– Продолжайте.

– Собиралась сказать, что несколько лет назад потеряла лучшую подругу, так что имею представление о ваших переживаниях. Она погибла при совершенно других обстоятельствах, случайно передознулась. По крайней мере, все заявляли, что случайно, но я всегда сомневалась, понимаете? Все время думала, что следовало сделать больше, что я ее очень подвела.

Она замолчала, словно давая Ионе возможность ответить. Но его чувства к Гевину казались слишком сложными и противоречивыми, чтобы далеко заходить на это минное поле. Иона ничего не сказал, и Дели закусила губу.

– У меня есть вопрос, но мне не хочется его задавать, – проговорила она.

Иона улыбнулся, но почувствовал возвращающуюся тревожность.

– Тогда, может, и не надо.

Улыбка быстро сползла с его лица. Дели пододвинулась к нему ближе, по-прежнему подобрав под себя ноги, но подавшись вперед.

– Я слышала сплетни о вашем друге. Что он попал в переплет. Будто ему не стоило и приближаться к пакгаузу, потому что его отстранили от должности. Это правда?

Блин. Иона поставил пиво на стол.

– Где вы это услышали?

– Хорошо, я не жду подтверждения, но… Ну, отрицать-то вы не можете, верно?

Иона быстро трезвел.

– Господи боже, – пробормотал он, поражаясь собственной глупости.

– Ладно, прошу прощения, забудьте, – сказала Дели, когда Иона стал вставать с кресла. – Прошу вас, не…

Но Иона уже вскочил, моментально забыв о больной ноге. Он ахнул, когда вес тела обрушился на коленный сустав, отчего его пронзила острая боль. Нога подломилась, а когда он потянулся к креслу, то ударился голенью о край журнального столика. Тот перевернулся, из банок хлынуло пиво, и они вместе с сумочкой Дели грохнулись на пол. Иона снова рухнул в кресло, сжав зубы от бьющей боли, и Дели ринулась к нему.

– Господи, опять! Все нормально?

– Да, просто я… сглупил.

Он стушевался. Колено еще саднило, но уже меньше. Достаточно для того, чтобы заметить, что Дели совсем рядом. Одну руку она положила ему на плечо, другую на грудь. Открыв глаза, он увидел ее лицо в нескольких сантиметрах от своих глаз. Он чувствовал запах ее духов, а жар от рук жег его сквозь футболку. Оба молчали. Дели подалась еще ближе, а может, это он подался к ней.

И тут зазвонил телефон Ионы.

Оба подпрыгнули, словно застигнутые врасплох подростки. Дели снова устроилась на диване, а аппарат снова громко затрещал. Он упал со столика на пол, так что Ионе пришлось неуклюже нагнуться, чтобы поднять его. На светящемся дисплее он увидел имя.

Мари.

– Надо ответить, – произнес он.

Отвечать не требовалось, но это стало поводом увеличить дистанцию между ним и Дели. По-прежнему раздосадованный и злой на себя, он вышел с телефоном в коридор. Прикрыл за собой дверь, оставив щелку, чтобы видеть Дели, и ответил.

– Привет. Все нормально? – тихо спросил он, не называя Мари по имени.

– Ой, Иона, Иона… – В телефоне послышался плач. – Хотела… Ты был его лучшим другом и знаешь, что он не… Можешь приехать?

Язык у нее заплетался, Иона едва разбирал слова. Он посмотрел в щелку. Дели все так же сидела на диване и что-то искала в сумочке.

– Зачем, что случилось?

– …это было там, вот там, и все время…

– Что – это? – Господи, сколько же она выпила?

– …будто бы он говорит со мной из могилы…

Иона потер рукой глаза, совсем мне понимая, что она говорит.

– Слушай, я утром позвоню, хорошо?

– Мне так его не хватает… никто не понимает, никто…

– Утром, – повторил Иона. – Ложись в постель и постарайся уснуть.

Послышалось шмыганье носом, потом неясное бормотание, затем тишина. Господи, подумал Иона. Мари имела причины впасть в депрессию, но, судя по голосу, она зашла слишком далеко даже по своим меркам. И что это еще за «говорит с ней из могилы»?

Открыв дверь, Иона вернулся в гостиную. Дели все так же сидела со смущенным видом, румянец со щек перешел на шею и за открытый ворот блузки.

– Мне пора, – проговорила, не глядя ему в глаза.

Он кивнул. Они пошли ко входной двери. Иона открыл и распахнул ее.

Дели смущенно улыбнулась.

– Ну… спасибо за пиццу.

– Не за что. – И тут ему словно ударило в голову. – Погодите, лучше я спущусь с вами.

Она замерла, тотчас ощетинившись.

– Зачем?

– Чуть раньше внизу болтались подростки. Провожу вас до машины.

Дели удивленно хохотнула.

– Серьезно? Спасибо, но я умею за себя постоять.

Иона с пылающим лицом смотрел ей вслед. Она устремилась к лифтам, ее шаги звонко щелкали по полу, отдаваясь эхом от стен. Иона закрыл дверь, запер ее, затем прислонился к ней лбом.

– Ну ты и придурок!

Дели услышала, как за ней закрылась дверь. Она прошла по пустому коридору к лифтам и принялась нажимать на кнопку вызова, потому что двери не открылись сразу.

– Ну давай же…

Лифт отрывисто звякнул, двери распахнулись. Внутри никого не оказалось. Дели вошла в кабину и нажала кнопку первого этажа. Она расслабленно опустила плечи, когда двери сдвинулись и она почувствовала, что кабина движется вниз.

– Блин, блин, блин!

Она все запорола. Скорчив гримасу, Дели покачала головой. Что она, черт подери, думала, когда принялась его вот так допрашивать? Но уже поздно, она устала, и – вот удивительно – выяснилось, что Колли очень даже ничего себе. В нем явно было что-то необычное, а она оказалась не готовой к тому, как быстро на это клюнула. И вообще она начала забывать, зачем туда явилась. Позволила себе увлечься, а потом решила загладить это необдуманными вопросами о Маккинни. Ладно, пиво не помогло, но виновато не только оно. Если бы в тот момент не зазвонил телефон…

Но телефон зазвонил. И ничего не произошло. Так что забудь об этом.

Дели полезла в сумочку. Там лежал выключенный телефон. Отодвинув его в сторону, Дели вытащила цифровой диктофон. Маленький красный индикатор показывал, что он включен. Дели несколько секунд перематывала назад, потом включила воспроизведение. Из маленького динамика раздался голос Колли, глухой и еле слышный, но вполне узнаваемый.

– …потому что его отстранили от должности. Это правда?

– Где вы это услышали?

– …Отрицать-то вы не можете, верно?

Дели выключила диктофон. По крайней мере, запись получилась достаточно разборчивой. Пусть она очень старалась оставить сумочку приоткрытой, Дели переживала, что изнутри микрофон не уловит их голоса. Но все шло нормально, пока перевернутый журнальный столик не потянул за собой и сумочку. А после этого они не сказали ничего стоящего.

И очень жаль.

И все же, возможно, этого вполне достаточно. Колли явно никогда не