chitay-knigi.com » Научная фантастика » Троллейбус без номеров - Александра Чацкая

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 80
Перейти на страницу:

Влюбиться? Во Владлена? Бред какой. Саша помотала головой, но доппельгангер не отступал.

– Да брось, я могу быть за него, ты даже не заметишь разницы, – перед ней был снова Владлен. Родинка поплыла и переместилась на левую щеку, побледнели синяки под глазами, и теперь Влад был, будто настоящий: только вот у Влада не было таких злых глаз. – Я и поцеловать тебя могу, и всякое такое… Только скажи «да».

– Ах ты, педофил, – рявкнула Саша и со всего размаху вогнала нож в доппельгангера. Тот зашипел и вытащил нож из-под ребра.

– Саша, нас заметили, надо бежать! – откуда-то из недр библиотеки вынырнул Влад, чертовски настоящий Влад с теплыми руками и испуганными глазами. Он схватил Сашу за руку и потащил прочь.

– Вон! Пошли вон из моей библиотеки! – заверещал доппельгангер, и, повинуясь его голосу, из-под пола вылезали все новые и новые существа. Обгоняя непрошенных гостей, у них под ногами пронеслась толпа шишиг. – Убирайтесь прочь отсюда, человеческие создания, и чтобы духу вашего тут не было!

Доппельгангер рычал, постепенно оплывая и теряя человеческий облик. Саша крепко держалась за Влада, и тот несся вперед, чтобы вылезти из библиотеки. Они добежали до заднего входа, вылезли через окно и полетели.

В библиотеке царил самый настоящий хаос. Кто-то визжал нечеловеческим голосом, кто-то хрипел, кто-то громко плакал. Не было Писателя на постаменте: и Саша надеялась, что потом он не придет к ней в ее самых жутких кошмарах.

Долетев до ближайшей скамейки, они опустились на землю. Саша упала на скамейку, пытаясь отдышаться, Владлен прислонился к стене и закурил.

– Да, – пробормотал он. – Что-то я сглупил. Не думал, что доппельгангеры проснутся в это время суток.

Но Саша смотрела на него безо всякой улыбки, прищурившись и сжав кулаки: как учил ее Альберт Андреич, главное – ничего не бояться.

– Докажи, что ты Влад.

Вместо ответа он подошел к ней. Взял ее руку и приложил к груди. Сердце у него билось именно с левой стороны. Облегченно выдохнув, Саша закрыла глаза.

– Знаешь, – она как будто продолжала какой-то забытый за все время разговор. – Мать хочет отправить меня к психиатру. А я не хочу. Наверное, если я расскажу психиатру про все, что со мной творится в последнее время, он сочтет меня шизофреничкой.

– А ты не рассказывай, – ответил Влад. Он докурил сигарету и сел рядом. Было слегка холодно, и Влад набросил Саше на плечи свой радужного цвета свитер, оставшись в рубашке с турецкими огурцами. – Психиатры – они народ такой… въедливый. Но внушаемый. Главное – сказать то, что они хотят от тебя услышать. И это может сыграть тебе на руку. Вот чего бы ты хотела больше всего сейчас в реальной жизни?

– В реальной жизни?

Саша призадумалась. Обычно они с Владом не говорили о реальности, предпочитая просто о ней не упоминать. Есть – ну и хорошо, только зачем тащить ее во сны?

– Наверное, больше спать.

– Ты определенно правильно мыслишь! – воскликнул Влад. И по-преподавательски поднял большой палец кверху. – Скажи психиатру, что у тебя бессонница, что ты не знаешь, как найти свое место в жизни, скажи, что хочешь покончить с собой… наплети ему чепухи, и он поверит. Так все психиатры делают.

– Откуда ты так много знаешь о психиатрии? – Саша сощурилась.

Влад немного нервно заерзал.

– Скажем так: с этим контингентом в реальном мире мне частоприходится иметь дело. Тебя устроит такой ответ?

– Наверное…

Они долго еще летали, танцевали под музыку из проигрывателя, который Владлен нашел на рынке, сидели у него дома и рассматривали старые фотографии, а те, конечно же, шевелились, и разговаривали обо всем на свете.

И только когда Саша проснулась, ей показалось, что Влад о чем-то недоговаривает.

Глава 17 Психиатр
Give me your eyes that I might see
The blind man kissing my hands
The sun is humming, my head turns to dust
As he plays on his knees
(As he plays on his knees)
And the sand and the sea grows
I close my eyes
Move slowly through drowning waves
Going away on a strange day
The Cure, «Strange Day»

Саша недовольно позевывала, прикрываясь рукой. Стоял январь, было жутко холодно.

– Поторапливайся, – мать шла впереди, строго и быстро, не видя никого и ничего вокруг, словно лошадь с надетыми на глаза шорами. – Ты же не хочешь опоздать на прием?

– Может, и хочу, – буркнула Саша, подволакивая ноги.

Вот уже двадцать минут они шли какими-то дворами. Неприветливые пятиэтажки пялились серыми провалами окон, гавкали собаки и дул в лицо промозглый, недобрый ветер. Честно говоря, Саша повалялась бы в кровати еще немного: она как раз разговаривала с Владом, кажется, о чем-то важном, таком важном, что уже никогда больше не вспомнишь – и мать прервала ее на самом интересном.

Она не завтракала, – так, успела попить чаю, когда они вышли на улицу. Дико хотелось домой, в кровать, сегодня суббота, а это значит, что ей не нужно переться в школу и отсиживать там бесполезные семь часов. Правда, в последнее время Саша в школу и не ходила. Какой смысл? Какой смысл вообще заниматься тем, что тебе не нравится, если можно просто приходить домой и ложиться спать?

Вот уже неделю Саша каждый день собиралась, выходила из дома и шлялась по улицам, дожидаясь, пока мать уйдет на работу, а затем возвращалась домой, заваливалась на кровать прямо в уличной одежде, принимала снотворное – больше, больше и больше, а то не подействует – и проваливалась в сон, где ее уже ждал Владлен. Недавно она не рассчитала дозу и провалялась до шести вечера, вышел очередной скандал с матерью.

Психиатрический диспансер по сравнению с остальными зданиями казался странно маленьким. Так, серая безликая коробка. У ворот стоял и курил лысый мужчина без бровей. Нервно дергаясь и заикаясь, он попросил у матери сигарету, и та сунула ему в руку едва начатую пачку, брезгливо кривя уголок рта. Саша боялась психически больных. Все они вели себя очень странно и непонятно – странно, не как Влад, а по-плохому странно – и Саше казалось, что они в любой момент могут на нее наброситься, укусить, как бешеные собаки, и тогда она тоже станет такой же. Такой же вялой и неповоротливой, будто ходячий мертвец.

У психиатра была пухлая дверь, обитая дерматином. На двери красовалась золоченая табличка – «Фролова Е. М.» – она вся будто светилась. Светилась как золото в пещере дракона: притягательно и обманчиво. Казалось, будто табличку тронул царь Мидас и передал ей часть своих сил, и теперь каждый, кто тронет табличку, тоже превратится в светящуюся груду золота и будет завлекать новых несчастных.

– К-кто п-п-последний? – косой, кривой и перекособоченный, лысоватый мужчина с клюкой похромал в сторону кабинета психиатра. Говорил он еле-еле, слова вырывались из-под висящей заячьей губы. – М-м-мне на в-в-восемь т-т-тридцать…

1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 80
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности