отмахнулся Ральф. — Кому интересен этот лимонад с пузыриками?

— Так тебе нужен абсент?

— Ну хотя бы эль. Ты пробовала ирландский эль?

— Ирландский — это который варят в Ирландии? Нет, я там не была.

— Я тоже, — посетовал Ральф. — Но мне девушка привозила. Когда-нибудь я куплю дом и обустрою в гараже все необходимое для варки эля.

— Из проектировщика в пивовары — занятная трансформация, — оценила Каро. — Не забудь обзавестись короткими штанами в клетку, как у баварского фермера. И усы отрасти, как у Уве. И все — от клиентов за твоим элем отбоя не будет.

— Кто сказал, что я собираюсь его продавать?

Девушка пригубила минеральной воды, прежде чем ответить.

— Опыт наблюдения за действительностью: сегодня все что-нибудь продают.

— Ну…

Ральф пустился в пространные рассуждения. Каро с трудом разбирала, что он говорит, больше наблюдая за тем, что он делает. Молодой человек урвал у официанта еще один бокал шампанского и вооружился очередной порцией съестного. Девушка не ошиблась в предположении: взяв одну закуску, Ральф сплюснул ее пальцами и принялся тыкать шпажкой во все, что подворачивалось под руку.

— Так что расслабься, ладно? — сказал Ральф, и Каро стало ясно, что она упустила всякую суть монолога. — Продавать услуги проектировщиков сегодня точно будем не мы, а вон те важные шишки, — парень указал куда-то влево, где во всю улыбались гостям Картер Уэйл и коммерческий директор «Грейси-Холла».

— Ты здесь, чтобы показать, что не все проектировщики — вонючие немытые девственники с нетронутым пенисом, а я — чтобы показать, что в Грейси-Холл молодым дают дорогу. А оба мы — жалкое, слегка потрепанное знамя толерантности. Так что просто ешь на халяву и улыбайся. — Ральф опять что-то зажевал.

Каро косилась на это с нескрываемой улыбкой. Она хотела ответить, как взгляд, блуждая по залу от Картера Уэйла в случайном направлении, мазнул по физиономии Лоусена.

Бокал с водой замер недонесенным до губ.

Лекс стоял напротив — но на расстоянии. От него только что отошли неизвестная Иви дама с кавалером, и теперь мужчина смотрел на Кэролайн.

Он покручивал в пальцах стройную ножку бокала с шампанским. Перехватив взгляд Каро, Лоусен отсалютовал напитком: пьет за нее. Вопреки ожиданиям Иви, после глотка Лекс не сдвинулся с места, хотя мог бы приблизиться или отправиться покорять сердца потенциальных партнеров фирмы. Вместо этого Лоусен чуть приподнял подбородок и медленно, давая Каро не только отследить, но и прочувствовать, ощупал ее взором сверху-вниз.

До нее наконец дошел смысл дурацкой фразы из романов и сериалов: «Таять под мужским взглядом». Каро почувствовала себя так, словно глубоко внутри у нее зажгли фитиль. И когда искорка доскачет до конца пути, внутри девушки взорвется бочка с горючим.

Иви ощущала неспешный хозяйский взгляд на каждой клеточке кожи, пока Лекс расслабленно рассматривал ее. От того, как именно Лекс это делал, у Иви проваливалась под выдохами грудь и сводило судорогами пальцы. А когда Лоусен задержался взглядом в основании разреза на платье, Каро почувствовала, как сжались ноги: «вцепились» друг в друга ослабшие колени, напряглись ягодицы.

О, Господи! Почему Лоусен всего лишь смотрит, а она практически чувствует на себе его руки?

Каро сглотнула, припомнив слова мужчины:

«Секс получить гораздо легче, чем увлекательный разговор. Такой, чтобы после него еще долго смотреть в потолок, лежа в постели ночью, и перебирать, смакуя, каждую реплику»

Перебирая каждую реплику, представляя его лицо и помогая себе пальцами, пока не встанет на лопатки.

Боже, интересно, так же ли Лекс хорош в сексе, как в разговорах?

Иви вцепилась в собственный бокал с водой, как в спасительную соломинку, которой предназначено вытащить ее из болота.

«Я вообще от вас ничего не требую, Каро»

Да, конечно, зачем ему требовать? У нее же на лице — и не только там! — написано, чего бы ей хотелось и как.

Девушка с непомерным усилием подавила желание резко разорвать контакт с Лоусеном и отвернуться к столу. Благо прямо в этот момент к Лексу стремительно приблизился Картер Уэйл — очевидно, с какими-то крайне важным вопросом с кучей денег в перспективе. А кроме того, Иви почувствовала на руке бульдожью хватку.

— Каро, — прохрипел Ральф.

Девушка молниеносно обернулась. Обычно веселый, сухопарый, белокожий и огненно-рыжий, сейчас парень стал сам на себя не похож. Он сильно переменился в цветовой гамме в сторону пятнисто красного, подурнел, утратил задор, а главное — поплыл.

— Я… от… отекаю, да? — Спросил Ральф и тут же посмотрел на пальцы вокруг женского запястья. И точно. Покраснели, налились, как сосиски.

— Т… там наверное был арахис, — с нервным смешком выдавил Ральф. — У меня рецидивов не было, черт знает ско… О боже, мой яжык! Каво, пошмотри!

Рыжий вывалил язык на обозрение девушки, которая лихорадочно думала, что делать.

Начальство, похоже, осведомленное о недуге подчиненного, бросилось в их сторону. Лекс поспевал за Уэйлом.

— Ральф, — зашипел Картер, хватая рыжего за плечо. — Ты сдурел?! Что ты тут ел?!

— Улыбайтесь, мистер Уэйл, — посоветовал Лекс непринужденно. Картер кое-как подчинился. Но то, что Ральф портил вечер с самого начала, его явно не радовало.

— Я понюхау! Они пахли фышташками! — оправдался Ральф, трогая лицо. — Все?! Все, да?! Я умру?!

— Нельзя вызывать скорую, — зашипел Картер. — Тут полно репортеров. Скорая привлечет нежелательное внимание, и репутация — наша репутация! — будет подмочена! Как у нарушителей поряд…

— Хорошо, давайте дадим Ральфу умереть от анафилактического шока, — спокойно сказала Каро, уставившись на босса. — Расплывшийся труп — на удивление приятное глазу зрелище, нашей репутации ничего не грозит.

Уэйл посмотрел на девушку так, чтобы она телепатически уяснила все, что он думает об ее остроумии.

— Я отвезу его, — быстро приняла решение Иви. Все будут в плюсе: и Ральф, и она — тем, что уберется с этого вечера. Такие мероприятия все равно не по ней. Она не чувствует в себе ни потребности, ни способности блистать. Да и платье это вызывает больше сожалений, чем желания красоваться.

Платья — вообще не про нее. Это — единственное в гардеробе, и покупалось к определенному случаю. Да, увы, так и не пригодилось.

— Я отвезу его, — повторила Каро тверже. Наваждение, насланное недавно Лексом, спало. Словно бы мужчина перестал петь чародейскую песню сирен, что влекла Каро, как незадачливого моряка.

— Но… —