Посол Тибанвори махнула рукой, словно пыталась избавиться от надоевшей проблемы.

– Я не из их числа. Поэтому, честно говоря, не вижу особого смысла в моем присутствии.

– В любом случае спасибо, что уделили нам время, – сказало недя Лак. – Раз вы уж все равно тут, может, все- таки ответите на несколько вопросов? Думаю, вы и сами хорошо разбираетесь в положениях межрасового соглашения.

Посол Тибанвори сделала какой-то жест, который недя Лак восприняло как согласие.

– Ее светлость посол Гек в Пресгер заявляет, что некий хвайский гражданин на самом деле подпадает под юрисдикцию властей Гек.

Посол Тибанвори закатила глаза и раздраженно крякнула.

– Понятия не имею, какую игру затеяла посол. Хваец не может быть гражданином Гек.

– Это не совсем обычный случай, посол, – сказала Ингрей. – Этот человек хвайский гражданин, но он был объявлен мертвым с юридической точки зрения. Оно не должно было снова попасть на Хвай, но попало, приобретя фальшивые документы нелегальным путем.

Посол нахмурилась.

– То есть на данный момент у него нет гражданства? И с юридической точки зрения оно не существует как человек.

– В целом все так, – согласилась Ингрей, не обращая внимания на сердитые взгляды неди Лак.

Посол Тибанвори нахмурилась еще сильнее. Она немного помолчала, а затем сказала:

– Ха! Что ж, в таком случае, если человек объявит себя Гек и они примут его, то оно, может быть, и Гек. Хотя зачем ему это нужно, не понимаю.

– Но есть кое-что еще, – добавило заместитель начальника Верет. – Этот человек в настоящее время находится под арестом по подозрению в убийстве. Убийстве гражданина Федерации Омкем, и омкемцы требуют, чтобы его выдали им.

– Но оно этого не совершало! – возразила Ингрей и посмотрела на заместителя начальника. – Вы же знаете.

– Какое облегчение, – заметила посол Тибанвори. – Потому что если оно совершило убийство и при этом является Гек, то это было бы прямым нарушением соглашения. Честно говоря, не вижу, в чем проблема. Выдайте этим… как их там… омкемцам настоящего убийцу. А этого человека выдайте Гек. Все просто.

– Благодарим вас, посол, – сказало недя Лак. – Вы нам очень помогли.

Когда посол отключилась, паук-мех, который все это время молча сидел у ног Ингрей, потребовал:

– Выдайте нам Гарал Кет.

При этом он даже не сослался на слова посла Тибанвори.

Недя Лак сказало:

– Посол, пожалуйста, поймите, мы все равно не можем выдать его вам. Существуют определенные процедуры. И претензии омкемцев тоже никуда не делись. Вам нужно подать официальный запрос, и власти примут официальное решение. Заместитель начальника поможет вам составить прошение, а я буду радо лично сообщить комитету, что им нужно рассмотреть не только прошение Омкема, но и ваше. Мне кажется, что комитет примет именно такое решение, какое только что озвучила посол Тибанвори, но на это потребуется время.

– Отсрочки, отсрочки, отсрочки, – прошептал паук-мех.

– Простите, посол, – сказало недя Лак. – Но по-другому не получится.

– Очень хорошо, – прошептал паук-мех. – А теперь я хочу поговорить с Гарал Кет.

Появление посла Гек в комнате общения с заключенными Палад совершенно не удивило. Хотя, пока оно шло сюда из камеры, у него наверняка было время, чтобы принять привычный невозмутимый вид.

– Ингрей, – кивнуло оно. – Заместитель начальника. Посол, это честь для меня. Чем могу служить? Только, боюсь, посол, что я не знаю, где находится капитан Уйсин. Вряд ли я смогу в этом помочь.

Паук-мех помахал когтем и ткнул им в Палад.

– Ты – Гек, – сказал он.

Палад удивленно моргнуло и снова приняло невозмутимый вид.

– Я?

– Ты!

– Ситуация сложная, – сказало заместитель начальника Верет.

– Помнится, капитан Уйсин тоже так говорил, – заметило Палад. – Насколько я понимаю, мой юридический статус как представителя человеческой расы… неопределенный, и это подразумевает, что по условиям договора я могу провозгласить себя гражданином Гек? Речь идет об этом?

– Именно, – сказала Ингрей.

Палад дернуло уголком рта, прикусило губу и отвернулось, словно ему хотелось улыбнуться или даже засмеяться, но оно сдерживалось. Спустя несколько секунд оно снова взглянуло на посла.

– Как я понимаю, вы хотите подать прошение, чтобы меня выдали вам, потому что я гражданин Гек, который не нарушил никаких законов, и Служба безопасности не имеет права удерживать меня.

– Вообще-то вы въехали по фальшивым документам, – заметило Верет.

– Нарушение не слишком серьезное, сказала Ингрей. – Кроме того, посол уже предложила принести извинения и заплатить штраф.

– Это решать комитету, – твердо сказало заместитель начальника.

– Человек по имени Гарал Кет – Гек. Скажи это, Гарал Кет.

– Я – Гек, – сказало Палад. – И я действительно проникло в систему по подложным документам. И прошу прощения, было неправо. Не следовало мне этого делать. Других законов я не нарушало.

– Вообще-то вы вернулись из «Милосердного устранения», – напомнило Верет.

– Никто не возвращается из «Милосердного устранения», – ровным голосом проговорило Палад, но Ингрей показалось, что она услышала нотки раздражения. – Отправиться в «Милосердное устранение» означает умереть, потерять возможность передать свое имя. Я не могу быть тем человеком, которым вы меня считаете.

Повисло молчание, а потом заместитель сказало:

– Если вы выбрались оттуда и вернулись, то кем еще вы можете быть?

– Это ваши проблемы, заместитель начальника. Но так как я – Гек, то лично меня они не касаются.

– Отсрочки, отсрочки, отсрочки, – прошептал паук-мех. – Гарал Кет – Гек. Оно само так сказало. Я так сказала. А теперь сообщите об этом комитету и выдайте мне Гарал Кет.

Заместитель Верет вздохнуло:

– Если вы пройдете в мой кабинет, посол, я помогу вам связаться с комитетом и заполнить прошение. – Оно нахмурилось. – Но мне все это не нравится. Законы существуют для безопасности людей. С ними нельзя играть и изменять их, как вздумается.

– Вы правы, заместитель начальника. – Выражение лица Палад не изменилось, но в голосе звучало сожаление. – Они не были созданы для того, чтобы изменять их как вздумается. Но их постоянно меняют. Так делали и будут делать. В нашем случае, как мне кажется, это лишь поможет решить пару проблем, с которыми вы столкнулись. И наконец-то определиться, что же со мной делать.

– Да уж, – согласилось заместитель Верет. – Но я не обязано принимать это с радостью.

– Не обязаны, – с сожалением вымолвило Палад. – Вы честное неино. Надеюсь, достаточно честное, чтобы продолжить задавать неудобные вопросы насчет «Милосердного устранения».