плиты и стола.

– На ужин суп? – Тера на ходу взяла со стола дольку яблока в карамели, подошла к матери и выглянула из-за ее плеча. – Еще и с луком. Я пас.

– Можешь просто вытащить.

– Нет, приготовь мне отдельную порцию, как и всегда.

Женщина многозначительно взглянула на мужа, и тот, пожав плечами, наклонился к нижнему шкафчику за отдельной кастрюлей. Тера уселась за стол и закинула ноги на соседний стул.

– Эта кухня такая крохотная, – заметила мать, отходя в сторонку, чтобы не задеть дверцу шкафа. – Очень непривычно. Далеко не все доставщики говорят на английском. И вообще мало кто. Это же международный язык. Как можно его не знать?

– Мы у германцев в гостях, пока все не стихнет, – напомнил ей муж, ставя кастрюлю на плиту. – Но, учитывая, что британцы все ближе, будет лучше уехать отсюда. Как насчет Австрии?

– Лучше как можно дальше. Я еще даже не все вещи разобрала. Видно, не зря… О, снова этот ролик с гибелью бедных детей. У них есть совесть? И после первого раза стало плохо, но нет, они крутят его целыми сутками.

– Выключи, – пробубнила Тера, дожевывая яблоко. Взгляд зацепился за пульт на другом конце стола. – Ладно, сама выключу.

Она не раз натыкалась на это видео в Сети, но так и не смогла досмотреть его до конца. Хватало первых секунд для понимания, чем все закончится, и, чтобы не видеть самого расстрела, она отматывала в конец, к кадрам с уже безжизненными телами. Отматывала в надежде то ли на то, что ее опасения не оправдаются, то ли чтобы убедиться в жестокости британской армии.

Но в этот раз она не успела выключить до расстрела. Только дотянувшись до пульта, она услышала душераздирающее:

– Пожалуйста, не делайте этого!

Сердце облилось кровью. Этот писклявый, жалобный, четыре года раздражавший ее голосок Тера узнала бы из тысячи. Она вперила взгляд в телевизор. В кадре только дети, крики доносятся откуда-то со стороны. Тера отмотала видео назад. Она должна убедиться в том, что ей лишь показалось. Надежда на это все еще жила, но нарастающие сомнения вынудили ее потянуться за телефоном в карман.

Снова этот голос. Сомнений больше не осталось.

– Что такое? – встрепенулась мать, вытирая руки кухонным полотенцем. – Зачем ты отматываешь назад?

Тера выскочила в коридор с приложенным к уху телефоном.

– Ну же, дурочка, отвечай… – приговаривала она.

Продолжительный гудок. Абонент вне зоны действия.

Она набрала другой номер.

– Хоть ты ответь, ну.

Гудок. Абонент вне зоны действия.

– Черт! – схватилась она за лоб и провела рукой по макушке, стараясь уравновесить неожиданно участившееся дыхание. – Угораздило же вас, идиотки, влезть именно туда. Тоже мне, благородные самоубийцы.

– С кем это ты там разговариваешь? – выглянула из кухни мать.

– Репетирую ругательства.

Не дожидаясь ответа, Тера поднялась на второй этаж. Схватив в углу длинную железную палку, она поднялась на цыпочки, вставила ее в скважину на люке чердака и повернула. Замок щелкнул. Люк медленно открылся, и к полу спустилась механическая лестница.

Тера забралась на чердак, села за раскладной стол и включила ноутбук, одновременно набрав номер своей давней знакомой – Ксары Бэлл, участвовавшей в операции по спасению Саши.

– Алло?

– Долго не поднимала. Как твои дела?

– Ближе к делу.

– Уже видела новости?

– Да.

– Тогда ты наверняка узнала голос Лауры на той видеозаписи.

– Сложно не узнать.

Тера открыла спутниковую карту в режиме реального времени и навела на Германскую империю.

– Ты что-то задумала? – засквозила в голосе Ксары настороженность.

– Возможно.

– Ты даже не знаешь, где они.

– Это не так сложно определить, если ты уже побывал в логове врага и понимаешь, как они работают. – Перед ней развернулись зеленые поля и крохотные крыши особняков. – Неважно, где конкретно их схватили. Баз вблизи у них не так много, это я точно знаю. Скорее всего, их отвезли на временный пункт под номером три. Там есть камеры, пыточная и даже индивидуальные комнаты для некоторых высокопоставленных отморозков. Долбануть по ним бомбой, но там наверняка есть мирные. Знают, гаденыши, что не станем рисковать.

– Тера, если бы было так просто вытащить их оттуда, германцы уже давно это сделали бы. Там наверняка и другие пленные.

– Германцы с трудом обороняются. Им и в голову не придет пойти в наступление.

– Но тебе пришло.

– А я не германка.

Пока Ксара собиралась с ответом, Тера навела курсор на возможный временный пункт.

– Может, это была не Лаура? Нужно проверить. Логан, возможно, убили до этого.

– Я отправила запрос, чтобы узнать, в каком отряде они были, но на все сто уверена, что на видео были крики Лауры. Логан, возможно, тоже жива. Их не убьют так просто. Сначала попытаются выведать, где убежища, а уже потом ликвидируют, поэтому нужно спешить.

– У них нет термографической камеры? Они бы могли обнаружить их с помощью инфракрасных излучений.

– Есть, но они действуют в радиусе максимум двадцати километров, и на то, чтобы прошагать с ней даже один регион, нужно время. Проще выпытать информацию.

– И что ты намерена делать конкретно? Пойти спасать их? Одна?

– Если мы с тобой прямо сейчас разговариваем, то ты должна понять, что нет.

– Я… – опешила Ксара. – Предлагаешь провести такую операцию вдвоем? Нас там убьют еще до того, как мы доберемся до базы. Может, и их уже убили, мы этого не знаем. Тера, ты слышала, какие пули они применяют? Даже если не заденет жизненно важные органы, то все равно не сможем продолжить. И экипировка не спасет.

– Да, я видела эти пули в действии.

– Послушай, не нужно в это лезть. Ты и так уже многое сделала: прикончила целый отряд в горгонах в одиночку. И я вообще удивлена, что именно тебе пришло в голову их спасать.

– Да видишь ли, их идиотизм и самопожертвование меня настолько взбесили, что хочется им лично душу отвести, а не их трупам. – Тера сохранила координаты возможной базы, перебросила их в облако и закрыла ноутбук. – Так ты пойдешь со мной?

– Нам понадобится много оружия. И бронежилеты. Но сначала я бы хотела услышать план. Он у тебя есть?

– Конечно.

– И в чем он заключается?

– Британцы спят и видят, как ловят меня за предательство… – На ее лице растянулась игривая улыбка. – Что ж, исполним их мечту.

17. Жажда мести

После десяти часов ночи почти все огни в особняке погасли.

Делинда собиралась ко сну. Она надела черную ночную рубашку, чуть прикрывавшую ее бедра, откинула пышное одеяло и села у подушки, пытаясь собрать в кучу все события угасающего дня. Массовое убийство детей, мировой скандал, общественное осуждение, митинги у Букингемского дворца, письма от премьер-министра с выражением беспокойства об имидже страны. Делинда не отрицала, что пошла на чудовищный шаг, перекрыв пути к отступлению и уничтожив возможность сменить позиции. Свобода и безнаказанное правление из-за кулис окончательно превратили в камень ее сердце и распустили руки так, что она больше не видела границ. Смерти невинных больше не воспринимались как