И на это воевода Живоин Мишич ответил:

– Что ж, удачи им. Пусть они будут счастливы с хорватами. Я глубоко уверен, что мы с ними счастливы не будем. Эти люди, все без исключения до того лживые и двуличные, что сомневаюсь, есть ли на земном шаре еще большие подлецы, обманщики и эгоисты чем они. Не забудьте, Ваше Высочество, мои слова. Если так не поступите, уверен, что будете потом жестоко раскаиваться»

Регент, ставший королем – не прислушался к мнению своего воеводы – и напрасно. Сам король был убит в 1934 году в Марселе в результате заговора, организованного усташами и болгарской ВМРО.

Воевода Мишич этого не увидел. Он умер в 1921 году, еще довольно молодым – и не видел ни смерти своего Короля, ни того как усташи в период с 1941 по 1945 год вырезали больше миллиона сербов…

Калашников!

Вот то единственное, что объединяет сербов и албанцев – это Калашников. У каждого настоящего мужчины должен быть Калашников.

Но Спиро Леши мог бы авторитетно заявить вам, что все это фигня. У настоящего мужчины должен быть не Калашников, а люди с Калашниковыми. Которые по твоему приказу готовы сделать все что угодно.

И тебе за это ничего не будет.

Он мог бы сказать вам, что настоящий мужчина – это хищник. Он рыскает подобно волку. Если он видит, как что-то плохо лежит – он это крадет. Если он видит красивую женщину, он обращает ее в свою собственность, и плевать, что она думает. Если он видит слабого – он делает его своим рабом.

И тоже плевать, что он думает.

Воровать это хорошо. Плохо только если у своих или у хозяина. У всех остальных воровать хорошо.

А религия… фигня все это. Как например он должен назвать братом того кто в помойке роется, если он тоже верит в Аллаха? Но если кстати эта религия снабжает его теми, кто готов нацепить на себя бомбу и пойти подорваться или взять автомат в руки – это хорошо. Такая религия нужна.

Спиро Леши верил в Аллаха. Но верил своеобразно. В то во что хотел – он верил. А в то, что не хотел – он не верил. Например, если в Коране сказано, что жизнь и имущество неверных разрешены – то это хорошо. А если, например, сказано, что за грехи грешников ждет огонь – то это плохо.

Аллах щедро зачерпнул красоты, когда лепил Спиро Леши. Он совершенно не был похож на типичного албанца, коротконогого и с грубыми чертами лица. Дело в том, что раньше в Албании стояли итальянцы, одна из его прабабок – родила от итальянца из оккупационных частей, хотя оккупацией это мало кто считал. В нем – взяли верх именно итальянские гены – он был высоким, стройным, с правильными чертами лица. Его отец, когда Спиро был совсем маленьким, ругался на мать, что младшего сына не отличить от девчонки, и он и играет с девочками, а не носится по улицам как старшие братья. Об этом никто не говорил, но отец боялся, что младший станет гомосексуалистом…

Но Спиро не стал гомосексуалистом. От женщин он набрался скрытности, цинизма и подлости, умения выживать в семейном аду, какой была жизнь большинства албанских женщин и манипулировать людьми. Он был умнее всех своих братьев…

А сам себя он считал умнее всех.

Если бы Спиро нужны были деньги, он легко бы устроился манекенщиком или подтрясывал бы богатых синьор, которых в Милане полно. Но ему не нужны были деньги. Ему было скучно, и он разгонял скуку как мог.

Он вращался в деловых кругах Милана, устраивал сделки в интересах своего отца. Многие деловые партнеры отца не знали, что их жены переспали с молодым и смазливым албанцем, и некоторые не по разу. Отец Спиро тоже не знал – иначе, наверное, убил бы. За проявление неуважения. Но Спиро на самом деле никого не уважал. Он уже думал, как устроить так чтобы убили отца. Пока не придумал, правда.

Но отец мешал.

Сейчас Спиро Леши приехал в Белград, чтобы реализовать прикол, который придумал у себя в Милане. Прикол простой – он намеревался создать что-то вроде клуба настоящих албанских мужчин. Условием вступления было бы такое – снять сербку, трахнуть ее, выложить в сеть с глумливым комментарием, что все сербки…

Ну, понятно.

Зачем он решил так сделать? Ну, мысль пришла ему в голову достаточно случайно, он смотрел ролик, как над сербским стадионом летит коптер с албанским флагом, как дерутся люди, и подумал – а почему бы ему не замутить что-то подобное. Кто знал брата албанского премьера до того как он это вытворил?

А сейчас в Ютубе два миллиона просмотров.

Так почему бы ему не замутить что-то в этом роде?

Спиро Леши прилетел в Белград. Надел лучший костюм от Версаче, который вообще-то был не от Версаче, но точная копия – мафия преподнесла в знак уважения. Нацепил на запястье Ролекс, который тоже был не совсем Ролексом. Но точной его копией.

Посмотрел на себя в зеркало и остался доволен собой.

Внизу его ждала машина. Мерседес, один из лучших в Белграде, который можно взять в аренду. И жил он в номере, в котором по слухам когда-то ночь переночевал сам Иосип Броз Тито. И сам он был крутым чуваком, которому не было еще и тридцати, но которому был покорен весь мир, который он видел.

И к черту войну! Какой смысл был в тех кровавых делах в призренских лесных массивах, какой смысл был в смертях, изгнаниях, геноцидах, какая разница, кому принадлежит Приштина или Тирана или даже Белград. В конце концов, любой город принадлежит и будет принадлежать тем, у кого есть доллары или Калашниковы или и то и другое…

…

На набережной – разгул, но не декадентский, как в Милане – а настоящий, живой разгул. Царство молодости. Отовсюду гремит музыка, цыганская и всякая, вся суть песен сводится к одному и тому же – она меня бросила и я запил. Турбофолк берет свои корни не только в сербской, но и в цыганской музыке, большинство текстов – бред полный. Но если ты сидишь в кафане пьяный вдрызг, или ты немец и не знаешь ни слова по-сербски – самое оно…

Он заплатил за вход, зашел на одну из барж, где было подороже, прислушался

Пела Цеца, этакая местная Алла Пугачева. В юности она вышла за Аркана, командира сербских четников, вскоре овдовела – но с тех пор стала едва ли не интереснее – некоторые женщины интереснее в бальзаковском возрасте. Раскрываются как хорошее вино

И песня была в тему – Пять минут…

Пять минут, твою мать…