понять Илье, что не боюсь и готова. — Пойдёмте.

На деле мне, конечно, далеко не так спокойно, как демонстрирую. Но, видимо, с ролью справляюсь хорошо — детектив, которого, кажется, Виктор зовут, одобряюще кивает мне.

А потом они с Ильёй переглядываются. Причём парень это первый начал, даже я чувствую, каким многозначительным взглядом буравит своего босса. Уверена, что тот безошибочно считывает молчаливое послание, каким бы оно ни было.

— Хорошо, — наконец, сухо отвечает Илья.

То ли его убедил ответный взгляд детектива, то ли просто выбора нет. Как, впрочем, и у меня.

Его босс на это только ухмыляется, но всё же не говорит, что не очень и нуждался в согласии. Вместо этого разворачивается, движением головы велев мне идти следом. А Илья уже усаживается на предложенный ему диван. Это я улавливаю скорее боковым зрением.

********************

В итоге мы с детективом останавливаемся в одной из самых маленьких комнат, больше напоминающей рабочий кабинет. Современно оборудованный, конечно, светлый и удобный, но всё же. Вся обстановка тут рассчитана на погружение в какие-то материалы, изучение разных дел, работу с гаджетами… Ну или как там всё это проворачивают частные детективы?

Не сразу замечаю, с каким любопытством разглядывает меня Виктор. Прихожу в себя лишь когда мельком бросаю на него взгляд и уже почти сразу задерживаю, поймав пристально изучающее выражение в его глазах.

— Успокоилась? — неожиданный вопрос.

Меня спрашивают без особого интереса, но в то же время я чувствую, что ответа ждут и требуют.

— Я больше беспокоилась не из-за того, что мне есть, что скрывать, — говорю, что чувствую. То ли от этого его взгляда, то ли уже настроилась так, то ли хочется хоть кому-то выговориться. — А из-за реакции Ильи. Он слишком неохотно нас отпустил.

Виктор одобрительно кивает, и мне почему-то даже этого жеста достаточно, чтобы осознать, что мою искренность ценят. Значит, стоит продолжать в том же духе.

— У Ильи свои причины, — неопределённо поясняет детектив. — Мы достаточно сработались с ним, чтобы он понимал, что в моих принципах, а что нет. Так что то ли эмоции к тебе отключают ему здравый смысл, то ли…

Я почему-то напрягаюсь от хоть и мимолётной, но неожиданно звенящей паузы.

— То ли он боится, что я выдам тебе его тайну.

Хмурюсь. Такого продолжения фразы я не ждала. Хотя вообще непонятно чего я ждала.

— Если вы не собираетесь мне её выдать, зачем тогда упоминать, что она есть? — всё-таки решаюсь.

Он быстро и небрежно ухмыляется.

— Просто пояснил тебе его поведение.

Что-то мне подсказывает, что «просто» у этого человека не бывает. Ну да ладно… Тайн у Ильи всегда хватало, но это почему-то не мешало мне ему доверять. Спрошу лично. Это будет кстати с учётом наших подвисших в неизвестности отношений.

И не стоит даже пытаться догадаться, какие там секреты ещё остались у Ильи. Мысли всё равно не принимают оптимистичный оборот, тем более, под этим давящим взглядом детектива, который будто прицельно считывает мои эмоции, наверняка безошибочно угадывая прячущиеся за ними размышления.

— Но мы здесь не ради этого, — он снова как-то резко и внезапно обрывает паузу. — Объясни, откуда ты знаешь Васю, как поняла, что Илья на него нацелен и зачем предупредила.

Вздыхаю, чувствуя подступающее волнение. Непростой будет рассказ. Теперь, вспоминая всё это, я понимаю, что звучит и вправду излишне глупо и не особо реалистично. Да и самонадеянно до того, что даже стыдно.

Но делать нечего. Я изначально не собиралась врать, а теперь уж тем более. Не хочу, чтобы у Ильи проблемы появились. Да и у меня, конечно, тоже не должны, хотя за себя почему-то не так уж страшно.

Виктор меня не торопит, и это всё-таки помогает начать рассказ. Говорю, глядя куда-то поверх его плеча. Проще представить, что здесь никого нет, а то его взгляд легко сбить может.

Начинаю даже не с момента в переходе, а с моего поступления и переезда к брату. Не то чтобы подробно это описываю — скорее упоминаю, чтобы подвести к тому, что Илья окажется другом Антона. А потом рассказываю и о случае в переходе, хотя тут же осекаюсь. Такое ощущение, что напряжение от детектива усиливается при этой моей части монолога, хоть меня до сих пор и не перебивают.

И тут меня озаряет догадка о причине.

— Дело не в том, что Илья прижал Васю у всех на виду, — поспешно добавляю, чувствуя, как сердцебиение усиливается от страха, что детектив злится на своего работника. — Он это делал вообще в безлюдном тоннеле, в той части подземки, куда никто не ходит. Я забрела скорее по глупости, по случайности, особо не думала, да и впервые в городе, вот и так вышло. Илья вообще всячески скрывал от меня свою деятельность, и в тот же день потребовал от меня доказательств, что я ничего не записала и никому не скажу, и только тогда отпустил, — да, я немного привираю, но уверена, что это допустимые приукрашивания. — И всё дальнейшее только моя вина, потому что он и предупреждал не лезть, и даже угрожал, и просил, и очень убедительно, любая бы послушалась. И я тоже поначалу, но потом так вышло, что…

На этот раз я осекаюсь по другой причине. Виктор улыбается. На его лице не ухмылка, а именно что улыбка, причём какая-то загадочно задумчивая. Мне бы порадоваться спаду напряжения, но почему-то только больше не по себе становится.

Интуитивно чувствую, что он понимает — я хочу максимально оправдать Илью. И вроде как не против такого… Но от этого в груди неприятно ноет, как-то тревожно.

— Продолжай, — мягко поторапливает детектив.

Дальше я стараюсь говорить без особых эмоций, хотя, конечно, на моменте пересказа, как узнала про Васю и вышла на него, опять волнительно за Илью. Всё-таки быть случайно застуканным мной в переходе — одно, тем более, и вправду пытался это замять. Но совсем другое дело — пригласить всех, включая меня, к себе в дом, потерять бдительность, позволить взять телефон…

Тут сложно чем-то оправдать. Я и сама не понимаю, как Илья настолько забылся. Или это тоже из-за того, что «эмоции ко мне отключают ему здравый смысл»?..

С одной стороны, от этого сердце сладко сжимается, но с другой... Разве детектив оставит такое без последствий? Снова что-то соврать, попытаться оправдать?

На этот раз я вспоминаю, что Антон намеренно