Все это еще предстоит исследовать, к чему призывала и Франсис Йейтс.

Но вот что интересно, отказавшись для потомков от своей доли в псевдониме и авторстве пьес, Бэкон остался неизвестен и как создатель «романтического» ученого братства.

Франсис Йейтс высказала предположение, что Бэкон, возможно, имеет касательство к розенкрейцерам. В уставах Братства слишком много общего с его идеями, но есть и разница, особенно в отношении к христианской религии. Братство опирается на Библию, Бэкон, по ее мнению, далек от религиозных доктрин. Но Йейтс делает и допущение: розенкрейцеры так упорно оповещали мир о привязанности к христианским ценностям, чтобы защитить себя от гонений. Но ведь и Бэкон был привязан к библейским притчам, заветам, установлениям.

Все источники свидетельствуют, что розенкрейцеры – это ученые-теоретики, люди книги, все их розенкрейцерские сочинения излагают мировоззрение братства, его цели, призывы. Практическая же сторона их деятельности неизвестна. Нет зарисовок их местопребывания, встреч, общения с реальными людьми, точных фактов их медицинской практики (имеется всего один рассказ об исцелении английского графа от проказы). Реально вообразить себе продуктивную деятельность Братства розенкрейцеров невозможно. Так что пока розенкрейцеры действительно невидимки, как их прозвали еще во время их внезапного появления в европейских странах.

ХРИСТИАНСКИЙ БОГ, БИБЛИЯ И БЭКОН

Наверное, главная историческая черта XVI века – раздробление западного христианства. Началось христианство с объединения людей разных верований и национальностей.

Апостол Павел горячо призывал людей быть в мире друг с другом, не воздавать злом за зло.

Не быть побеждаемым злом, но побеждать зло добром. Он убеждал, что нет различия между иудеем и эллином. Бог призывает не только из иудеев, но и из язычников [100]. Очень скоро появились разные мнения, что Павел тоже приветствовал, но со временем они стали перерастать в разногласия, а потом и во вражду. Христиане долгое время препирались в спорах, чье толкование начал более верно. Церковь разделилась на Восточную и Западную. Но разногласия в Западной церкви продолжались. Потом все же пришли к соглашению. И многие века в Западной Европе была одна истинная кафолическая (вселенская) Церковь. Но Церковь – дело земное, в руках человеческих. И люди низвели ее до политического инструмента, притом, что Церковь оставалась и телом Господним, объединяющим всех христиан.

История возникновения протестантства известна. Это была реакция на алчность, сластолюбие, обжорство католического священства, словом на все то, что по учению Христа было пороками и смертными грехами. И в итоге у европейцев оказалось две религии: католическая и протестантская; накал ненависти, вопреки заповеди Христа возлюбить не только брата, но и врага своего, был велик и очень опасен, чему пример Варфоломеевская резня, когда погибло во Франции в августе 1572 года около тринадцати тысяч гугенотов (французские кальвинисты). Но и сами протестанты были неоднородны: лютеране, кальвинисты в Европе, англиканская церковь (умеренные протестанты), пресвитерианцы, пуритане-нонконформисты. Все разногласия в Англии касались не главных доктрин и таинств, а обрядов, головного убора священника во время богослужения и других «маловажных вещей».

Пуритане очень скоро стали святее самого Папы Римского, их установления должны были соблюдаться под страхом отлучения. Борьба между католиками и англиканской церковью была жестокая и беспощадная, внутренняя борьба между протестантами (реформаторами) была острая, отнимающая возможность жить спокойной добрососедской жизнью.

Самое главное отличие нашего времени (начиная со второй половины XIX века и кончая сегодняшним днем) от шекспировского – отношения с Богом. Хотя и по сей день существуют искренне верящие христиане: и православные, и католики, и протестанты, но повыветрилась, однако, в большинстве умов искренняя, чистая и несомненная вера в Творца, создавшего природу, ее законы и нравственные ценности; вера в его доктрины, во все библейские притчи, законы, заповеди, дела Бога, записанные в Библии. Бэкон, Кеплер, Галилей, Декарт и многие другие философы верили в божественное происхождение Вселенной.

Для них мораль, понятия добра и зла были предметами серьезных религиозных и философских раздумий, цель которых – вразумить человечество, что для его выживания абсолютно необходимо соблюдать законы вселенской нравственности. Религиозность не была модой или соломинкой, за которую хватается утопающий, это было естественное состояние ума и духа. Но, как и мы сейчас, запутавшись в понятиях экономических, политических, социальных, примешав сюда и «духовность», считаем, что от правильного выбора зависит качество жизни, а у каждого свое понятие правильности, так и тогда людей неразрешимо волновали вопросы чистоты христианской веры, предопределения, следования заповедям Иисуса Христа, очищенным от многовековых наслоений, от правильного решения которых, им представлялось, зависело всеобщее благоденствие. Тогда в сознании людей благополучие напрямую зависело от следования религиозным доктринам. И Бэкону приходилось убеждать их, что настоящее благоденствие наступит лишь тогда, когда человек познает законы природы, созданные Богом, научится управлять ими, не нарушая Божьего промысла, и подчинит природу для своего благоустройства.

Чтобы глубже понять историю «Шекспира», необходимо осознать отношения с Богом Ратленда, Бэкона и Шекспира – автора пьес.

Мать Бэкона была яростная пуританка, что не могло не сказаться на характере и вере ее двух сыновей. Бэкон бесспорно принадлежал англиканской церкви, но в отличие от матери он был умеренный протестант. Бэкон превосходно знал библейский текст, его произведения пестрят цитатами из Ветхого и Нового Заветов. Он относился к Священному Писанию с доверием к написанному, понимая при этом, что многое – иносказания, за которыми скрыты определенные послания, заветы. Бэкон во всех работах много рассуждает о теологии. Девятая, последняя книга «Приумножения наук» (1623) состоит из одной главы, которая вся посвящена «боговдохновенной теологии». Вот первый постулат: «Власть Бога распространяется на все существо человека, включая как его разум, так и волю, дабы человек полностью отрешился от самого себя и приблизился к Богу. Поэтому, как мы обязаны подчиняться Божескому закону, даже если воля наша сопротивляется этому, так же мы должны верить и слову Божьему, даже если разум сопротивляется этому. Ведь если бы мы верили только тому, что оказывается согласным с нашим разумом, то мы принимали бы только факты, а не их творца…Таким образом, мы можем заключить, что источником священной теологии должны быть слово и пророчество Божьи, а не естественный свет и не требования разума.

Ведь сказано в Писании: “…Любите врагов ваших, творите добро ненавидящим вас” и т.

д., “чтобы быть детьми отца вашего небесного, посылающего дождь и праведным, и неправедным” [101]. Эти слова поистине заслуживают того, чтобы о них было сказано: “Не голос смертных в них звучит” [102], ибо эти слова превыше естественного света