула ему диск. – Завтра, когда будет время в течение дня, обязательно отработай шаги и повороты и потренируйся вращать воображаемую партнершу. Следи за руками и старайся двигаться плавно. Что толку, если нам придется начинать с самого начала?

– Ладно. И, кстати, Лили…

– Что?

– Спасибо.

– Не за что, – ответила Лили и улыбнулась. – Но я пренебрегу своими обязанностями, если упущу такой шанс и не упомяну еще об одной вещи, которая мне только что пришла в голову.

Колин терпеливо ждал.

– Что касается твоего завтрашнего обеда с Марией, я уверена, не нужно тебе напоминать, что ты встречаешь ее с работы, а значит, требуется более официальный внешний вид. Надеюсь, не нужно говорить тебе и о том, что хотя ты и обожаешь свою машину, но нет ничего ужаснее, чем захламленный салон или мотор, который не заводится с первого раза. Я права?

«Я уже пытался ремонтировать машину, и не ради Марии, но теперь, раз уж ты об этом заговорила…» Вслух Колин произнес:

– Да.

– Я рада, – ответила Лили. – У женщины, в конце концов, есть определенные ожидания относительно ухаживаний. Кстати, что касается цветов… ты уже решил, какие купить? Учти, цветы могут вызвать разные ассоциации.

Лили говорила так серьезно, что Колин с трудом удержал улыбку.

– А что ты порекомендуешь?

Она потерла подбородок наманикюренными пальчиками.

– Ну, учитывая, что вы еще не очень близки и это всего лишь встреча за обедом, букет роз будет выглядеть слишком официально, а лилии, хотя они и прекрасны, больше подходят для весны. Ну а гвоздики, конечно, не говорят вообще ни о чем, кроме того, что они дешевы, поэтому о них и речи не идет.

Колин кивнул.

– Логично.

– Может быть, простой осенний букет? Смесь желтых кустовых роз, бронзовых маргариток и, скажем, веточка зверобоя…

Лили задумчиво кивнула.

– Да, по-моему, идеально для такого случая. Разумеется, букет надо заказать в вазе, чтобы Мария могла поставить его в кабинете. Это лучший вариант, тебе так не кажется?

– Несомненно.

– Обязательно закажи букет у Майкла. Он настоящий художник. Позвони ему утром и скажи, что ты от меня. Он знает, что делать.

Эван ухмыльнулся, явно наслаждаясь ситуацией. Он понимал, что Колину бесполезно отпираться. Понимал это и Колин, поэтому просто кивнул.

– О’кей.

Утром Колин встал рано и с радостью обнаружил, что машина завелась с полоборота. В зале он выложился на полную – плайометрия, штанга, скакалка, несколько подходов к боксерским грушам. На обратном пути он остановился у помойки и разобрал бардак в машине. Дома, ощущая приятное расслабление в разогретых мышцах, Колин включил один из дисков Лили и полчаса потратил на отработку шагов, удивляясь тому, что он ничего не забыл. И вновь он удивился, какая концентрация требовалась для танцев.

Колин проглотил протеиновый коктейль, принял душ, надел черные брюки, мокасины и рубашку – приличный комплект, в котором он когда-то появлялся в суде. С тех пор он накачал внушительные мышцы, и рубашка стала тесновата в груди и в плечах, но других вариантов не было. Стоя перед зеркалом, Колин подумал, что Эван мог бы и приодеть его. Выглядел он нелепо, особенно в кампусе, где ходили в шортах и шлепанцах. Хотя Колин и знал, что Лили бы это не одобрила, он закатал рукава, обнажив предплечья. Уже лучше. И намного удобнее.

Однокурсники не заметили, что Колин принарядился, ну или им было все равно. Как обычно, он слушал лекцию и записывал. В тот день он не видел Серену, потому что совместные занятия у них были только по понедельникам и средам. Когда выдалась свободная минутка, Колин позвонил флористу и заказал осенний букет. Затем он отправился на лекцию по методике, сознавая, что не присел с тех самых пор, как зазвонил будильник. Привычный распорядок был нарушен.

Последняя лекция закончилась без четверти двенадцать. Солнце стояло высоко, и в жарком мареве бабьего лета Колин зашагал к машине, обливаясь потом. Он заехал к флористу по пути к Марии. Как назло, пришлось дважды повернуть ключ в замке зажигания и несколько раз с силой нажать на педаль, прежде чем мотор завелся. Дальше оставалось только надеяться на удачу.

Фирма «Мартенсон, Герцберг и Голдман» занимала отдельное здание, относительно современного вида, в паре кварталов от Кейп-Фир, прямо в историческом центре. Справа и слева были парковки. По обеим сторонам улицы тесно стояли дома, один оттенок кирпича сменялся другим. Пестрели навесы магазинов. Колин припарковался неподалеку от Марии, рядом с чьим-то блестящим красным «Корветом».

Он взял вазу с цветами, вспомнив про Лили и про «определенные ожидания», а потом подумал про Кена и связанные с ним проблемы. Колин задумался, где сейчас этот тип; он желал знать врага в лицо. Заперев машину, он вдруг понял, что утро посвятил подготовке ко встрече с Марией.

С небывалым удивлением Колин осознал, что скучает без нее.

Поскольку Барни сидел в кабинете и готовился к слушанию, на Марию легла двойная ноша. Утро она провела, общаясь с клиентами и изо всех сил стараясь, чтобы каждый чувствовал себя самым важным. Примерно раз в полчаса ассистентка Линн приносила новые документы и формы, которые нужно было заполнить, и, хотя Марии едва-едва удавалось не отставать от графика, непрерывная работа имела свой плюс: девушка просто не успевала волноваться из-за свидания. Или, точнее сказать, из-за того, как отреагируют родители на Колина. В отличие от Луиса, Колин был гринго; хотя для поколения Марии это не представляло особой проблемы, отец с матерью наверняка удивились бы. Познакомить родителей с Колином значило признать, что у них серьезные отношения, а Феликс и Кармен полагали, что Мария должна встречаться только с мексиканцем. Все ее родственники, даже не кровные, были мексиканцами, с характерными культурными особенностями. На семейных сборищах они устраивали для детей пиньяту, слушали мариачи, с фанатизмом смотрели телесериалы и в своем кругу говорили только по-испански. Некоторые тети и дяди Марии вообще не знали английского. Девушка понимала, что родители, может, и не будут возражать, но, скорее всего, заинтересуются, отчего дочь ни словом не обмолвилась о прошлом Колина. Мнения остальных родственников разделятся в зависимости от возраста, причем младшие, вероятно, даже не поймут, из-за чего происходит весь сыр-бор. И все-таки Мария не сомневалась, что ее спутник станет темой для сплетен, которая еще долго после того, как они с Колином уйдут, не утратит актуальности.