пришлось рассказать детективам о Крисси и Гевине, и последовавшая поездка к бывшей жене. Хотя Иона и порадовался, видеть Крисси в новой семейной обстановке было для него эмоциональным надрывом. И в завершение своим визитом на Скотобойную набережную Иона словно сам напрашивался на неприятности. Неудивительно, что его одолевали воспоминания и он шарахался от каждой тени.

Однако, несмотря на разумные объяснения, воспоминания, что – или кого – он видел на улочке у пирса, не давали ему покоя, словно ноющий зуб. Раньше он позвонил бы Хану или кому-то из своей команды. Договорился бы встретиться за кружкой пива, а потом или поделился бы случившимся, или – что вероятнее – разогнал бы тоску в веселой компании при помощи нескольких рюмок.

Однако теперь он не мог так сделать. Ни с учетом рыскающего вокруг Флетчера, ни просто так. Дело казалось слишком личным, слишком связанным с его прошлым. И тогда Иона вспомнил сообщение, которое утром получил от Майлза.

Если он с кем-то и может поговорить, так это с ним.

Сегодня четверг, что означало – чуть позже состоится встреча группы поддержки. С чувством облегчения Иона свернул на обочину и позвонил Майлзу, желая снова все проверить. Вызов перескочил на голосовую почту, поэтому он оставил сообщение, что приедет на встречу и надеется, что она состоится, и сбросил звонок.

После этого ему полегчало, словно одной мысли о встрече оказалось достаточно, чтобы успокоиться. Времени было в избытке, так что Иона остановился у кафе и съел сэндвич. Помещение, где проходили собрания, располагалось в одном здании с бильярдным клубом, занимающим фасадную часть дома. Иона обошел постройку. За вентиляционными трубами виднелась небольшая дверь, табличка над которой гласила: «Дом дружбы. Рады всем».

Иона дернул дверь. Она оказалась незапертой, похоже, собрание должно было вот-вот состояться. Открыв ее, он попал в большую комнату, где под потолком эхом отдавались шаги и висел запах сырой штукатурки и перестоявшего чая. Потрескавшийся пол из некрашеных досок был отполирован множеством подошв. Вдоль стен стояли сложенные в штабеля пластиковые стулья и раскладные столики, на пробковой доске для объявлений висел выцветший плакат. На нем красовалось написанное жирными красными буквами сомнительное утверждение: «Ты не один».

Иона прикрыл за собой дверь. В комнате никого не оказалось, но кто-то наверняка находился неподалеку, ведь дверь была открыта и горел свет. Иона набрал в легкие воздуха, чтобы кого-нибудь позвать, и тут свет погас.

Его поглотила темнота. Запаниковав, он резко развернулся, неуклюже отступив назад и приподняв костыль, защищаясь от возможного нападения. Что-то сзади ударило его по лодыжкам, раздался металлический звон, когда он рухнул на невидимый штабель из мебели. Иона скатился на пол, больно ударившись коленом и размахивая руками, когда вокруг него с грохотом падали стулья.

Снова зажегся свет.

Иона заморгал, ослепленный внезапной вспышкой. Стоящий у двери в дальнем конце комнаты мужчина в расстегнутом пальто держал руку на выключателе. Он выглядел высоким и слегка сутулым, с тщательно зачесанными редеющими волосами. За очками в тонкой металлической оправе его глаза казались еще больше, теперь он их вытаращил, и это придавало его лицу почти комическое выражение удивления.

– Иона? – Удивление сменилось ужасом, когда он заметил костыли. – Господи, все в порядке?

– Нормально. Просто я… э-э-э… – Фраза не завязалась, так что Иона ее не закончил. – Привет, Майлз.

Пожилой мужчина поспешно зашагал к нему.

– Так, дай-ка я помогу.

– Все хорошо, я в порядке. Честно.

Паника исчезла, сменившись минутным замешательством. Подволакивая больную ногу, Иона нащупал костыль и принялся неуклюже подниматься. От этого упавшие стулья загрохотали еще сильнее. Майлз сдвинул их, чтобы дать Ионе больше места.

– Если бы я знал, что ты появишься, не выключал бы свет. Я уже закрывался.

– Разве ты не получил мое сообщение? – спросил Иона, нагибаясь, чтобы поднять второй костыль.

Майлз замер с поднятым стулом в руке. Лицо его помертвело.

– Прости, нет. Боюсь, я теперь не очень-то обращаю внимание на телефон.

– Все хорошо, не переживай. – Поставив на ножки последний стул, Иона оглядел пустую комнату. – А разве собрание сегодня не состоится?

Явно смутившись, Майлз поправил очки.

– Слушай, может, присядешь, пока я поставлю чайник? За чаем и поговорим.

Иона озабоченно смотрел ему вслед, когда Майлз шел на кухню. Что-то казалось не так, но Майлз в свое время все объяснит. Пододвинув стул, Иона сел за раскладной столик, прислушиваясь к доносящимся из кухни звукам. Как всегда, здесь он испытывал противоречивые чувства. Иона снова вернулся в боль, в худшее время всей своей жизни. Но вместе с этим он все-таки ощутил ободряющее спокойствие от знакомой обстановки, которое снимало эмоциональное напряжение. Как и всегда до этого.

Впервые он узнал о группе поддержки, когда в его почтовый ящик опустили флаер. На нем не нашлось сопроводительной надписи, и почерк на конверте Иона не узнал. Внутри лежал небольшой, отпечатанный на дешевом принтере листок формата А5, и жирные заглавные буквы вверху словно ударили Иону в челюсть: ПОТЕРЯЛИ БЛИЗКОГО ЧЕЛОВЕКА? Чуть пониже значилось еще несколько строк:

Утраты бывают разные. Не нужно переживать их в одиночестве. Приходите и познакомьтесь с людьми, понимающими, что вы чувствуете. Расскажите о своем горе или молчите – выбор за вами. По вторникам и четвергам в семь вечера. Дом дружбы.

Далее следовал адрес в Хаммерсмите и номер мобильного телефона. Иона так и не узнал, кто послал ему это письмо. Он догадывался, что оно от кого-то из его команды, кто хотел помочь, но стеснялся сделать это в открытую. Иону в любом случае это мало неинтересовало. Он скомкал флаер и швырнул его в мусорное ведро.

Но потом вернулся и вытащил его оттуда. Разгладил и положил в ящик стола. Прошло несколько недель, прежде чем Иона сдался и в первый раз отправился в Хаммерсмит. Малозаметную дверь рядом с бильярдным клубом отыскать оказалось нелегко, да и сам вид «дома» не прибавлял уверенности. Ничего там путного нет, подумал Иона.

И ошибся.

На два года проводящиеся дважды в неделю собрания стали для него спасательным кругом, помогая пережить череду жутких никчемных дней. Небольшой зальчик сделался прибежищем. Зачастую туда приходили всего несколько человек, а иногда там собирались лишь Иона, Майлз и Пенни. В этих случаях разговоры шли о чем-то совершенно другом, нежели о трагедиях, волею случая сведших их вместе.

Постепенно Иона стал появляться там все реже и реже. Но даже совсем перестав приходить на собрания, он поддерживал контакт с Майлзом. До недавнего времени. И теперь, оглядывая пустой зальчик, устыдился, что позволил себе столь долгое молчание.

Из кухни