Он знал, что для того чтобы снять большинство из присутствующих здесь телок, пяти минут даже много

Но простушка ему была не нужна. К черту, девица из райцентра – слишком просто.

Он оглядывал веселящихся девиц, как волк оглядывает овечье стадо, пытаясь найти больную или слабую овцу.

У Спиро было еще одно качество, делавшее его идеальным ловеласом. В детстве он предпочитал общество девочек – и потому научился их инстинктивно понимать. Их невербальные реакции. Их ложь. Их непостижимую логику.

Если мужчина говорит да – это означает да. Если женщина говорит да – это может означать что угодно. Нет – может иметь еще больше значений.

Вот!

Он заметил девчонку в платье – совсем юную

Первое – слишком красивая, чтобы быть просто девчонкой пришедшей потанцевать. Модель наверное.

Второе – слишком молода для тусовки.

Третье – какой-то в ней вызов, в том, что она делает. Неестественна она

Мстит?

Женщина, которая собралась мстить – опаснее гремучей змеи. Если ей пришло в голову отомстить – она не успокоится, пока не сделает то, что задумала…

Да. Она. В самый раз…

Он достал Айфон (тоже левый, китайский, но он в таких вопросах был не слишком щепетилен, выглядит как Айфон – значит Айфон) и сделал селфи на фоне клубящейся молодежи. Затем – подошел к ней, выждал момент, когда их взгляды встретятся…

– Он козел – сказал он по-английски.

– Кто? – удивилась она

– Тот, кто причинил тебе боль

Она усмехнулась… как то по-взрослому

– С чего ты взял?

Он улыбнулся своей фирменной улыбкой

– Сделаем ему больнее?

…

Примерно часа через два – Спиро Леши осторожно выдохнул, чтобы не спугнуть то чувство насыщения, которое у него было не так то часто – и начал застегивать джинсы…

Мелькнула мысль – она что, профессионалка? Эскортница?

Если все сербки такие, то разрушать Югославию было плохой идеей.

Конечно, он не писал на Айфон – не дурак. Он купил специальные очки, которые записывали видео и звук, еще лет двадцать назад это было шпионское оборудование, а сейчас можно в Китае купить. Он как то смотрел порнуху – там парень такие же очки использовал. Просто он в своей стране это делал – но у кяфиров это нормально, это у них у каждой девушки есть отец, братья, другие родственники.

Ему было как то не по себе… хоть и совести у него не было, но он умел ценить вещи… и сейчас понимал, что получил нечто больше, чем пьяный секс после вечеринки, получил даже сам того не ожидая. И если бы можно было отмотать на два часа назад – он не подошел бы к ней. Нашел бы кого-то попроще.

Но и отступать он не привык.

Он нащупал в кармане приготовленные деньги, двести евро. Снова мелькнуло в голове – если бы знал заранее, положил бы в карман пятьсот…

– Вот, возьми. Купи себе подарок…

Она взяла деньги, а потом… неожиданно швырнула их ему в лицо

– Да пошел ты!

И открыла дверь, прежде чем он успел ее заблокировать.

Кровь вскипела

– Эй!

Он тоже выскочил из машины.

– У тебя что, претензии какие-то?

Она показала ему неприличный жест, оставив ощущение как будто это не он ее, а она его поимела – и пошла в ночь.

Кто знает, что бы сделал он… может и побежал бы, он болезненно относился к оскорблениям, а тем более к оскорблениям со стороны женщины. Но тут из тьмы появилась шумная компания, и он моментально оценил – там семь или восемь парней и все сербы. Лучше не рисковать.

Он поспешил обратно в машину. Подумалось – ну и черт с тобой, с..а. А видео я смонтирую, лишнее обрежу…

– Значит, ты просто с ней видео записал и все, так?

– Так, мужик. Ну, пойми ты, она сама хотела…

– Рот закрой. Ты хочешь сказать, не насиловал ее?

– Нет!

– То есть, она сама.

– Аллахом клянусь, сама…

– Ты знаешь, какая ты гнусь в глазах Аллаха?

Албанец выпучил глаза

– Это почему это?

– По кочану. Видео зачем выложил?

– Ну…

…

– Было, потому и выложил.

– Вот поэтому ты и гнусь. Ты хочешь, чтобы лилась кровь. Но если твои отцы может и хотели больше свободы – то ты просто с жиру бесишься, тварь. Понимаешь? Ты хочешь, чтобы была война, но сам на нее не пойдешь. Это лохи должны друг друга убивать из-за того что ты натворил, а ты будешь в баре пивко попивать, и еще ржать, паскуда. Это для тебя как игра в солдатики, только солдатики – живые.

– Да что ты говоришь, мужик!? Я просто трахнуть кого-нибудь хотел и всё!

– А видео тебя шайтан заставил выложить? И оскорбления под ним написать – тоже? Тебя просто не пороли, как следует в детстве. А стоило бы.

– Ладно, русский… понятно все – подал голос Василий – все всё слышали…

– Я не закончил

– Тут нечего заканчивать, отойди…

– Ладно…

Вот только… не просто так я с собой пистолет всегда носил… как момент выдался, я его и достал, а патрон уже был дослан – и сейчас пистолет смотрел на сербов с Василием во главе.

А вдали – уже били в небо синие сполохи. Потому что кнопочку ту предательскую, жандармскую на телефоне – я нажал…

– Я не хочу стрелять – сказал я – но выстрелю. Ты можешь уйти, или мы тут все поляжем.

Василий посмотрел на меня. Потом на пистолет. Потом на синие всполохи вдалеке. Времени у него не было.

Да и понимал он, что я выстрелю. Тот, кто войну прошел, понимают, кто выстрелит, а кто – нет.

– Зачем ты это делаешь, русский? – спросил он

– Затем что так будет правильно – ответил я

– Он мой кровник.

– Ане нужно правосудие. Не месть.

Мигалки приближались. Василий снова посмотрел на мигалки, сплюнул

– Нет тут никакого правосудия. Нет, и не было никогда. Зря ты лезешь в наши дела.

…

– Уходим!

Сербы – отступали к машинам, одна за другой – они стартовали с места, обдавая меня и Спиро пылью из-под колес – а полицейские машины были все ближе и ближе. Я опустил пистолет… если вы думаете, что я уверен в том что я прав – это далеко не так. Просто… не могу я по-другому. Не получается.