когда основная идентификация идет с родителем того же пола, но при психиатрическом обследовании было бы неправильно перескакивать на диагноз отклонения от нормы, если выясняется, что ребенок преимущественно желает быть похожим на родителя другого пола. Это может оказаться естественной адаптацией ребенка к особым обстоятельствам. Конечно, в некоторых случаях перекрестная идентификация может быть основой для последующей склонности к выходящей за рамки нормы гомосексуальности. В период сексуальной «латентности», который находится между эдиповой фазой и подростковым возрастом, перекрестные идентификации особенно важны. В данном случае считается логичным принцип, который можно сформулировать следующим образом: основа сексуального здоровья закладывается в детстве и при повторении сексуального развития раннего детства в период полового созревания. В равной степени верен и вывод о том, что сексуальные извращения и отклонения от нормы во взрослой жизни закладываются в раннем детстве. Помимо того, в раннем детстве и младенчестве закладывается основа психического здоровья.

Обычно детская игра в значительной степени обогащена сексуальными мыслями и символикой, и если присутствует сильное сексуальное подавление, то последует и подавление в игре. Здесь возможна путаница, связанная с отсутствием правильного определения сексуальной игры. Сексуальное возбуждение – одно дело, а отыгрывание сексуальной фантазии – другое. Сексуальные игры с телесным возбуждением – отдельный случай, и в детстве последствия могут быть сложными. Кульминация, или детумесценция, часто представляет собой скорее выплеск агрессии вслед за фрустрацией, чем настоящий сброс инстинктивного напряжения, достижимый более взрослым человеком после начала полового созревания. Во сне организм время от времени переходит в состояние возбуждения, и во время его кульминации тело обычно находит некоторую замену полноценному оргазму в виде мочеиспускания или пробуждения во время кошмара. Оргазм у маленького мальчика вряд ли будет таким же удовлетворяющим, как после начала полового созревания с добавлением выброса семени; возможно, он с большей легкостью достижим маленькой девочкой, у которой с возрастом не появляется ничего нового, кроме лишения девственности. Такие периоды повторяющегося инстинктивного напряжения в детстве должны быть ожидаемы и обеспечены альтернативной кульминацией – в особенности в виде еды, – но также и в качестве вечеринок, прогулок, особенных поводов.

Родителям часто приходится вмешиваться и провоцировать кульминацию демонстрацией силы, даже шлепком, вызывающим слезы. К счастью, дети в конце концов устают, ложатся в кровать и спят. Даже в этом случае отсроченная кульминация может нарушить спокойствие ночи, когда ребенок проснется посреди ночного кошмара и ему немедленно потребуется мать или отец, чтобы восстановить связь с внешней реальностью и с облегчением осознать стабильность реального мира.

Любое физическое возбуждение сопровождается мыслями, или же, наоборот, сами мысли являются сопровождением физического опыта. Душевное удовольствие, а также удовлетворение и сброс напряжения родом из обычного процесса детской игры, являющейся отыгрыванием фантазии, а не физическим возбуждением. Большая часть нормальной, здоровой детской игры связана с сексуальными мыслями и символикой, но это не значит, что играющие дети всегда сексуально возбуждены. Во время игры дети могут возбуждаться естественным образом, и периодически возбуждение становится локализованным, то есть явно сексуальным, связанным с мочеиспусканием, которое основано на возбудимости тканей. Возбуждение требует кульминации. Очевидным выходом для ребенка является игра с кульминацией, в которой возбуждение приводит к какому-то итогу: «топору, отрубающему голову», штрафу, призу, чьей-то поимке или убийству, чьему-то выигрышу и т. д.

Можно привести бесчисленные примеры отыгрываемой сексуальной фантазии, не обязательно сопровождаемой телесным возбуждением. Хорошо известно, что большая часть маленьких девочек и некоторые мальчики любят играть в куклы и вести себя с ними так же, как матери – с детьми. Они делают не только то, что делала мать, тем самым признавая ее авторитет, но и то, что ей следовало сделать, тем самым упрекая ее. Идентификация с матерью может быть весьма полной и детальной. Как и во всех таких вещах, наряду с отыгрываемой фантазией присутствует и физическая сторона, так что подражание матери может вызвать боли в животе и недомогание. Мальчики и девочки нарочно выпячивают живот, подражая беременным женщинам, и нередко бывает, что ребенка приводят к врачу из-за увеличившегося живота, тогда как на самом деле проблема заключается в тайном подражании беременной женщине. На самом деле дети всегда ищут выпуклости живота и, как бы успешно ни скрывалась информация о сексе, они вряд ли упустят возможность обнаружить беременность. Однако они могут хранить эту не усвоенную из-за ханжества родителей или собственного чувства вины информацию где-то у себя в голове.

У детей во всем мире есть игра под названием дочки-матери, которая включает бесчисленное количество воображаемого материала, и вырабатываемая каждой группой детей модель игры многое говорит о них, и особенно о лидере группы.

Дети часто отыгрывают друг с другом сексуальные отношения взрослых, но обычно это делается втайне и поэтому не регистрируется людьми, производящими целенаправленные наблюдения. Естественно, что дети легко чувствуют себя виноватыми из-за такой игры, но не могут удержаться от соблазна, потому что такая игра подпадает под социальный запрет. Нельзя сказать, что такие сексуальные игры вредны, но если они сопровождаются чувством сильной вины и вытесняются, становясь недоступными для сознательного, то вред нанесен. Его можно устранить, восстановив воспоминание об этом случае, и иногда можно сказать, что такой легко вызываемый в памяти эпизод ценен как трамплин на долгом и трудном пути от незрелости к зрелости.

Существует много других игр, менее связанных с сексуальной фантазией. Здесь не утверждается, что дети думают только о сексе: однако зажатый в сексуальном плане ребенок – плохой товарищ и неинтересен, подобно сексуально закомплексованному взрослому.

Тема детской сексуальности не позволяет жестко ограничиться возбуждением половых органов и относящейся к такому возбуждению фантазией. Изучая детскую сексуальность, можно увидеть, каким образом большая часть специфического возбуждения строится на телесном возбуждении всех видов, превращаясь в более зрелые чувства и мысли, легко опознаваемые как сексуальные: зрелые чувства развиваются из более примитивных, а сексуальные – например, из инстинктивных каннибалистических импульсов.

Можно сказать, что способность к сексуальному возбуждению у обоих полов присутствует с рождения, но изначальная способность частей тела к возбуждению имеет ограниченное значение до тех пор, пока личность ребенка не станет интегрированной, и можно будет сказать, что он – цельная личность, возбуждаемая таким конкретным способом. По мере взросления сексуальное возбуждение постепенно приобретает значение по сравнению с другими видами возбуждения (уретральным, анальным, кожным, оральным) и в возрасте трех, четырех или пяти лет (как и в период полового созревания) при здоровом развитии способно доминировать над другими функциями при соответствующих обстоятельствах.

Это еще один способ сказать, что все бесчисленные, сопровождающие секс элементы в поведении взрослых родом из раннего детства. Аномалией и депривацией было бы, если