нравилось, но это было временно. Убедившись, что я не представляю интереса, папарацци двинулись дальше. Любого, кто меня беспокоил, выгоняли из кафе. Не скажу, что это было легко, но я имею право на собственную жизнь.

– Да, – согласилась я. – Это верно.

– Ты, наверное, скоро сама это почувствуешь. Встречаться с одним из этих парней – тот еще геморрой, но они того стоят. Давай вернемся к тебе. Мэл внезапно стал жить с тобой. А я ведь никогда не видела его дважды с одной и той же девушкой. Не думала, что это возможно.

Она сделала паузу, пристально глядя на меня, чтобы подчеркнуть эту информацию. Сердце у меня в груди как-то съежилось. Что будет, когда новизна пройдет и Мэлу надоест играть со мной в семейное гнездышко?

– Энн? Ау? Пожалуйста, расскажи что-то еще.

– Хм. – Я боролась с искушением замахать руками, но это выдало бы слишком многое. – Он очень убедителен. И… он – Мэл Эриксон. Так что да. Как я могла сказать «нет»?

Она помолчала.

– И это – твоя история о настоящей любви? Хуже не бывает. Подумать только, а я-то тебе все выложила.

– Их взгляды встретились в многолюдной комнате, – добавила Лина, не отрываясь от своего мобильника.

– Это была любовь с первого взгляда? – спросила Эв.

– Безусловно. Разве ты не чувствовала, как земля уходит из-под ног?

– Так вот что это было. Ясно. – Эв поплотнее запахнула серую куртку. – Хорошо, не стану лезть не в свое дело. Я просто рада, что вы двое счастливы.

– Спасибо, – сказала я, стараясь не обращать внимания на по-прежнему печальное состояние сердца. Надо просто жить настоящим. Наслаждаться тем, что я с ним, пока могу. Конечно. Не проблема.

Между тем Лиззи не сидела, как я. Она стояла, уставившись на сцену, чем-то завороженная. Или кем-то. Честно говоря, это было потрясающее зрелище. Группа закончила совещаться и разошлась по местам. Потом Мэл задал счет, и – бац! Заполняя зал, полилась музыка. Неудивительно, что Эв стремилась поговорить до того, как парни начнут играть. Гитара взвизгнула, бас-гитара загрохотала, сотрясая мою грудную клетку. Стучали барабаны, и я чувствовала, как ритм музыки бьется в унисон с ударами сердца. Потом Джимми запел. «У меня есть чувство, которое приходит и уходит, десять сломанных пальцев и один сломанный нос…»

Это была старая песня из альбома «Сан-Педро», одна из моих любимых. Все мысли о том, суждено или не суждено будущее мне с Мэлом, вылетели у меня из головы. Мной завладели музыка, игра Мэла, его абсолютная сосредоточенность и плавность движений. Его энергия. К тому времени, как они добрались до припева, мое лицо болело от улыбки. В конце мы все четверо вскочили на ноги и разразились аплодисментами. Джимми тихо рассмеялся и поклонился. Люди, сгрудившиеся у края сцены, по очереди бросали на нас неодобрительные взгляды. Понятия не имею, в чем была их проблема.

– Это их менеджер, Адриан, и несколько человек из звукозаписывающей компании, – объяснила Эв тоном, в котором не было даже намека на теплоту. – Мой совет: держись от них подальше.

– Адриан – мудак. – Лина снова устроилась на одном из деревянных ящиков. – Но чертовски хороший менеджер.

Речь шла о мужчине средних лет, одетом в деловую рубашку, с толстой золотой цепью на шее.

– Он был на вчерашней вечеринке?

– Нет. – Эв сердито перебросила волосы через плечо. – Мы с Адрианом не ладим. Он предпочитает, чтобы группа была сосредоточена на музыке, а не тратила время на отношения.

– Как будто твой секс с Дэвидом не вдохновил последний альбом, – заметила Лина.

– Вот именно. Он должен быть мне благодарен, – рассмеялась Эв. – Энн, если он скажет тебе какую-нибудь чушь, дай знать Мэлу. Он с ним разберется.

Четыре часа спустя группа, наконец, прекратила играть и передала свои инструменты роуди. У меня горло саднило от криков, а руки покраснели от аплодисментов. Да поможет мне бог, если я когда-нибудь попаду на настоящий концерт. Они несколько раз прерывались и начинали снова, когда оттачивали различные фрагменты песен. Затем совещались вчетвером, а также с некоторыми сотрудниками звукозаписывающей компании. Также они поиграли с эффектами с помощью звукорежиссеров с их панелью кнопок и циферблатов. Мы, дамы, все это время танцевали, кричали и прекрасно проводили время. Каждый член группы был очень талантлив.

Но Мэл… нам нужно вернуться в мою квартиру и доконать остатки кровати.

Его волосы потемнели от пота, и к тому времени, когда он подошел, он давно успел избавиться от футболки.

– Повеселилась?

– Да, – прохрипела я.

– Сорвала голос? Я так и знал, что это ты кричала. – Он натянул толстовку.

– Боже мой, это что, Дэвид Феррис? – Эв стояла на одном из ящиков, на которых мы сидели. Ее муж только покачал головой и протянул руки, в глазах его было веселье. Она прыгнула, и Дэвид безо всякого труда поймал ее. Она обвила его ногами, и их губы соединились.

– Снимите комнату, – простонал Бен.

Мэл протянул мне свои барабанные палочки.

– На память о твоем первом концерте «Стейдж Дайв».

Кто-то засмеялся, но мне было все равно. Я крепко прижала палочки к груди.

– Я всегда буду ими дорожить.

– Она слышала, как мы играли прошлой ночью. – Джимми держался в стороне от группы, скрестив руки на груди. Его хорошее настроение, по-видимому, испарилось.

– То было акустическое выступление, – возразил Мэл. – И я не собираюсь дарить своей любви набор хлипких гребаных щеток, верно? Для девушки с ее аппетитом подойдут только длинные, твердые, фаллической формы штуковины.

– Я о вас слышал. – Дэвид осторожно опустил жену на землю, продолжая обнимать.

Я вскинула голову.

– Что?

– О, что случилось? – спросила Лина, практически по-щенячьи навострив уши.

– Они сломали кровать.

Выражение лица Эв… Черт возьми, похоже, этого нам никогда не забудут.

– Можешь в это поверить?

– Конечно, мы сломали кровать. Им просто повезло, что мы не разрушили здание, – гордо объявил Мэл, отвешивая поклон.

Дэвид покачал головой.

– Вы двое развлекаетесь, а мне, блин, ни свет ни заря звонит Лорен, чтобы рассказать об этом моей жене. Съезжали бы вы оттуда.

– Энн там нравится, – сказал Мэл. – Не спеши.

– У тебя дерьмовая охрана. Люди узнают, что вы находитесь в этом районе, и у вас не будет никакой личной жизни. И насколько, черт возьми, малы эти квартиры?

– Расслабься, Дэви. Мы подумаем. Вы, ребята, все так пристрастились к своим особнякам и роскошной жизни. А мы с Энн могли бы жить в картонной коробке и даже не заметили бы этого, настолько эпична наша любовь. Не так ли, тыковка?

– Хм, да?

– Видишь? – воскликнул Мэл. – Она безумно помешана на мне.