Он остановился перед спаренным выключателем ванной и туалета.

– Сдается мне, если управление крышкой тайника и выведено на выключатели, то лучшего места, чем это, и не придумать. Как считаешь? – спросил он, оглянувшись в сторону Стаса.

Тот в ответ лишь пожал плечами. В этот момент он ощущал примерно то же самое, что и пациент зубного врача, которому клещами собираются выдрать коренной зуб. К тому же здоровый и без обезболивания.

– Может быть… – сказал Крячко. – А тебе газеты и шпагат для чего?

– А-а, хорошо, напомнил! – Гуров вскинул палец и покачал головой – склероз! – Сделай-ка петлю типа удавки, а газеты расстели на полу в несколько слоев. Суть дела такова. Чтобы не нарваться на приключения, этого идола надо будет достать не руками, а петлей, после чего, не прикасаясь к нему, замотать в газеты. И все! Дело сделано…

– Угу! – откликнулся Стас, манипулируя со шпагатом. – Готово! – объявил он, показывая готовую петлю.

Гуров тем временем, перепробовав несколько вариантов включения-выключения обеих клавиш, вдруг услышал позади себя тихий щелчок. Оглянувшись, увидел, как целая плита паркета поднялась и открыла квадратную полость, облицованную деревом. Лев подошел к тайнику. В нем лежало хорошо отшлифованное изваяние божка из непроницаемо-черного камня. Сработанный древним мастером Аттальтунтикан лежал вверх лицом, которое несло на себе черты, характерные для ацтекской скульптуры. Руки идола были выставлены вперед, в одной из них лежало крохотное сердце, а в другой – столь же миниатюрный человеческий череп.

Крячко, подойдя поближе и тоже заглянув внутрь тайника, удивленно воскликнул:

– Ух ты-ы!..

Взяв у него петлю, Лев аккуратно накинул ее на правую руку идола и, легким рывком затянув удавку, осторожно начал поднимать изваяние. Наблюдая за этим процессом, Стас замер в напряжении, пристально вглядываясь в тайник. Он ежесекундно ожидал появления смертельно опасного шестиногого существа. Лев тоже замер, удерживая изваяние на весу. Прошла секунда, другая… Однако никакого паука ни на изваянии, ни в опустевшем тайнике ими замечено не было. Облегченно вздохнув, Лев быстро поднял идола вверх, и почти сразу же крышка сама собой опустилась на место. Щелчок! – и она вновь слилась с общим рисунком паркета, никак не выдавая присутствия здесь тайника.

– Ну вот, теперь действительно все! – Гуров опустил изваяние на газеты и сноровисто замотал его в бумажный кокон.

– Фу-у! – Стас передернул плечами. – Мать честна! Вся спина мокрая. Я уж знаешь что подумал, когда ждал – выскочит он или нет? Если, думаю, эта тварь на тебя накинется, рукой его давану, размажу, и пусть попробует успеть меня укусить!

– Молодец, Стас! – без тени ерничества сказал Лев и утер со лба бисеринки пота. – Я знал, что ты меня поддержишь. Если честно, то я тоже весь взмок. Такое ощущение, будто атомную бомбу пришлось обезвреживать. Кстати, есть кое-какие мысли о том, что случилось с Горбылиным. Он тем вечером, думается, собирался везти идола заказчику и полез в тайник. И тут – это нам еще предстоит выяснить! – что-то на него оказало очень сильное негативное воздействие. Он хотел добежать до медчасти, но свалился в прихожке и там умер. А тайник закрылся, и – аминь. Поди, догадайся, что тут произошло.

– Ну а что же все-таки могло стать причиной его смерти, если прикинуть хотя бы вот так, «от фонаря»?

– Сам Аттальтунтикан. Ну, не в смысле, как бог, а как материальный носитель некоего смертоносного начала. Например, его могли покрыть специальным лаком, содержащим сильные растительные токсины, парализующие мозжечок. Это распространенная практика. Еще в древнем Риме обреченным на смерть предлагали открыть ларец. Когда он поворачивал ключ, то нечаянно накалывал палец о незаметный шип. Смерть наступала по-разному – и через какое-то время, и моментально… Уж чего-чего, а всевозможных ядов человечество придумало невероятное множество.

– Правильно говорят, что когда бог создал человека, три дня после этого плакал. Ну и куда его теперь, этого идола? Отдадим в музей? – Крячко указал взглядом на сверток.

Гуров выдержал паузу и хитро прищурился.

– Нет, амиго! Мы всем объявим, что в тайнике было пусто. А божка передадим одному хорошему человеку. Угадай, кому!

Станислав хохотнул.

– Лева, это прямо кадр из «Кавказской пленницы»: а дэвушку надо передать кунакам влюбленного джигита! Ну, в принципе я догадываюсь, кому именно. Этому, что ль, университетскому идальго? И для чего?

– Есть один интересный ход. – Лев энергично взмахнул крепко сжатым кулаком. – Такая задумка, как натянуть нос одному хитрозадому америкосу. Короче, слушай…

* * *

Два месяца спустя. Декабрьским днем в кабинет Петра Орлова, как обычно, без особых церемоний, вошли Лев Гуров и Станислав Крячко. С ними был молодой мужчина небольшого роста, на вид шупловатый, но при всем том, заметно, крепкий и жилистый. Генерал, только что вернувшийся с совещания в министерстве, выглядел бодро и уверенно. Поздоровавшись со своими визитерами, он, указал взглядом на спутника оперов и понимающе спросил:

– Константин Буряк? Приятно познакомиться. Какими судьбами?

Костя не без гордости пояснил, что он с семьей приехал в отпуск. Женя с Ларисой сейчас у родителей, а он решил заскочить в главк, навестить своих старых знакомых. По его словам, в посольстве об операх многие вспоминают и сейчас и считают их настоящими профи от сыска.

– …И не только в посольстве. Вот, меня попросили передать вам всем коллекционный набор текилы. Это… – Костя поставил на стол увесистую, яркую картонную коробку и, краем глаза взглянув на Крячко, чуть замялся и продолжил. – Это передал один знакомый Льва Ивановича.

– Да, ладно уж! Так и скажи, что профессор Барре. Чего туману напускать-то? – Станислав с безнадежным видом махнул рукой. – Они с Вероникой уже сошлись, что ль?

– Да, две недели назад объявили о помолвке, сразу после нового года будет свадьба, – подтвердил Константин. – Был я в музее ацтекской культуры, разговаривал с музейщиками. Тоже благодарили вас за работу.

– А там что, нашу аферу уже рассекретили? – удивился Гуров.

– Лева! Ну, почему это – «аферу»?! – возмутился Крячко. – Суперская была операция… И вообще, есть что вспомнить!

…Тем же днем, когда был найден Аттальтунтикан, с соблюдением всех конспиративных уловок, на все той же посольской «Субару», Гуров прибыл в условленное место, где его ждал со своим автомобилем Алессандро Барре. На его «Шевроле» они выехали за город и прибыли в один из коттеджных поселков на берегу прозрачного озера, раскинувшегося в обширной каменистой низине. Войдя в небольшой, уютный коттедж под красной черепичной крышей, в окружении зелени и клумб, по настоянию хозяина дома они выпили кофе, после чего приступили к делу.

Изваяние божка засняли на фотокамеру в разных ракурсах и плоскостях. Для определения масштаба рядом с идолом была поставлена линейка. По завершении фотосъемки Гуров и Алессандро взяли мини-кюреткой соскобы с некоторых частей изваяния. При этом обнаружилось, что предположение Льва о том, что оно покрыто тонким слоем специального лака, полностью подтвердилось. В заключение всех процедур божка вновь упаковали и спрятали в потайной сейф. После этого отправились к мастеру-стеклодуву. Тот, выслушав визитеров и осмотрев фотоснимки, пообещал через месяц работу выполнить.