— Хорош вещь? — Орев дернул локон на голове Шелка.

— По меньшей мере надежная, мне кажется. Вам не часто приходится платить, а, директор Ласточка?

Ласточка улыбнулся и расслабился.

— Да, не часто. Иначе мы бы обанкротились. Пятнадцать лет назад мы заплатили четверть суммы — нет, шестнадцать. Я тогда руководил литейным цехом и чувствовал, что случай был крайне сомнительный. На самом деле мы все знали это и, если бы мы обратились в суд, скорее всего выиграли бы дело. Но это была только четверть, заказчик поднял шум, и тогдашний директор хотел подтвердить, что мы выполняем свои обязательства. Я не говорю, что он ошибался, но талос, о котором идет речь, был жестоко оскорблен. Заказчик заставил его грузить кирпичи, что неестественно.

— А что естественно? — поинтересовался Шелк.

— Сражение и защита. То самое, что вы ожидаете от сторожевого пса. — Ласточка прочистил горло. — Могу ли я сказать кое-что немного личное, майтера? При всем уважении, но в вас вложили важный принцип, почтение к власти. В том, что вы сказали, много здравого смысла, и я бы хотел использовать вас для примера.

— Не думаю, что вы обязаны, — вмешалась Синель. — Скажи ему нет, майтера. Мне эта мысль вообще не нравится.

— Из-за того, что это заставит меня больше осознавать свою природу, дорогая? Не верю, что это произойдет, потому что я и так очень много думала об этом. Я провела много-много часов, думая о том, кто я такая и что боги требуют от меня. Но если это случится, и я узнаю о себе чуть больше, я буду искренне благодарна директору за озарение.

— Нет речь, — посоветовал Орев Ласточке.

Тот хихикнул:

— Обещаю: я не скажу то, что собирался. Но я скажу другое. И это я могу сказать о себе и о любом человеке в этой комнате. Я только что подумал, что одежда может сделать это яснее.

— Одежда, которая была на мне, когда я проснулась? На мне не было ничего, но вы правы. Через какое-то время после того, как я села, другая девушка дала мне мою первую одежду. Наверно, вы собирались спросить, что это была за одежда, верно?

Ласточка кивнул:

— Верно, собирался.

— Скромная черная одежда, очень простая, с короткой юбкой. Нижнее белье. — Майтера Мрамор замолчала и улыбнулась. — Я хотела сказать, что предпочитаю не описывать его, но оно было таким простым, что там нечего описывать. Черные туфли на низких каблуках, и не помню, чтобы там были носки. Хорошенький кружевной передник, совсем маленький, и соответствующая шапочка. Мне очень легко описать эту одежду, потому что прямо перед нашим отъездом во дворец патеры пришли люди из Горностая, и среди них девушки, одетые в точности, как я тогда, хотя у них были носки.

— Они пришли для уборки? — спросил Ласточка. — Подметать и вытирать пыль?

— Дорогая Синель и я уже все это сделали. Помыть посуду для сегодняшнего вечера, накрыть на стол и вымыть стены, до которых у нас не дошли руки. По меньшей мере я надеюсь, что они вымоют эти стены и окна внизу. Я попросила их.

Ласточка опять кивнул:

— Видите, кальде, каждый из нас родился для того, чтобы делать определенные вещи. Майтера родилась, чтобы подметать и вытирать пыль, мыть стены и полы, и она все еще это делает. Разве вам надо было заставлять ее?

Шелк покачал головой.

— Я бы удивился, если бы вы сказали, что заставляли, и это подчеркивает важный принцип, который я хочу объяснить. Мы рождаемся, чтобы делать что-то, и кто-то дает нам такую возможность; это все, что требуется. Все боятся, что мои слова приведут ее в смятение, так что давайте поговорим о птице.

— Орев, — пояснил Орев.

— Никто не заставляет его летать. Но он летает, из-за своей природы. И никто не заставляет его говорить. Он родился с этим.

— Хорош речь!

— Вот и ответ. Природа талоса — сражаться и защищать собственность. Дайте талосу такую возможность — и он будет делать это для вас. Вы боитесь, что те, которых мы построим для вас, усложнят вам жизнь, но вы — кальде, и, если они так сделают, вы тоже усложните им жизнь, не так ли? Вы сможете арестовать и разоружить их, верно? И, в конце концов, осудить?

— Да, я так полагаю.

— Естественно, вы так и сделаете. Так для чего им доставлять вам неприятности, если то, что вы хотите от них, совпадает с тем, что они сами хотят делать? Делать то, для чего они появились на свет?

— Не так давно я был в загородном доме, который охранял один талос, и Мукор сказала мне, что его можно подкупить, хотя для этого надо очень много денег. — Шелк посмотрел на нее за подтверждением.

— Так сказал Мускус.

— А что талос делает с деньгами? — спросила Синель.

— То же самое, дорогая, что ты или я, полагаю, — рискнула вмешаться майтера Мрамор.

— Кальде, вы спрашивали, как можно купить то, чем нельзя обладать. — Ласточка взял карандаш, вероятно, чтобы делать заметки в записной книжке, лежавшей перед ним. — Позвольте мне рассказать вам об этом сейчас, о наших финансовых расчетах. Когда талос закончен, он должен, по закону, возместить нам стоимость своего производства плюс пятнадцать процентов.

— Даже если город уже заплатил за него?

— В точности. Город лишь, не откладывая в долгий ящик, выплачивает нам деньги, которые мы в конечном счете получили бы от талоса. Строя талоса на заказ, мы зарабатываем не больше, чем получили бы без заказа. Кстати, мы редко делаем так, потому что с заказом мы получаем наши деньги намного раньше. И, даже более важно, нам не придется волноваться о том, что талоса убьют прежде, чем он погасит долг.

Шелк кивнул, а его правый указательный палец уже описывал маленькие круги по щеке:

— Я понимаю.

— И мы требуем полную сумму перед тем, как талос будет закончен. А когда мы заканчиваем его, мы объясняем ему, что он был построен именно потому, что заказчик хочет нанять его. То есть вы, кальде. Мы также объясняем природу заработной платы, какой платы ему следует ожидать и какой премии.

— Но, на самом деле, я не должен платить ему, верно?

— Я вижу, что вы уже поняли мою мысль. Верно, вы не должны. Давайте предположим, что вы и ваш талос согласились на пять карт в месяц, очень хорошая зарплата. Из нее вы вычитаете издержки на топливо, обслуживание и ремонт, если требуется. Боеприпасы большинство нанимателей поставляет бесплатно, так принято.

Шелк опять кивнул.

— Остаток вы сообщаете