зря не раздаёт авансов, и раз изначально подтолкнула Ди в новой жизни к этому занятию, значить это действительно её призвание, а не случайность.

— Официально, Мэнфи — соправитель Меджнуна, — продолжает наш стилист, — правда, насколько я услышала, в политику она не вмешивается. Больше ведёт светскую жизнь, наслаждаясь своим положением. Время от времени устраивает приёмы для местной знати и приезжих. Капризная, заносчивая, но неглупая. Судя по всему, ей тут до чёртиков скучно.

— Вот на такую вечеринку я и пойду, — киваю, — и мне нужно произвести впечатление, вызвать доверие, интерес. В общем, стать «своим человеком» во дворце.

— Это не так-то просто, — морщит лоб Ди, — туда приглашают иноземцев и даже лордов, но местные считают вас дикарями, а себя цивилизованными, и больше сплетничают и шутят на ваш счёт. Так что просто попасть туда — ещё далеко не всё.

— Вот уроды! — обижается Хрюша.

Мир — это Рим, все остальные — варвары. Знакомый тезис. Пожалуй, каждая культура, превосходящая в чём-то соседей, начинает мнить себя пупом земли. Вспомним Голливуд, который в своих фильмах обычно просто забывает про существование остального земного шара.

Не рановато ли Вавилон так загордился? Хотя тут развитие цивилизации, словно на лабораторном столе, продвигается значительно быстрее. Система — мощный катализатор, а мы, словно инфузории, жрём друг друга под её микроскопом.

— Есть идеи, как привлечь внимание? — уточняю.

— Конечно! — девушка гордо задирает подбородок, — надо заняться этим заблаговременно, до вечеринки. Для этого надо распустить информацию о тебе заранее. Так, слухи и догадки наложатся на образ и тогда получится как минимум заинтересовать сестру Лорда Вавилона.

— Какого рода информацию?

Ди осматривает меня с головы до ног, внимательным взглядом, словно я для неё — чистый холст.

— Сделаем из тебя короля-варвара! — улыбается она.

Хрюша издаёт сдавленный звук, больше похожий на хрюканье, оправдывая при этом своё прозвище.

— Короля, ладно, — изумляюсь, — а варвара-то почему?

— Тут всё просто, местные изначально считают нас варварами. А варвары — это кто? — задает она вопрос и тут же отвечает, — особенно, «варвары» в воображении изнеженных богатых дам? Дикие, необузданные, яростные… и притягательные. Вот и из тебя выйдет грубый, но обаятельный властитель издалека. Самое-то, чтобы взбудоражить воображение местных девиц. Они на такое клюют во всех мирах.

И подмигивает мне.

Цинично, конечно, но рациональное зерно в её словах есть. Выдать себя за кого-то высокодуховного или интеллектуального Лорда не получится. Анализ, который провела Ди возле Биржи труда, немного раскрыл глаза на то, как местные видят нас, «гостей города», со стороны.

А вот рассмотреть подобный образ определённо стоит. В таком случае у меня даже будет основание, чтобы напрочь игнорировать местный официоз.

Понятное дело, что не весь, но определённые вольности в таком случае мне простят. Лорд-Варвар я или нет⁈

— Вот только есть одна проблема, — вздыхает Ди, — В Вавилоне судачат, что Мэнфи может точно отличить правду от лжи, это её уникальная особенность. То ли артефакт, то ли навык — я так и не сумела узнать. Но даже сама эта возможность сильно связывает нам руки, мы можем говорить только то, что ты сможешь лично подтвердить при встрече. Может, приукрасить или добавить от себя, но в основе должны быть реальные факты.

— Значит, тебе нужны истории, в которых Мэнфи не заметит лжи? — уточняю я.

Ди кивает.

— Ну, тогда слушай, — начинаю я, — У меня есть парочка событий из моей варварской жизни, которые могут оказаться для тебя интересными.

По мере моего рассказа у Ди округляются глаза. На третьей или четвёртой истории мне кажется, что они сейчас залезут у неё на лоб.

Хрюша с усмешкой кивает, подтверждая мои слова, и оживляется только к финалу истории.

— Когда это, ты проснулся в одной постели с богиней⁈ — возмущается она.

— Я тебе наедине расскажу, — говорю.

— Расскажешь, конечно, — грудь у Хрюши возбуждённо вздымается, а пальцы совершают странные движения, то ли поглаживая что-то, то ли раздирая на части.

Кажется, её это деяние Лорда-Варвара задело за живое.

— Ну, я, пожалуй, пойду… — опасливо, смотрит на это Ди.

— Тебе достаточно историй для слухов? — уточняю.

— Более чем достаточно! — говорит мой стилист, — А ты времени определённо зря не терял! Если с такими слухами мы не привлечём внимание всего Вавилона. То я даже не знаю, что способно будет в состоянии растолкать это болото! Всё, я принимаюсь за дело!

Что же, с моей рекламой для местной публики мы определились, остаётся дождаться самого мероприятия и увидеть итог приложенных усилий.

До выхода в свет Лорда-Варвара остаётся чуть больше суток.

* * *

Мэнфи скучающе потянула из серебряного бокала кислый сок болотной ягоды.

Сейчас бы она отдала всё, чтобы на его месте оказалось шампанское, вино или какой-нибудь коктейль.

Но к великому сожалению с алкоголем в новом мире имелась серьёзная проблема.

Виноград так и не был найден ни в виде стартовых бонусов, ни в местном, диком варианте.

Даже жители Рима, которые научились возделывать пшеницу и печь из неё хлеб, пока так и не смогли сделать алкоголь. Не позволял нынешний уровень технологий.

Про другие напитки и речи не шло. Так что болотная ягода, кислая настолько, что от неё сводило скулы, оказалась жутким дефицитом. На её сборе у дикарей трудились десятки рабов, чтобы потом превратить её в весьма посредственный, но не имеющий альтернатив напиток.

Вздохнув, она снова перевела взгляд на список гостей. Что толку от денег, если их не на что тратить? Здесь нет ни клубов, ни курортов, ни даже соцсетей, чтобы можно было ткнуть своё богатство в лицо другим.

Так что её единственным развлечением стали светские вечеринки. И те, в последнее время нагоняли тоску. Гости-то одни и те же.

Важные лица Вавилона, хозяева «Домов труда», чиновники фонда «Свобода от оков», командующие караульными и уличной стражей.

Опять будут обсуждать налоги и «откаты», а их любовницы стрелять глазами и подкатывать сиськи, в поисках нового покровителя, богаче и влиятельнее.

Скука.

Представители соседних городов тоже давно наскучили и примелькались. Там всё то же самое, только больше жадности и бедности. Обычные нищеброды.

Все они вызывали у неё лёгкое ощущение брезгливости. Эти фальшивые улыбки, заученные фразочки, напускная вежливость и почтение. Всем своим видом и поведением эти кадры надеялись поиметь с неё выгоду, вырвать себе место в тени и прочее-прочее.

Тот же Рикардо, торговый представитель Москвы, лежащей на востоке от Вавилона, снова будет окучивать сестёр и дочек местных промышленников, рассказывая им о любви до гроба, а на деле выбивая себе скидки и блат. Иногда даже жалко, что у неё есть возможность видеть людей насквозь, подумала Мэнфи.

— К вам леди Сорока, — сообщила служанка и Мэнфи слегка оживилась.

Сорока была, женой управляющего канцелярией, и это делало и ее не самой последней женщиной в Вавилоне.

Хотя Мэнфи знала, что та какое-то