Эмили несколько мгновений обдумывала услышанное.

– Вы правы, мистер Рикман, это совсем просто, – она немного воспряла духом. – Если бы я знала что-то заранее, я постаралась бы что-то сделать, но вред уже нанесен, и мне остается лишь последовать вашему совету и своим поведением дать понять, что не желаю больше дружбы с… этим человеком.

И в самом деле! Подушечке мисс Паркер уже нельзя вернуть прежний вид, а разжигать ссору между старшими девушками не подобает учительнице. Лучше будет, если она не станет говорить о том, что подслушала Кэтрин Снаттери. Вот только…

– Я смогу сохранить чужую тайну, но в нее проникли младшие девочки. И тут я ничего не могу поделать, они станут болтать друг с другом, и через день или два в школе разразится скандал!

– Вы как-то замешаны в нем, мисс Барнс? – пристальный взгляд мистера Рикмана Эмили выдержала, но лицо ее вновь опечалилось.

– Не более, чем наши девочки и преподаватели, ведь тень этой истории заденет всех нас, пусть виновны лишь двое. И все же мне причиняет боль мысль о том, что человек, которому я доверяла, мог поступить так… отвратительно!

– Я бы хотел как-то ободрить вас, мисс Барнс, но я не знаю этой истории. Понимаю, что вы не можете открыть мне больше, вы очень деликатны и стремитесь уберечь честь пансиона и даже этих ваших знакомых, оскорбивших ваше доверие и ваши чувства. Вы еще очень молоды и, пусть и пережили семейное горе, навряд ли сталкивались многократно с проявлением низости человеческой натуры, поэтому вам трудно привыкнуть к мысли, что подле вас могут оказаться особы, лишенные добродетелей, кажущихся вам непременным свойством всех людей без исключения. Со временем вы это постигнете, пусть и дорогой ценой. Надеюсь лишь, что эта цена окажется вам по силам.

Эмили поняла, что он не вполне проник в суть ее характера или, скорее, мало знает о ее жизни до того, как она стала учить девочек рисовать. Достаточно вспомнить Томаса и Маргарет, Рэйчел и других знакомых Эмили или хотя бы неизвестную ей избранницу мистера Мэйленда, чтобы опровергнуть уверенность мистера Рикмана в том, что она наивно верит в то, что людям присущи только лучшие качества. Однако она промолчала. Его попытки утешить ее выглядели весьма своеобразно, но она была ему благодарна за то, что он взывает к ее благоразумию, а не говорит банальные успокоительные слова, бесполезные, а оттого раздражающие.

– Я постараюсь не изводить себя попусту, мистер Рикман, и весьма признательна вам за участие, – искренне сказала она и решила, что пора переменить тему беседы. – Я не вижу мисс Рикман и ее кузину, разве они не уезжают сегодня вместе с вами?

– Моя сестра с супругом и все их семейство уже на полпути к Брайтону. Завтра я выеду им навстречу в своем экипаже – слуга миссис Сэмпсон прислал известие, что их карета, чересчур перегруженная, увязла в грязи, а при попытке вытащить ее что-то повредилось. Когда мы все благополучно доберемся до нашего поместья, я приеду за Энид и Сьюзен. Им придется еще два дня провести здесь, но, думаю, они не так уж огорчены, ведь им предоставится замечательная возможность от души наговориться о сегодняшнем празднике с теми подругами, кто остался в школе.

Эмили от души согласилась с мистером Рикманом, она не сомневалась, что назавтра Энид и Сьюзен целый день будут сидеть за чайным столом в своей комнате и болтать с Джеммой Купер и другими девушками. Эмили даже подумала, что примет приглашение на это чаепитие, если девушки его сделают, ей не хотелось оставаться в комнате с Хелен дольше, чем необходимо.

В холле появился слуга мистера Рикмана с его плащом, и джентльмен весьма неохотно простился с Эмили. Он осторожно поинтересовался, не примет ли она приглашение на обед от его сестры, миссис Сэмпсон, но Эмили очень вежливо и почти столь же неохотно отклонила его. Мистер Рикман улыбнулся, в его взгляде Эмили заметила одновременно и сожаление о ее отказе, и одобрение ее принципов.

Мистер Рикман уехал одним из последних, и Эмили ничего не оставалось, как направиться в спальню. Она помедлила в коридоре, но услышала за спиной голоса возвращавшихся к себе миссис Фирман и миссис Вильерс и поспешила войти в свою комнату. Обмениваться восторженными репликами о прошедшем вечере у нее вовсе не было сил, лучше уж кратко пожелать Хелен спокойного сна и поскорее лечь в постель.

К удивлению Эмили, ее подруги в комнате не оказалось. А Эмили-то ожидала найти Хелен в слезах!

– Пожалуй, хорошо, что ее нет, – пробормотала Эмили и принялась готовиться ко сну. – Мне еще далеко до Кэтрин Снаттери в умении сохранять невозмутимое выражение лица, я бы непременно как-нибудь выдала себя.

Несмотря на усталость, Эмили не смогла уснуть. Она пыталась не думать о Хелен, не тревожиться о ней, и не могла. Почему Хелен так поступила? Неужели только из-за того, что мисс Филлис заплатила ей? Эмили предпочла бы думать, что Хелен испортила поделку мисс Паркер ради мистера Найта, возможно, Филлис взамен пообещала мисс Эйвери пригласить ее в их поместье или еще как-то помочь сближению Хелен и своего брата. Но и любовь не казалась Эмили достаточным оправданием для столь жестокого поступка, тем более что Хелен была учительницей мисс Паркер. И где Хелен сейчас? Может быть, ее пригласил кто-то из родителей девочек и она уехала в гости? Могла бы оставить записку!

Эмили поудобнее устроилась на подушках и решила, что пора оставить мысли о коварной мисс Эйвери, не зря же Хелен в первую встречу показалась ей похожей на лисицу. Лучше подумать о себе. Размышления Эмили приняли довольно лестное для нее направление – на балу она выглядела не хуже многих светских дам, ее приглашали танцевать, и мистер Рикман недвусмысленно дал ей понять, что она ему небезразлична.

А еще миссис Кронбери пришлет ей приглашение на обед. Тетушка Фанни тоже хотела повидать племянницу, и Эмили сможет несколько раз побывать в Брайтоне и даже прогуляться по городу, если позволит погода. А еще можно зайти в кондитерскую и в модные лавки, это наверняка поднимет ей настроение. Пусть ей и не нужны новые платья, да и скромное жалованье лучше поберечь, но она вдоволь налюбуется на прекрасные ткани и изящные шляпки. Ни одна девушка в ее возрасте не может обойтись без нарядных туалетов, пусть даже ей не разрешается носить их каждый день, уже одно то, что ее любимые платья вновь принадлежат ей, должно радовать и ободрять ее в минуты уныния.

Убедив себя, что жизнь в пансионе не настолько полна тревог и переживаний, как ей показалось в последние дни, Эмили собралась безмятежно заснуть. Неясные картины будущего сновидения закружились подле нее, туманя разум, но уснуть ей так и не довелось.

Из-за толстой двери обычно не доносились ни звук шагов, ни голоса проходящих по коридору людей, если только это не были возбужденные, встревоженные восклицания. Эмили вздрогнула и приподняла голову, прислушиваясь. Может быть, это директриса или мисс Олдридж застала Хелен во время позднего возвращения, и теперь мисс Эйвери отчитывают, как напроказившую девочку? Эмили сказала себе, что ей нет до этого дела, и снова опустила голову на подушки, когда в ее дверь резко постучали.