познакомиться с вами, мэм, – сказал Сэм. – Рад видеть вас, как всегда, миссис Феррис.

Я забралась внутрь и пристегнулась.

– Я не понимаю, – сказала Лиззи.

– Чего не понимаешь? – спросила я.

Лиззи повернулась на сиденье, чтобы видеть меня.

– Вот этого всего. Он делает тебя счастливее, чем я когда-либо видела. Как будто ты – другой человек. Он смотрит на тебя так, словно ты изобрела взбитые сливки. А теперь это. Я не понимаю.

Я пожала плечами, изо всех сил стараясь сохранить спокойное, нейтральное выражение лица.

– Бурный роман. Легко возник, легко исчез.

– Сэм, мне нужна ржавая лопата, – сказала Эв.

– Я займусь этим прямо сейчас, миссис Феррис. – Он выехал со стоянки.

– Превосходно. Нам лучше заехать за Лорен. Она захочет участвовать.

– О чем речь? – спросила я. – Мы ведь на самом деле не устраиваем девичник, верно?

Ее лицо дало мне понять, что, черт возьми, да, еще как устраиваем.

– Знаешь, я сейчас не в настроении. Но это очень мило с твоей стороны.

– Сэм? – почти весело пропела Эв.

– Да, миссис Феррис?

– Если бы мне понадобилась твоя помощь, чтобы похитить нашу Энн и заставить ее выпить со мной, это было бы проблемой?

– Конечно, нет, миссис Феррис. Для вас – все, что угодно.

– Какой ты милый, добрый человек, – проворковала она. – Знаешь, раньше он был «морским котиком». Я бы не стала с ним связываться, но ты, Энн, поступай, как знаешь.

– Ты становишься злой, когда начинаешь действовать. – Я смотрела в окно, позволяя пейзажу проноситься мимо.

Эв хранила молчание. Некоторое время.

– Я не знаю, о чем, черт возьми, думал Мэл, когда позволил этой шлюхе на него залезть, – фыркнула Лиззи. – Не уверена, что он вообще думал.

Я тоже. Но я этого не сказала.

Правда заключалась в том, что мы с Мэлом можем расстаться. Наши фальшивые отношения могут закончиться. Кто бы мог подумать? Что за поистине ужасная, блин, ужасающая идея. Я часто заморгала. Должно быть, мне что-то попало в глаз. Честно говоря, я не из тех, кто плачет. Итак, моему увлечению пришел конец. Жизнь продолжается. Что бы Лиззи ни знала или ни думала, что знает, она не скажет ни слова. Что касается меня, то у меня не было никаких комментариев по этому поводу.

Никаких.

Хотя именно поэтому неразумно чрезмерно привязываться к мужчинам. Если есть шанс, что их отсутствие сделает ситуацию душераздирающей, уходите. Ни у кого не должно быть власти заставить вас захотеть устроить какой-нибудь маниакально-депрессивный эпизод и проглотить грузовик джина (любимый метод моей мамы для борьбы с подобными разочарованиями). Я думаю, иногда нужно заново усваивать эти уроки. Что ж, теперь и я его получила. Все в порядке.

* * *

Мэл не вернулся домой в воскресенье вечером. Не то чтобы моя квартира была для него домом, но вы понимаете, что я имею в виду.

Несмотря на влитые в меня напитки, я почти не выспалась.

Глава пятнадцатая

К тому времени, как я отправила пятое за день сообщение, миновало время обеденного перерыва.

Энн: Если хочешь, я могу отвезти твои вещи к Дэвиду и Эв. Просто дай мне знать.

Как и после предыдущих, ответа не последовало. Глухо. Ни строчки. Ни словечка. Я ничего не могла с собой поделать. Я должна была попробовать еще раз.

Энн: Надеюсь, мы еще можем остаться друзьями.

Как только я отправила сообщение, меня захлестнуло сожаление. Какую тупую стандартную скучную штуку я написала. Почему в смартфонах нет кнопки «отменить»? Это была бы стоящая функция. Нужно попытаться быть более оригинальной. Может быть, если я пошучу по этому поводу, вставлю что-нибудь остроумное насчет его ударной установки или что-то в этом роде, он ответит. Но я опять ничего не получила.

– Все еще пишешь ему? – спросил Рис со своего места, где он был занят перестановкой книг в разделе «Боевики и Приключения».

– Угу.

– Не отвечает?

– Нет.

Худший понедельник в моей жизни. Мне удалось уговорить Риса позволить мне все утро прибираться на заднем дворе и тем самым избежать разговоров. Проспав всего два, может быть, три часа, я не была человеком. Не совсем. Я была мерзким, стервозным клубком душевной боли. Неужели Эйнсли успокоила мужскую боль Мэла? Мои мысли занимали образы их переплетенных тел. Я видела почти все его тело, так что детали были яркими.

Да, мои маленькие нежные чувства оказались задеты по-настоящему. Слава богу, Мэл меня бросил. Еще немного времени вместе, и когда он уехал бы в турне, я была бы совершенно опустошена.

На мобильный до сих пор ничего не пришло. Я проверила дважды, просто чтобы удостовериться.

Он был прав насчет «Рокового влечения». Однако до сих пор я преследовала его только с помощью текстовых сообщений. Повезло, что он держал свой член в штанах. Одного его присутствия было достаточно, чтобы меня вдохновить. Мысль о том, что я могу его потерять, вызывала у меня желание разрыдаться и выплеснуть все накопившееся дерьмо (желательно ему на голову). Мной овладели гнев и грусть.

Сколько дней прошло с тех пор, как я встретила его? Немного.

– Твою ж мать, вот нелепо-то.

– Что ты сказала? – спросил Рис, бросая нервный взгляд на пару хипстеров, просматривающих книги в отделе домашнего ремонта.

Дерьмо.

– Ничего. Ничего. Извини.

Рис подошел к стойке. Несмотря ни на что, я продолжала стучать по клавиатуре компьютера, делая вид, что обрабатываю счета. Может быть, если я не буду обращать на него внимание, он уйдет. Еще пара дней, и я буду в порядке. Сегодня, однако, мне вроде как нужно немного пространства. Мне не хотелось слышать подробности о том, с кем мой босс трахался в выходные. Пожалуйста, поймите, в кои-то веки я не ревновала. Или ревновала вдвойне? Моя влюбленность в Риса таинственным (или не очень таинственным) образом испарилась. Лихорадка, вызванная Мэлом Эриксоном, оказалась очень сильнодействующей.

– Ты действительно расстроена из-за этого парня, верно? – спросил он таким тоном, словно эта концепция не поддавалась логике.

– Я действительно не хочу об этом говорить, Рис.

– Послушай. – Он вздохнул, положив руки на стойку. – Как насчет того, что я приглашу тебя сегодня куда-нибудь выпить? В Чайна-тауне открылся новый бар. Можем его оценить.

– Звучит здорово. Но как насчет другого вечера?

– У тебя есть планы?

– Вроде того.

Потому что мои планы заключались в том, чтобы сидеть в одиночестве и страдать, надев одну из футболок Мэла.

Рис потер подбородок ладонью и нахмурился.

– Энн, ну в самом деле, ты должна была знать, что это произойдет. Его зовут Малкольм Эриксон.