Почти. Телефон с кучей неотвеченных сообщений. Не отвеченных мне. Только Сирил пишет, спрашивает, как я, но что я ей отвечу, кроме «Подыхаю»?

– Если ты сосредоточишься, по-настоящему сосредоточишься, ты всё можешь решить у себя в голове.

Может быть, в этом и проблема, думаю я, пиная по улице пустую бутылку, изо всех сил удлиняя путь домой. Может, в моей голове столько всего, что я просто не могу сосредоточиться на важном? Расставить приоритеты. Раньше мысль о том, что я смогу жить просто так, как мне хочется, была подобна несбыточной сказке. Я уходила в эту жизнь к тебе. Но если немного повернуть угол зрения, как поворачиваю треугольник в голове, чтобы увидеть все его стороны… Тогда переводная контрольная – просто пшик. И эти – пшик, и даже её запреты, крики, угрозы постучать моей головой о батарею – пшик. Что тогда важно?

Ты когда-то сказала (и повторяешь теперь): «На нашем пути нет преград…»

«…кроме тех, что возводим мы сами». Я помню. Подожди. Подожди. Мне надо обдумать…

Останавливаюсь посреди улицы. Предположим. Дано: пластиковая бутылка, которую я пинаю. Пластик разлагается в земле более ста лет. У него больше шансов дождаться твоего прилёта, чем у меня. Однажды я тоже лягу в эту землю. Нет – дай закончить мысль, – это совсем не страшно, я нащупала кое-что важное. Там, в земле, корни трав и деревьев, дальше глина, ещё много самых разных слоёв и сердцевина – магма. Однажды, в конце, несмотря на оценки по контрольной и даже если из троечницы я превращусь в отличницу, а потом – в студентку, учёного и тэ дэ, я стану частью всего этого. А потом, когда Земля сморщится и усохнет, когда наши потомки высосут её всю досуха, она станет пылью. И я вместе с ней. И тогда я смешаюсь со звёздами. И только тогда… Мы с тобой – две параллельные линии, которые не могут пересечься! Или могут?

Конечно, могут! Математика – вещь абстрактная, но геометрия предельно конкретна. Параллельные линии не пересекаются, но Вселенная искривляется сама, нарушая законы пространства и времени!

Улица качается, меняя угол наклона, минуты и секунды бегут, обтекая меня. Но ты стоишь рядом и держишь за руку, и это работает лучше земного притяжения. Я только что совершила великое открытие, посмотрела на планету под другим углом и, возможно, повлияла на её вращение. Время расставлять приоритеты и делать то, что на самом деле важно. Единственное, что важно, – быть с тобой. И, кажется, я знаю способ. Но сперва – надо всё закончить.

✎

В субботу набираюсь смелости и прохожу мимо двора своего репетитора. Чуть медлю, едва не сворачивая к дому, но обхожу стороной, сделав дурацкий крюк. Он был мне необходим, чтобы доказать себе самой: я могу это сделать. В «Голден Глобе» поднимаюсь сначала на третий этаж, верчу в руках два конверта с карточками в «Сорок два». Стас-Стив удивляется, пробивая их, даже спрашивает:

– Всё нормально?

Не удостаиваю его ответом, протягивая деньги из конверта за геометрию. Даже не пробую просмотреть на свет, что там за фотки, пытаясь угадать, будут парные или нет, как мы всегда делаем. И только после этого поднимаюсь на самый верхний этаж, на фуд-корт, стараясь не бежать. Я расставила приоритеты и больше не пропущу ничего важного!

– Всем привет! Как дела?

Я представляла, как глаза Этти расширяются от удивления. Как обнимет меня Сирил и, может, Джей-Джей. Как Лиз, стараясь не потерять властный вид, произнесёт, что меня не хватало, спросит, закончила ли я викторину (я закончила). Кайла подарит фенечку, сплетённую специально для меня… Кажется, слишком замечталась. Подступаю к нашему столу, выкрикиваю приветствие, и оно звучит тонко и протяжно, как у новичков, будто я целую вечность не говорила по-человечески. Они поворачиваются и словно впервые меня видят. Сирил встаёт, обнимает меня, и мне уже почти тепло, ну и пусть другие только едва кивают. Сейчас я всё исправлю. Не успев опуститься в кресло, я разрываю конверты и выкладываю карточки вперёд.

– Сегодня я угощаю!

Они смотрят без интереса, не выхватывают карточки, как в тот первый, счастливый день моего появления. Моих друзей что, подменили? Я читала и комментила все новости в группе. Неужели что-то важное пропустила?

– Можем дарить их как призы за правильные ответы в викторине! – подсказываю я.

– Ах да, викторина… может быть, если останется время…

– Лиз. Проходки на конвент! – перебивает Кайла. – Ты обещала сегодня.

Так вот чего они такие дёрганые. На наш столик опускается колпак тишины. Все смотрят на Лиз, от неё зависит судьба каждого. Сегодня она тыкается в смартфон чаще, чем обычно.

– Отправила каждому на почту, – наконец сообщает она. – Потом посмо́трите.

Конечно, нет никакого «потом». Мы все лезем в телефоны. Я проверяю личку вконтакте. Групповой чат. Второй групповой чат. Почту. Ещё одну почту, на которую падает только спам. Все папки со спамом.

– Уииии! С доступом в гримёрку! – радуется Этти.

– Мне пришло, – спокойна Кайла.

Джей-Джей кивает, по-прежнему не смотрит на меня.

– У меня нет, – говорю я.

– Может, в спаме? – Сирил заглядывает мне через плечо.

– Нет в спаме, я проверила.

– Ошибка какая-то. Лиз, вышли Арабелле ещё раз!

Но я уже поняла.

– Лиз, ты сделала мне пропуск на Фабрик Кон?

Вопрос замерзает в горле. Я боюсь услышать то, что услышу, но именно сейчас правда мне необходима.

– Вы хоть представляете, как я выбивала эти проходки? – взрывается Лиз. – Орги наш фандом всерьёз не воспринимают, мы же не какие-нибудь «Звёздные войны», или «Доктор Кто», или «Игра престолов»! Я вытрясла проходки только тем, кто строил Мэгги!

– Арабелла тоже строила вместе со всеми! – возражение Сирил звучит, как если бы лучик света осветил бездну, в которую я падаю.

– Я что, виновата? Она заявилась в последний момент!

– Но она же…

– Проходок больше нет.

– Да ладно, Сирил, – говорю. – Не унижайся.

Собираю карточки со стола. Не вижу их, и лиц вокруг тоже не вижу. Пусть подавятся своими проходками. Не нужен мне их фальшивый конвент.

Сирил что-то кричит – мне или Лиз, не разобрать. Но фуд-корт уже скрывается за поворотом, и вот я выхожу из «Голден Глоба» и ненадолго вдыхаю в себя весну. Путь сужается передо мной, как в фильмах – проход через гиперпространство: узкий тоннель, где звёзды-точки растягиваются в линии. В моём мире это серые черты асфальта, изломы лестниц, прямые улиц, по которым можно плыть до самого горизонта, они не кончатся. Я майор Том1, узнавший, что там на самом деле, когда