и правда весьма походило на волка. Величаво она ступила в свою обитель, а заметив вторженца, вздернула щеки, оголив длинные, с ладонь, клыки.

Лисица! Лапы подогнуты, тело напряжено, и два пышных хвоста вздернуты к своду! Челюсти так мощны, что враз перекусят шею. Когти уперлись в землю. Самострел наведен, а угловатый наконечник стрелы щерится, целя ей точно промеж глаз! Оба недвижимы.

«Нужно стрелять!» — кричит разумная часть сознания. Большой палец дрожит, поглаживая тугой спусковой рычаг самострела. Биение сердца скорым ритмом отмеряет секунды. Снаружи опять слышны загонщики. Но Рэй замечает ее дрожь: в бедре торчат сразу два арбалетных болта; вес хищника распределен по остальным лапам.

Рэй держал ее на прицеле — не стрелял. Но и она почему-то тоже не вгрызалась ему горло. Он мог покончить со зверем в эту секунду, раз и навсегда. Получить сокращение срока, утереть нос Ярославу и, пожалуй, убийство лихого зверя даже вернуло бы ему добрую часть уважения в поместье.

Несмотря на немилосердное отношение со стороны этого мира, герой вдруг отчаянно и бесшабашно решил в него поверить! Падет, да не возноси булат, сказала старуха. Случайность, судьба или божественное провидение — какая в сущности разница? Медленно, словно закат солнца, Рэй опускает оружие. Умные, насыщенно-бурые глаза ловят его движения.

«Хоть ты, факел, не гасни», — подумал он про себя, когда язычок пламени опять задрожал. Рэй наконец увел оружие в сторону. Отдаваясь ужасающей смелости, он обошел ее сбоку, уложил руку на ребра, и ладонь провалилась во влажный от дождей, но такой горячий мех. Хищник снова оголил клыки, одно движение, и они вскрыли б горло приключенца быстрее, чем тот успел пожалеть о своем поступке. Он крепко взялся за пыр и, упершись в рыжую шкуру, плавным, но верным движением вынул снаряд. Рык, оскал, зубы сковали запястье!

Несколько секунд Рэй вверял руку лесному хищнику. Кости так и не захрустели. По запястью скатилась полоска крови. Хватка зубов ослабла. Он высвободил руку и продолжил. Снаружи снова забрехал раскатистый лай, совсем близко! Герой повторил движение, и пропитавшееся кровью древко осталось в руке. Факел истлел, источая плотный столб дыма. «Ну всё», — мысленно попрощался Рэй, закрывая глаза.

Однако во тьме ничего не произошло. Его рука всё еще касалась горячей шкуры. Неужели это существо осознало, что он сделал? Оставив вещи и прихватив лишь дневник, герой попятился назад. Загонщики уже нашли лаз. Слышно, как собаки скребут у самого входа, готовые броситься в атаку!

* * *

— По команде запускаем! — крикнул один, удерживая натянутые поводки Розы и Мимозы, что рвались в нору.

В глубине раздался шорох.

— Взводи! — тут же приказал второй голос, и группа вмиг встала наизготовку. — Гтовьсь.

— Не стрелять! — донесся из норы хриплый, но вполне человеческий голос.

Среди охотников завелся спор: откуда бы человек в волчьей норе? Когда один из стрелков уже надавил большим пальцем на спусковой рычаг, в остатках вечернего света, выплыла из темноты пещеры бледная человеческая ладонь.

— Это ж!.. — воскликнул Ярослав. — А ну убрали арбалеты! Рэй! — будто бы даже обрадовался копейщик, затем подбежал и треснул того по плечу. — Ха-ха, шельмец, мы-то думали, дал стрекача в ночь! Уж и не рассчитывали найти, решили, что всё, сожрали бегуна. Ты, увалень, как в норе оказался?

Под неугомонный лай собак, которые, обдирая когтями землю, рвались в пещеру, Рэй рассказал историю своего ночного похода сквозь чащу. Впрочем, весьма усеченно.

— До ветру ушел, говоришь? А костер потух, и ты уж заблудился? — понизив голос, крякнул командир. — Каким же пнём надо быть, чтобы заплутать в пяти шагах от бивака! — хмыкнул он, прижимая платком поцарапанную щеку. — Ох, Мимоза, никшни ты ради бога! — гаркнул он на собаку, но та не унималась, отчаянно лая на черный круг впереди. — Ну, че там? — спросил командир, качнув головой на вереск за спиной кандальника.

— В норе-то? — глупо уточнил Рэй, сам не осознавая, что, а точнее кто, находится там сию секунду. — Хорошая нора, можно жить. Пучок шерсти вот нашел, видно, когда-то эта зверюга там обитала, то-то собаки рвутся.

— Ну ясно, что «когда-то»! Иначе б даже костей твоих не собрали, — присвистнул Ярослав.

Командир, посерьезнев, оглядел Рэя:

— Слушай. А штаны-то где потерял?

Рэй неловко поглядел вниз. Усталые охотники враз повеселели:

— Энтак от волчары улепетывал, что портки слетели!

— Ладно, всё! — оборвал бородач. — Все нашлись, это нам знак. Немедля в бивак, а утром прочь.

— Как это прочь?! Почти заловили гада, — возмутился Ярослав. — Ты ж сам уверял, что попал в него из самострела!

— Мож, попал, а мож, и не попал. Но с двумя ранеными я на кудлатого охотиться не собираюсь. И тут уж, мастер копья, хоть бей меня, хоть колоти, а наша охота закончена, — он переглянулся с охотниками, убедившись в общем мнении. — Рубили мы нечисть: шишкунов, коловертышей стаю, даже кикимор, но чтоб таких проныр — эт не, не попадалось. Не надо нам такой славы. Желаешь — можешь сам тут погулять завтра.

* * *

Через час, уже в полной темноте, группа, измотанная и вымокшая, вернулась к биваку, который охотники быстро восстановили.

Дождь наконец-то прекратился, и мерное шуршание капель, от которого так устал слух, сменилось привычной ночной тишиной. Собаки первыми растянулись возле огня: белая Роза стала от лесной грязи в крапинку серой, а у Мимозы шерсть на загривке и ушах встопорщилась веником.

Завершив с лагерем, охотники принялись бинтовать раны, коих вышло немало. Впрочем, серьезного ничего. Тихомир и Ярослав не пострадали. Герои как-никак, видно, такая у них планида — некогда с ранениями валяться.

Костер потрескивал, старательно освещая бивак, и каждый с удовольствием развесил вокруг горячего огня насквозь сырые одежды, так что теперь не только Рэй бродил по лагерю без штанов.

Прислонившись к дереву, он подозвал Ярослава.

— Ладно, чего уж. Прокатила нас зверюга, — посетовал копейщик, разминая мускулистые плечи. — Ну ничего, не сдались мне эти горе-охотники. Попробуем поискать тут завтра с Тишкой. Авось, раненного и сами изловим, больше заработок выйдет. Ты со мной?

— Яр. То, как я охотникам рассказал… в общем, не совсем так это случилось.

— Всё-таки хотел сбежать? — пожал плечами Ярослав. — Можешь не оправдываться. Я б, наверное, так же поступил, отличная возможность.

— Я не сбегал. Слушай.

И тут уж герой поведал полную историю ночной прогулки сквозь леса и встречи со зверем, дочерью Святобора, как ее именовала старуха. Ярослав, к удивлению, молчал, только время от времени озадаченно кивая. По завершению рассказа, копейщик выдохнул и спросил:

— Лиса?

— Точно говорю.

— Зараза, а! — внезапно весьма раздраженный, он постучал кулаком о