Лёха понял пса, словно тот ему по-русски объяснил.

– Он унюхал, кто это сделал. Точно! Ну, я-то так не могу, зато хотя бы сфоткать могу, мало ли пригодится!

Он встал, и отойдя чуть назад, вынул смартфон. Сфотографировал обрезок веревки, болтающийся на ветке, и Алёну, которая утешала несчастную собаку. Отчетливо была видна примятая полоса шерсти на шее, куда только недавно врезалась веревка. И обрезки верёвки тоже снял, и узел, которым неизвестный урод привязал веревку к ели.

– Дурень! Надо было мне сразу сфоткать, прямо пока не обрезал верёвку! – обругал себя Лёха, а потом вдруг понял, что нет, это было бы дико. Дико хвататься и фоткать, когда кто-то умирает и погибнет от того, что ты промедлил. – Да и ладно… Я и без фотки найду того, кто это сделал. Найду, и он сильно пожалеет! Очень сильно! – прошипел Лёха сквозь зубы.

– Знаешь, давай вместе найдём! – Алёна прищурила глаза, и Леха вдруг понял, что она справится с любым хулиганом, просто потому, что точно знает, когда человек просто от шалости дурью мается, а когда это уже непростительная жестокость. И как реагировать на последнее тоже знает!

– Давай! – Лёха никогда не заключал союз с взрослыми! Мог ждать понимания, заботы, любви в конце концов, правда, это было давно, но тогда очень хотелось! Мог ждать подвоха, крика, наказания и нотаций. Мог не доверять, подозревать и пакостничать изо всех сил, и просчитывать, как избежать наказания. Но, вот так… Нет, такого не было!

В Алёнину ладонь, протянутую в его сторону, свою руку он вложил уверенно, а потом они оба рассмеялись, потому что там же оказались и две огромные лапы. Лохматая серо-бурая – Урса, и черная с рыжим – Бэка.

– Ну вот, союз заключён и скреплён! – Алёна подумала, что этот союз будет покрепче многих, которые в человеческой истории заключались, а потом распадались от малейших преград. В собаках она и так была уверена, а Лёха… Странно, как можно было не разглядеть такого настоящего мальчишку за шалостями и вполне оправданным обстоятельствами поведением.

– Да пусть себе учится кое-как, может подраться и подсунуть слайм однокласснице, зато умеет жалеть, не жестокий и не подлый! Это же в миллион раз важнее! – думала Алёна, помогая идти измученной молоденькой собаке. А вслух сказала: – Смотри, у неё лапы задние слабоваты в суставах. Могли поэтому избавиться, уроды поганые!

– А это… Это не лечится? – Лёха переживал за псинку.

– Не думаю, что все так уж серьёзно. Такая проблема может возникнуть от недостатка движения. Мы постараемся ей помочь! – пообещала Алёна, и ей безоговорочно поверили и Урс с Бэком и Лёха и молоденькая собака, которая за свою короткую жизнь видела так мало хорошего, что уже даже забыла, какое оно бывает!

Когда добрались до дачи, оказалось, что в гости к бабушкам заглянули соседи. Люба принесла огромный пирог с джемом, а Фёдор деловито прикручивал что-то к триммеру, ворча про никчёмные насадки, а увидев собаку, которую Алёна последние метры уже на руках тащила, выронил и триммер и странную штуку, которую в него вкручивал.

– Да что ж такое-то? Неужели всё-таки выгнал мерзавец? Что?! Привязал так? Урод! – Фёдор открыл было рот ещё высказаться, но Люба ловко толкнула мужа локтём, и указала глазами на парнишку.

– А вы знаете, кто её бывший хозяин?

– Лично не знаю, и знать не желаю! Знаю, что приехал в прошлом году один такой! Купил дом в соседней деревне, там, за лесом, и завёл осенью щенка. Такая ладная девчушка. Только вот, любого ребенка, пусть и собачьего, кормить надо, и заниматься с ним надо! – Федор в сердцах махнул рукой. – А этот… и приезжал не каждый день, зато послушания требовал ого-го какого! А она-то ясное дело, не слушается! Как ей слушаться, если её ничему не учили? Я её увидел, когда она сбежала, да к нам пришла. Голодная была, чуть в обморок не упала, когда я ей суп налил. Аж тряслась над ним. Ну, я и пошел искать, у кого собака сбежала. Нашел на свою голову! Прямо на дороге нашел. Он как раз ехал собаку искать. Оттащил её от той с миски с супом прямо за шкирку. Орал, что убьет, если она ещё раз убежит. Видно, опять попыталась, вот он и привязал, чтоб уже никуда и никогда не сумела уйти! У меня прямо кулаки чешутся! – Фёдор грянул жилистым кулаком по бревенчатой стене.

Заговорщики обменялись понимающими взглядами. Всё оказалось значительно проще! Поиски можно было считать завершенными, а вот остальное… Остальное только начиналось!

Собачья девчушка была выкупана, вытерта, накормлена, и уснула как убитая рядом с миской. Даже во сне принюхивалась к ней.

А Алёна с Фёдором, Лешкой и Матильдой Романовной отправились в местный отдел полиции.

– Кузьма Иваныч, я тебя как друга прошу, прищучь ты этого негодяя! – просил разгневанный Фёдор знакомого полицейского.

– Федь, ну ты ж понимаешь, что он скажет? Сбежала мол, сам не знаю, не ведаю, кто там над ней разбой такой учинил. Ай-ай-ай, какой нехороший он человек! А то ещё и заберет псинку!

Лёха стоял молча, только кулаки стискивал. Если только попробует бывший хозяин собаку забрать, он сам ему врежет!

– Фёдор, ну мы же точно не знаем, кто именно хозяин собаки. Правда? – мило улыбнувшись, спросила Матильда Романовна

– Да как же не знаем!? – удивился Фёдор.

– Не знаем мы! – с нажимом произнесла Матильда. – И не ведаем! Ошейника на ней не было, адресника тоже. Сама собака не подписана! Леш, ты надписи на собаке видел? – она незаметно подмигнула Лехе. Тот воспрял и отрицательно замотал головой.

– Не, не видал. Удавку только.

– Ну, вот, так что никаких опознавательных знаков на собачке нет. И аргументированных оснований о принадлежности данного имущества указанному Фёдором гражданину у нас тоже нет! Так мило получается, знаете ли! – она нежно улыбалась собравшимся. – А заявление о пропаже собаки вы, Кузьма Иванович, получали? – медовым тоном осведомилась Матильда Романовна, которая около тридцати лет до выхода на пенсию проработала адвокатом, и документооборот отлично себе представляла. А от её нежной улыбки и мелодичного голоса её противникам на полях юридических битв кошмары по ночам снились.

– Неа, в смысле никак нет! – Кузьма Иванович дураком не был, и вкрадчивый тон в совокупности с верными выводами по делу просёк сразу. – А вы с нашим ведомством, случайно, не работали? Очень уж вы вопросы ставите правильные, – елейным тоном уточнил он.

– Работали-работали! – лучезарно улыбнулась ему милейшая пенсионерка, хищно сверкнув нежно-голубыми глазами, отчего он рефлекторно начал застёгивать воротничок. На всякий случай.

– Так вот, раз мы понятия не имеем, чья собака, и в полиции заявления о её пропаже не зарегистрировано, мы с вами должны сделать правильный шаг, то есть подать заявление о находке собаки. Подробно описать фактическое положение животного при его нахождении с приложением фото материалов, полагаю, что полиция в лице нашего замечательного Кузьмы Ивановича примет это к сведенью. Правда? А если вы не знаете, как сформулировать дело о жестоком обращении с животными, я вам подскажу. Неофициально. Как член союза адвокатов России.