от них правды оказалось не проще, чем от пленницы киднепперов. Может быть, в замке старого генерала мне повезет больше? И кстати, как ему удаётся их замечать, когда остальные, и я в том числе, пребываем в счастливом неведении?..

Дверь распахнулась, и в бар ввалилась гнусная компания. Собственно, их было четверо: трое зловещих типов, при виде которых на ум тотчас приходили такие слова, как «убийство», «беззаконие», «сломанные кости», – и один в мятом макинтоше, с лицом и внешностью третьеразрядного бухгалтера. Самый скверный.

Я хорошо запомнил это лицо. Именно он вышиб Папе Ориджаба глаз метательным крюком; а навыки обращения с таким экзотическим оружием подразумевали и другие, столь же опасные умения.

Естественно, я угодил в ловушку. А расставил её, естественно, скотина Тук. Я успел мысленно пожелать вероломному торговцу информацией медленной и мучительной смерти, а также сказать пару ласковых в адрес моих компаньонов – как прошлых, так и нынешних. Знакомство с зондеркомандой Бледного Кроста не входило в мои планы на ближайшую жизнь…

Оружия у меня не было – ни пистолета, ни ножа, ни даже трости. На худой конец, сгодился бы любой достаточно твёрдый и длинный предмет – но под рукой имелась только пивная кружка. Её-то я и пустил в ход.

Золотистая жидкость устремилась в физиономию крюкометателя. Я знал, что он самый опасный из всех; а такой фокус давал мне пару дополнительных мгновений. Я собирался истратить их с пользой: врезать краем опустевшей кружки по носу громиле слева, пнуть в пах ещё одного – и, если получится, прорваться к выходу. Шустрым парням везёт куда чаще, чем неповоротливым.

План увенчался успехом лишь частично. Предводитель шайки с лёгкостью отклонился от летящей ему в глаза струи; зато стоявший позади громила схлопотал всю порцию. Так что удар кружкой достался крюкоме-тателю. Он отбил его: мне по руке словно дубиной врезали. Я попытался ударить его голенью сбоку в колено – это был один из любимых приемов учителя Тыгуа; если попадешь правильно, то даже самые быстрые ребята заметно убавляют прыти. Тяжело сделать оппоненту что-то нехорошее, если одна нога у тебя подламывается…

Он, казалось, даже не заметил. Один кулак – не иначе, из стали, – врезался мне в печень; другой, каменный, заехал в скулу. Я отлетел назад к своему столику, разом потеряв свободу маневра и значительную толику самоуверенности.

Он был хорош! Да, чертовски хорош – я знавал лишь пару-тройку ребят, способных на такое, причем все они были моими коллегами по школе Тыгуа. Пришло время сменить тактику. Я схватил табурет и загородился им, нацелившись ножками в физиономию противника: как любил говаривать учитель, вооруженная рука всегда предпочтительнее пустой. Было бы у меня при себе любимое армейское мачете с обточенной по ладони рукоятью, я решился бы провести ещё один раунд; но тут требовалась передышка. Голова от пропущенного удара гудела, словно пустая бочка.

Подручный Кроста стоял, чуть склонив голову набок, всё с тем же брюзгливым выражением на физиономии. Его компаньоны, ухмыляясь, брали меня в клещи. Я бросил быстрый взгляд на бармена. Парнишка застыл, будто изваяние; челюсть его отвисла. Похоже, драки тут случались нечасто. Если мне удастся выиграть немного дистанции, можно попробовать перемахнуть через стойку и попытать счастья с чёрным ходом – если он имеется в наличии, конечно. Я бы очень хотел, чтоб имелся.

– Ну-ка, ну-ка, что тут у нас? – прозвучал из-за спин бандитов неуместно-весёлый голос.

– Отвали, – внушительно посоветовал один из головорезов.

– Ай-яй-яй, как грубо! Сынок, где ты забыл своё воспитание? Таким тоном у нас разговаривать не принято… – развязный голос показался мне знакомым. В бар заявились очередные старые друзья – парни из речной мафии под предводительством Хаги. Кроме него, фрогов было пятеро, Зверообразный Лапочка тоже присутствовал. Громила одарил меня гнусной ухмылкой.

– Не обращайте на нас внимания, господа, продолжайте, продолжайте. Очень поучительное зрелище! – веселился Хага.

Крюкометатель сделал маленький шажок в сторону и обернулся, чтобы оценить новую угрозу. К сожалению, я не смог этим воспользоваться – его фроги перекрывали мне все возможные пути к бегству. Ощущать себя загнанной в угол крысой не слишком приятно…

– Ну? И чем он вас разозлил, этот бледнокожий?

– Не твоё дело.

– А мне так не кажется. Этот типчик нам кой-чего должен. Поиграйтесь с ним, если хотите; но потом мы его забираем, усёк? Ну, это если по-хорошему. Что скажешь?

Фрог Кроста размышлял недолго – всего пару секунд.

– Нет.

Плащи речников распахнулись, являя всем присутствующим разнообразные колюще-режущие предметы. Немногочисленные посетители сообразили, что дело пахнет жареным, и дружно ломанулись к выходу. Бармен исчез за стойкой. Хага открыл было рот – то ли хотел продолжить переговоры, то ли просто поиздеваться; но крюкометатель опередил его.

– Мочите их.

Бригада Бледного уступала по численности речникам; зато, в отличие от последних, его фроги предпочитали огнестрельное оружие – и уж точно не привыкли долго рассуждать, получив приказ. Все трое вытащили пистолеты; двое успели выстрелить – после чего в «Весёлой улитке» начался форменный массакр.

Помещение заволокло пороховым дымом. Вопли и стоны раненых смешались с воинственными криками. Засверкали ножи – речники предпочитали разделочные, вроде тех, что используются на рыболовецких сейнерах: с длинными, чуть изогнутыми клинками. Кому-то вспороли живот. У моего недавнего противника в руках, словно по волшебству, оказалась пара чёрных, изогнутых в форме латинской «S» крючьев – один тотчас вошел под нижнюю челюсть Хаге, другим он отбил выпад ножа и тем же движением, вывернув кисть, всадил острие в шею незадачливого бойца. Крюк перебил сонную артерию, и кровь фонтаном брызнула в стену. Доставать оружие из тел своих жертв убийца не стал – сунул руки под плащ и извлёк оттуда ещё пару крючьев.

Тут на него налетел Лапочка – гора мышц и распалённых инстинктов. На пару мгновений он заслонил от меня крюкометателя, поэтому я не видел, что тот предпринял, – но широкоплечая туша вдруг странным образом обмякла и осела на пол. Однако мафиози невольно сделал мне подарок: путь к бегству оказался свободен. Я метнул в своего противника табурет, прыгнул вперед, едва не поскользнувшись на чьих-то кишках, перемахнул через стойку, пнул ногой дверь, вихрем промчался по узкому коридору – и, высадив ещё одну дверь, окунулся в благословенную темноту южной ночи.

– Где этих мальчишек демоны преисподней носят, хотел бы я знать! – раздраженно бросил Папа Ориджаба.

– Вернутся – обоим задницы надеру! – мрачно пообещал Роффл. Он тяжело переживал неудачу – ведь как ни крути, затея была его. Хотелось на ком-то сорвать злость.

– Все вы хороши, – бросила Олури. – Не могли договориться заранее!

– Задним умом каждый крепок, доченька! – парировал Папа.

– Того и гляди, придётся идти их искать среди ночи…

– Делать мне больше нечего! – начал заводиться Роффл. – Сами объявятся!

– Они твоя семья, между прочим! – подбоченилась