— За что мы выпьем? — спросил он, глядя мне вглаза со значением.

Вся сцена очень напоминала сотни раз виденное в кинофильмах,даже, скорее, в рекламных роликах — об этом свидетельствовали диковинные салатына столе. Казалось, что сейчас появится на экране тюбик зубной пасты, котораязащищает наши зубы, когда мы спим, занимаемся любовью или вообще уже давноумерли, а паста все продолжает защищать челюсти у скелетов.

А может, это будет флакончик шампуня или вообщепрезервативы?

Андрей смотрел на меня требовательно и ждал, когда я выпью.За всей этой суматохой я совершенно забыла, что мне нельзя пить.

Доктор при выписки из больницы сказал, что у меня осталосьочень мало сил, и если ,я еще буду пить и курить, то вообще могу сыграть вящик. Поэтому я только пригубила бокал и улыбнулась Андрею как можноприветливее.

— Пей! — В голосе Андрея появились приказныенотки, но, заметив, что я удивилась, он сбавил тон:

— Это поможет тебе расслабиться. Ты же нервничаешь, явижу.

По моим наблюдениям, он нервничал еще больше. Уступая егонатиску, я глотнула из бокала, посчитав, что от одного глотка мне плохо нестанет.

— Принеси мне воды, там бутылка в холодильнике.

Он нехотя пошел на кухню, а я подошла к секретеру и вылилапочти весь бокал в Лешкин стаканчик для карандашей. Андрей застал меня усекретера и смотрел подозрительно. Пришлось выпить остатки из бокала. Тогда онразрешил мне поесть. Механически я жевала что-то, кажется, спаржу, а может, этобыла капуста. Или креветки, или еще какие-то дары моря. В голове началоськакое-то отупение, перед глазами поплыл туман. Неужели все из-за двух глотковвина? Андрей между тем налил мне еще.

— Оставь меня, я уже выпила целый бокал, — слабопротестовала я.

Он немного опомнился и заговорил о пустяках, внимательно замной наблюдая.

Сам он почти не ел и не пил. Когда он на миг отвернулся кокну, я встряхнула головой, стремясь собрать ускользающие мысли.

Очевидно, пить мне совсем не стоило, потому что я совершеннорасклеилась. Андрей не может этого не видеть, а сам наливает мне еще. Зачем емунужно, чтобы я напилась? Сжав зубы, я встала и подошла к зеркальной дверцешкафа. Там отражалось нечто несуразное. С этаким чучелом ни один нормальныймужчина не захочет иметь дело. Тогда что вообще происходит?

Андрей подошел ко мне сзади, и я поймала в зеркале еговзгляд. Взгляд был абсолютно трезвый, но очень возбужденный.

— Пойдем, еще выпьем. — Он все тянул меня к столу.

— Оставь меня, уходи, — шептала я.

— Что, что ты говоришь? Ведь это же я, —рассмеялся он.

«Кто ты?» — Мне показалось, что свой вопрос я произнеславслух, но на самом деле я только подумала. Действительно, кто он? И что он делаетв моей квартире?

— Сядь на диван, — приказал Андрей.

Я согласилась — ноги не держали. Мысли, пустые и тяжелые, струдом ворочались в голове. Твердо поняла я только одно: Андрей не собираетсяуходить, ему от меня что-то нужно. Андрей ходил мимо меня, мелькая передглазами, как маятник, и говорил, говорил… Он рассказывал, как жил в детстве вдеревне у бабушки Даши, а другая бабушка, Галина, умерла, когда ему было шестьлет, он помнит, как противно пахло ладаном в церкви и воск капал со свечей.

Он испачкал пальто, и мать потом ругалась.

А бабушка Галя лежала в гробу, ему казалось, что она спит…

Я тоже закрыла глаза, потому что веки стали ужасно тяжелыми,и в голове стучало: баба Галя, баба Даша… Стоп! Как молния осветила все. Какаяеще Галя! Ведь его бабушку зовут Ольга, Ольга Красовская. Я открыла глаза иувидела прямо перед собой лицо Андрея. Полно, Андрея ли? Куда делся тотвежливый аккуратный молодой человек, который ходил ко мне целый месяц? В глазахего были удивление и злоба. Потом он посмотрел на часы.

— Странно. — Он помахал перед моим лицомрастопыренной ладонью.

Из последних сил я пыталась отвести его руку.

— Ч-что ты хочешь? — Язык заплетался.

— А ты как думаешь? Ах да, ты ведь ничего несоображаешь и скоро совсем отключишься. Просто удивительно: в таком хилом телестолько упорства, — ехидно сказал он, и я поняла, что он не видел, как явылила вино в стаканчик для карандашей.

Андрей подхватил бокал и попытался влить мне еще. Я сжималазубы, мотала головой, а потом набрала в рот вина и вылила ему на белую рубашку.Он отскочил с руганью и больше ко мне близко не подходил.

— Ну где он, где? — возбужденно повторял Андрей, асам бегал по комнате, раскрывая все шкафы.

— Ч-что тебе? — Мне казалось, что это шевелятся немои губы.

— Какого черта? — прорычал он. — Я пришел заперстнем. Да, я знаю, что он у тебя есть, и не уйду отсюда, пока его не получу.Зря я, что ли, таскался сюда целый месяц и с тобой возился.

В голове моей что-то щелкнуло, от потрясения и злости я дажестала лучше соображать. Этот тип пролез в дом, чтобы выудить из меня все тот жепроклятый перстень. Он влез в доверие к Лешке и выяснил, что перстеньдействительно есть.

— Ну говори, где он! — окончательно озверел Андрейи тряхнул меня так, что клацнули зубы.

Я молчала и пыталась думать. Откуда он узнал про перстень?

— Т-тебя найдут, — пробормотала я.

— Фиг меня найдут! — самодовольно рассмеялсяон. — Ты думаешь, я и правда внук Ольги Красовской? Внук со своей мамашейсразу же по смерти бабули отчалили в Германию. Они только и ждали, когда. онапомрет, на чемоданах сидели. А я в этом деле никак не фигурирую, случайно я проперстень узнал. Ты в милицию не пойдешь, потому что сама перстню не хозяйка, даи кто там с тобой возиться будет?

Ты на себя-то посмотри, чучело гороховое!

А туда же еще, думала, что я с тобой спать собираюсь…

Чтобы не видеть его, я закрыла глаза. Он между тем,расшвыряв все в Лешкиной комнате, вернулся.

— Черт, где ты его прячешь?

Он плеснул мне в лицо водой из бокала и, когда я открылаглаза, швырнул бокал на пол.

— Сейчас все здесь перебью, если не скажешь!

Дурак какой, неужели я в моем положении буду расстраиватьсяиз-за хрусталя!

— Зачем он тебе, зачем? — вдруг начал уговариватьменя Андрей. — Ты все равно не сможешь его продать, тебя обманут. А я ужедоговорился, получу за него хорошие деньги. Есть человек, он отдаст многое затакую вещь. Ты не представляешь, на какой уровень я вышел!

Он дышал мне в лицо, брызгал слюной и совершенно потерялчеловеческий облик.

Сил у меня оставалось все меньше, хотелось закрыть глаза испать, спать… Что же он такое подсыпал мне в вино? И почему я должна мучиться исмотреть в это лицо, которое больше напоминает морду чудовища из фильма ужасов?