Мужчина тот был кузнецом, поэтому призраки захотели его в свои ряды: им хотелось иметь сильных бойцов, способных с одного удара разрубить кого угодно. Но глава семейства сказал: “Ни за что! Вы не посмеете меня оторвать от родных!” И именно за эти слова потом он ненавидел себя больше всего на свете. – Циндер сглотнул внезапно появившийся ком в горле. Май почувствовал, как сердцебиение бывшего призрака ускорилось. – Когда в Риванте случился пожар, то они воспользовались этим: сожгли всю его семью. Они сгорели у него на глазах и… Он ничего не мог с этим сделать.

Сначала мужчина отрицал их смерть. Затем был нескончаемый гнев: на себя, на тёмных, на парня, что устроил этот пожар. И всю свою ненависть он обращал на других: стал самым свирепым призраком, самым верным слугой, убивая каждого с разгоряченной злобой, на которую способен лишь самый прогнивший человек. – С отвращением проговорил он последние слова.

– Или самый несчастный. – Май поднял на него сочувствующий взгляд.

– Эй, не мешай рассказывать! – С улыбкой ответил ему Циндер, ударив пальцем по веснушчатому носу. После этого мужчина прочистил горло и вновь заговорил шершавым голосом. – Так вот… Тот мужчина винил в смерти семьи абсолютно всех. Но больше остальных он ненавидел и желал отмщения самому невиновному в это пожаре – парню с ярко-алыми волосами. Представляешь?

Бывший призрак усмехнулся, сильнее прижимая к себе молодого парня, который внимательно слушал историю. – С каждым лье в сердце призрака росла чернь. Он забыл всё, что когда-то делало его счастливым. Что когда-то делало его самим собой. Кроме прожигающей злобы. Такое состояние называется “полуночный морок”.

Настоящие призраки являются душами, что задержались в этом мире и держатся за какую-то цель, полностью забывая самих себя. Так происходит и с нами: однажды ты просыпаешься и понимаешь, что твоя душа больше тебе не принадлежит, что больше нет смысла бороться с Тьмой. И в какой-то момент мы… Некоторые из нас начинают меняться. Это что-то вроде окончательной трансформации: облик постепенно теряет привычные черты, голос, привычки. Со временем всё, что от тебя остаётся это: ненависть, боль, злоба, отчаяние и постоянный.. Нескончаемый голод. Так происходит единение с Ночью.

Я был очень близко к этому, но… Не так давно Обсидиан подобрал на одной планете мальчишку. Тогда погибли все, кроме этого светловолосого юнца, в чьих ярко-бирюзовых глазах отражался страх и одиночество. И что-то в этом мальчике заставило меня пробудиться.

И тогда я начал вспоминать о том, кем был раньше. Злость отступила и на смену ей пришло осознание: месть не вернет мне родных.

Обсидиан решил взять его в свои ряды, чтобы оставлять на верную гибель. После этого, несмотря на строгие порядки, я решил ценой своей жизни приглядывать за этим мальчиком, ставшим за короткий срок чем-то большим, чем просто соратником. Он напомнил мне… – Циндер закусил губу, не в силах произнести это.

– Сына?

– Да. Всё было более менее хорошо, но потом… Мне пришлось покинуть его, чтобы выполнить важную цель, так ничего и не объяснив. – Последние слова темноволосый проговорил с какой-то печалью, делая глубокий выдох.

– Как его зовут… Только мальчика? – Заинтересованно спросил парень с аметистовыми глазами.

– Эшер. Но я звал его Эш. – С лёгкой улыбкой произнёс призрак, и вибрация от низкого голова вновь прошлась по телу огненного парня.

– Спасибо… За всё, что ты сделал для меня, хоть я не совсем понимаю, зачем. – Смущённо выдавил Май, ощущая, как ночная рубашка его друга намокла от слёз. Только после этого Циндер отпустил его. Но от огненного парня не ускользнула печаль, которую бывший призрак прятал за внимательным взглядом.

– Не за что. – С улыбкой ответил он. А потом уже настороженно заговорил. – И часто с тобой такое бывает? Я про приступы.

– Раньше было намного чаще, потом почти перестало. И вот. – Он оглянулся по сторонам. – Внезапно все эти события, всё напоминает о том, что я сделал, вернее… Чего не сделал. – Май закусил губу, опустив взгляд в пол, виновато продолжил. – Извини, я про твою семью.

– Брось. – Отмахнулся темноволосый, потирая щетину на лице. – Призраки подстроили это всё, так что, ты не виноват. Избавились бы от них не в тот лье, так в другой.

Темноволосый кивнул, не чувствуя облегчения от этих слов.

Утро началось также, как и в прошлый раз: за ними была слежка из охотников до самой столовой, а в самом помещении свободным оставался лишь один столик. Только в этот раз здесь хотя бы не было Лэнда, что порадовало Мая. Именно за этот столик и сели беженцы. Циндер почти сразу приступил к еде, очень быстро сминая завтра, Май же, как обычно, ковырялся вилкой, не в силах заставить себя есть: всё для него казалось одинаковым и ужасным. Но тут к их столику кто-то подошёл и сел на место напротив Циндера. Май посмотрел на пришельца с удивлением в лице.

– Арианна? – Вопросительно выгнул бровь бывший призрак, прожевав бутерброд. – Ты что-то хотела?

Девушка, чей вид был мрачен, словно туча, злобно посмотрела на Циндера, словно это он сел за их столик без разрешения. Она снова раздула ноздри, как делала всегда, когда злилась, а потом буроволосая буркнула:

– Доедай и жду тебя сразу же после завтрака на тренировке.

– Что? – Темноволосый чуть не подавился апельсиновым соком. – Какой ещё тренировке?

– Теперь ты охотник, а значит, обязан ходить на тренировки вместе с остальными. – Нехотя проговорила девушка, почесав за ухом. Она не хотела смотреть в глаза своему собеседнику.

– Подожди… Ты же сказала, что я не принят?

Арианна вновь пустила в ход взгляд, искря молниями во все стороны. Девушка крепко сжала кулаки до побелевших костяшек. После этого она сделала глубокий вдох и постаралась ответить как можно более спокойно, хотя презрительность угадывалась в её тоне:

– Передумала. И если ты не хочешь, чтобы я вновь это сделала, то будь добр, приди на тренировку вовремя. – Она встала, а потом посмотрела на Мая. – Сможешь Гее в саду? – Сказала девушка, полностью успокоившись.

– М-м… Да, хорошо. – Неуверенно проговорил Май, переглянувшись с Циндером.

Больше ничего не говоря, девушка развернулась и ушла к остальным охотникам. В её походке и движениях всё ещё было видно напряженность, несмотря на внешнее спокойствие.

– Что сейчас это было? – С недоумением проговорил Май, нацепив на вилку кусочек колбасы.

– Понятия не имею. – Пожал плечами бывший призрак, но было видно, что он рад.

– А вообще, поздравляю. – Май улыбнулся, откусив небольшой кусочек от колбасы: еда всё ещё не имела для него никакого вкуса и он заставил себя проглотить это. – Как думаешь, почему она передумала?

– Вряд ли она передумала, скорее всего её заставили это сделать. Ты же видел с каким видом она всё это говорила? – Усмехнулся Циндер, явно довольный собой.