– Признайся честно: ты отреагировал? – уточнил Гуров.

– Возможно, и я… – скромно ответил Орлов. – А что прикажешь делать, если эта скотина развила подковерную бурную деятельность, изыскивая варианты, как вас со Стасом убрать из главка? Тут и Вольнов подключился. В общем, вас в обиду не дали. Пусть теперь некоторые обижаются сами на себя.

Лев попрощался с Петром и вкратце передал Станиславу распоряжение генерала о досрочном завершении расследования. У Стаса поднялось настроение. Широко раскинув руки по спинке дивана и запрокинув голову, он глубоко вдохнул и радостно улыбнулся.

– Домой! – мечтательно объявил он. – Домо-о-о-й!!!

– А я остаюсь! – лаконично уведомил Гуров и, взяв полотенце, направился в ванную.

Не спеша моясь под душем, сквозь шум водяных струй он расслышал донесшийся из-за двери голос:

– Выйду во двор, погуляю перед сном.

Лев не придал этому значения. Выйдя из ванной, он включил телевизор и, найдя канал, где шла передача о прериях и пампасах, сел на диван и вскоре незаметно для себя задремал.

…Он проснулся словно от толчка в бок. Сам не зная почему, Гуров вдруг ощутил нешуточную тревогу. Взглянув на часы, обнаружил, что время половина двенадцатого. Стаса в комнате не было.

«Твою дивизию! – мысленно воскликнул Гуров, начиная догадываться, куда именно мог отправиться его приятель. – Он что, обалдел? Ну, я ему задам!..»

Он достал телефон и, найдя номер мобильника Стаса, нажал на кнопку вызова. Но вместо долгого гудка услышал женский голос робота, который о чем-то его уведомил. Тут и без перевода было ясно, что телефон абонента отключен.

– Ах ты ж зараза! Как же тебя угораздило-то?! И я, как нарочно, уснул! – спешно переодеваясь, ворчал Гуров.

Он подошел к проходной и от охранников узнал, что Стас взял такси и куда-то уехал с полчаса назад. Выругавшись, Лев вышел на улицу и, увидев таксомотор, махнул рукой. На смеси английских и испанских слов он сообщил шоферу, что желает срочно попасть на улицу Красивых Облаков. Тот, переспросив название улицы, испуганно замотал головой, давая понять, что ехать туда не желает. Невзирая на его возражения, Гуров нахально сел на переднее пассажирское место и жестко спросил по-английски:

– Сколько?

Услышав в ответ: «Хандрэд» (сто), он молча отсчитал сто долларов и махнул рукой – быстро! Машина помчалась по ночным улицам Мехико, залитым светом фонарей и подсвеченным огнями многочисленных реклам. Несмотря на позднее время, в городе было оживленно. Призывно мигали вывески ресторанов и кабаре, дансингов и ночных клубов. По тротуарам в вечерних нарядах жители месиканской столицы шли от одного развлекательного заведения к другому. Но когда такси свернуло в старую, малоэтажную часть города, реклам и вывесок постепенно поубавилось, да и уличные фонари светили уже не так ярко. Прохожих тоже было существенно меньше. Зато у перекрестков гораздо чаще стали попадаться небольшие компании ярко раскрашенных молодых див, преувеличенно весело чему-то хохочущих.

На подъезде к улице Красивых Облаков фонари почему-то не светили вовсе. Возможно, их отключили специально.

– Вэо дзе вайт стоун? (где белый камень?) – вглядываясь в темноту, торопливо спросил Гуров.

Таксист молча ткнул пальцем куда-то в темноту. Распорядившись ждать его на этом месте, Лев поспешил к началу «краснофонарной» улицы. Его глаза постепенно привыкли к темноте, и в колдовском, ирреальном свете полной луны он очень скоро увидел белую каменную глыбу в человеческий рост. Из темени, со стороны безмолвствующих домов, к ней тянулась цепочка светящихся красноватых огоньков. Обогнув камень, огоньки уходили назад по другой стороне улицы. До слуха Гурова доносилось приглушенное, монотонное пение женских голосов: «У-у-у-у!.. А-а-а-а!.. А-а-а-а!.. У-у-у-у!..» – то ли кого-то молящее, то ли убаюкивающее.

Подойдя поближе, в лимонно-пепельном лунном свете он разглядел длинную череду молодых женщин с распущенными волосами. В руках они несли что-то наподобие стаканов из красного стекла, в которых мерцали огоньки свечей. Огибая белую глыбу, участницы шествия на ходу касались ее рукой. Стаса видно не было. Это означало, что его стоило поискать у черного каменного столба. Только где он там? В другом конце улицы?

Ошеломленный увиденным, Лев некоторое время наблюдал за магическим обрядом. Нереальность происходящего создавало не только гипнотизирующее пение, но и вид участниц этого действа – на них были лишь своего рода короны и за спиной некое подобие крыльев из ярких перьев тропических птиц. И это несмотря на довольно-таки свежий полуночный ветер. Но никто из них этого словно не замечал. Девушки шли с отрешенностью и размеренностью киношных зомби – в большинстве своем бронзовотелые латиноамериканки. Их слегка разбавляли по-русалочьи белесые европейки и цвета эбена африканки. Присвистнув – ну, ничего себе, бесштанный «парад-алле»! – Лев решительно двинулся в глубь улицы мимо безучастно-сосредоточенных участниц шествия, размышляя о том, где и как бы ему найти этого бестолкового блудня-Стаса.

«И спросить-то не у кого! – досадливо подумал он. – Идут как будто обкуренные. Ну и ну-у! Ходячая порнография… В сравнении с этим массовым заголением даже бразильский карнавал смотрится детсадовским утренником… Ну, и куда же его занесло-то? Может, он в «Киску» зарулил? Сейчас посмотрим…»

С нарастающим беспокойством Гуров решительно шел вперед, погрузившись в свои раздумья и словно не замечая ничего вокруг. Неожиданно кто-то заступил ему дорогу. Вернувшись к реальности, Лев увидел перед собой, судя по всему, одну из участниц этого магического действа, которая протягивала ему что-то наподобие большой пиалы с каким-то питьем, необычайно проникновенным голосом повторяя:

– Бебе! Бебе!.. (пей!)

«Ну уж нет! – сразу же поняв, что именно ему предлагается, мысленно отреагировал Лев. – Ищи дурака в другом месте!» Но, тут же он вдруг ощутил нестерпимое желание взять эту чашу и осушить ее до дна. Сейчас же! Усилием воли подавив в себе эту страсть, он рукой отвел коварное подношение в сторону и словно не своим голосом хрипло спросил по-английски:

– Вэо май фрэнд? (где мой друг?)

Женщина, похожая на сомнабулу, никак не отреагировала на его вопрос и снова протянула свой сосуд с темным зельем. Собравшись с силами, взмахом руки Гуров выбил у нее чашу, и та, упав на тротуар, откатилась в сторону, расплескав свое содержимое. Женщина испуганно вскрикнула и отшатнулась. Почти сразу же ощутив, что овладевшее им наваждение моментально растаяло, Лев торопливо миновал странную искусительницу и ускоренным шагом направился дальше.

Когда он поравнялся со зданием, на вывеске которого была нарисована кошка, стало ясно – Стаса здесь нет. Окна салона были темные, дверь заперта. Почти добежав до конца улицы – благо она оказалась не слишком протяженной, Лев увидел большую, черную, столбообразную глыбу. Помимо основного шествия, которое тянулось к ней из темноты улицы и, обогнув, уходило обратно в темноту, у самого камня Гуров различил хоровод. Подбежав ближе, он различил крупную, угловатую мужскую фигуру, прислонившуюся к камню. Это был Стас! Перед ним, кружась и ритмично двигая руками, хороводили шесть участниц этого, по сути, ведьмовского шабаша.