– А я?

– А ты будешь осваивать жизнь в окопах! – радостно откликнулась мама, снова выходя из образа. – Копать можешь начинать уже сейчас!

– Мааааам!

– Пашенька… Ты вот о чём подумай… Нас Мариночка вообще-то всех пригласила. Мы с ней замечательно подружились, а ты неплохо ладишь с Алёной…

– Это ты к чему? – насторожился Павел. Маму он знал, и подобный вкрадчивый тон терпеть не мог! Его неоднократно в юности пытались знакомить с «приличными девушками из хороших семей». Пытались все мамины знакомые дамы. Правда, она сама этим не злоупотребляла, но пара попыток на её счету была!

– Как к чему? Вы же не ссорились? Нет?

– Да нет, вроде, – Павел помотал головой. – С чего нам ссориться-то?

– Ну и хорошо. Так что если ты приедешь с Бэком и чем-нибудь поможешь с Лешей, это будет вполне уместно.

– Связать его по рукам и ногам и кляп вставить? – хмуро уточнил Павел.

– Как пойдёт, мой родной, может и так! – лукаво улыбнулась Матильда Романовна. – Сам понимаешь, без сильной мужской руки нам не справиться. А ты, заодно и от Лары будешь подальше. Сам же знаешь, она особа упорная, может и попросту подкараулить где-нибудь. И что ты делать будешь? Я же тебя воспитала омерзительно галантным человеком!

– Да уж! Вот кто тебя просил?

– Маленький мой, так ведь я и представить не могла, что у тебя такая жена будет. Это же ууух какая жена! – рассмеялась Матильда Романовна. – Она мне тут заявила, что она – моя последняя надежда, а иначе ты пропадешь от тоски, или падешь жертвой неухоженной авантюристки с собакой!

Павел выразительно фыркнул.

– Да, я понимаю, Алёнушка, конечно, авантюрного склада? А может быть просто отважна и жалостлива. Как ты думаешь? Ты же лучше её знаешь?

– Скорее второе! – Павел невольно улыбнулся, не заметив, как понимающе переглядываются его мама и его пёс.

– Да, внешний вид, конечно не яркий как у Ларочки, но, иногда яркость сродни вульгарности. Не находишь? Можно одеться в наимоднейшие бренды, но если в голове вакуум, то вещи смотрятся как-то не очень. Правда?

– Не правда. Почему ты решила, что у Алёны вид хуже? – неожиданно для себя рассердился Павел. Он, если честно, её внешний вид не очень-то анализировал. Алёна, она Алёна и есть. А сейчас вот как-то даже обиделся. – Лара, конечно, красива, но у неё одни духи чего стоят… Даже когда рот закрыт, близко подходить не хочется! А с Алёной и разговаривать приятно, и идти рядом, и вообще!

– Вот я и говорю, что ты с ней ладишь неплохо, рвотного рефлекса вы друг у друга не вызываете и ты вполне можешь приехать и мне помочь, да и от Лары будешь подальше! К тому же, Марина дом, куда нас приглашает, недавно получила в наследство. Дом он старый, там, может, прибить что-то надо или закрутить, или отремонтировать по мелочи. Если бы вы не ладили, то как бы ты мог приехать?

Бэк отчётливо захрюкал. Сделал вид, что просто так поперхнулся, даже покашлял демонстративно, что бы его ни заподозрили в том, что он попросту смеется над хозяином.

– Он что-то начал подозревать, – докладывал он на прогулке Урсу. – Но ему не оставили ни малейшей возможности додумать и сделать правильный вывод.

– Я же тебе говорил, что она справится! А когда приезжает тот недопёсок, тьфу, то есть подросток?

– Завтра, – отчитался Бэк.

– Отлично! Марину с вещами Алёна уже увезла, вернулась, потому что у неё завтра урок с утра. И завтра же мы туда отправляемся.

– Да, и мы тоже вместе с недопёском, то есть с подростком, приедем. Павел разрешил меня взять. Сказал, что в случае чего разрешает мне загнать этого самого Лешу на дерево и держать там до его приезда. Но, видел бы ты, как мы на прогулку выходили! – Бэк опять похрюкал.

– Как? – удивился Урс.

– Перебежками, чуть не ползком! Ларой действительно пахло, но мы ускользнули!

Павел, хмуро насупившись, вышагивал рядом с Алёной.

– Ты даже не представляешь себе, во что вы с бабушкой ввязались! У меня просто волосы дыбом встали, когда я узнал! Взорванные унитазы, бесконечные подложенные учителям и одноклассникам пакости типа искусственной слизи, змей, пауков и жаб, ну хоть хорошо, что не живых! Тараканы – это уже живые. Дерётся постоянно! И так… Всерьёз. Грозили поставить на учёт, но пострадавшие не сильно выступают. По-моему опасаются, что в следующий раз просто пришибёт!

– Не переживай так. Как-нибудь управлюсь. Тем более что у меня Урс есть!

Урс, оглянулся и одобрительно кивнул.

– На него одна надежда! – вздохнул Павел. – А это точно уместно, что я приезжать буду?

– Паш, ну ты удивительный человек! Сначала напугал мальчишкой, словно там дикий и неотёсанный дракон, а теперь уточняешь, а удобно ли это, если ты, как единственный человек, которого этот дракончик воспринимает, будешь приезжать! – рассмеялась Алёна, и у Павла отлегло от сердца. Не может человек, который не рад твоему приезду так заразительно и весело смеяться. Да и вообще, что такого-то? Напридумывали их дамы караул, и он что, должен оставаться один на милость Лары, а их бросать на Лёху? Нет уж! Он с работы будет ездить за город. А что? Люди так и вовсе живут, и он поживёт, зато… Зато и сам спасётся от атаки бывшей супруги и не будет себя подлецом чувствовать!

Алёна покосилась на Лёшку и незаметно подмигнула бабуле. Мальчишка как мальчишка, худощавый, темноволосый, взъерошенный и очень сердитый.

– Да каким же ему быть, если швыряют по жизни то в один дом, то в другой, и нигде он по-хорошему не нужен? – Алёна ничего такого уж очень страшного не увидала. Наоборот, слащавый и прилизанный вид подростка насторожил бы её гораздо больше. Лёха приехал с рюкзаком и спортивной сумкой. Сумку нёс бережно. Урс повёл носом в ту сторону и выразительно посмотрел на хозяйку. – Понятненько. Реквизит привёз. Ну-ну… – кивнула Алёна. Она не знала, что коробку с пиротехникой Павел изъял у Лёхи ещё на вокзале, но, наивно понадеялся, что это всё, и дальше проверять не стал.

Леха настраивал себя всю дорогу и к приезду достиг такой концентрации раздражения и гнева, что едва сдерживался! Какого… лешего его сюда припёрли! Ещё какая-то училка! Правда, увидев эту самую училку, он сразу успокоился и даже настроение улучшилось – молодая совсем, такую он мигом построит так, что она рыдать будет и вздрагивать от одного его вида! Ишь ты! Взяли моду детей на каникулах мучить!

А потом он увидел пса.

– Вот это даааа! – если совсем-совсем честно, то собак Лёха любил. И очень мечтал о своём щенке. Однажды даже подобрал и принёс домой. Мелкий ещё был, многого ещё не понимал. Закончилось всё быстро. Отчим вышвырнул пухлого тоненько и испуганно вскрикнувшего щенка за дверь, а потом долго и нудно высказывал Лёшке, что он и одного щенка тут едва терпит, а какого-то помоечного и вовсе кормить не обязан. Лешка слышал скулеж щена под дверью, и его трясло от ярости. Он попытался оттолкнуть отчима, выбежать из квартиры, а потом в дело вмешалась мать, накричала и отшлёпала его кухонным полотенцем. Не больно, но очень обидно. Щенка потом подобрала их соседка по лестничной площадке, и он вырос в красивого и славного пса, но Леха отворачивался каждый раз, когда его видел. Сразу в ушах начинал бухтеть мерзкий голос отчима, и звучать сердитый крик матери. Так что собак он любил, но понимал, что ему самому такое счастье не светит, и старался даже не смотреть в их сторону. Исключением был дядькин пёс. Лёха в прошлый приезд понимал, что замучил уже голенастого щенка-подростка своими приставаниями, но остановиться не мог. Всё хотелось погладить, потискать, повозиться. Теперь из того подростка вымахал крупный, широкогрудый красавец – ротвейлер, и Леха пока не осмеливался к нему подойти. А когда он увидал, какой пёс у училки, то даже про свой секретный реквизит немного подзабыл. Огроменный, мощный остроухий пёс, чем-то смахивающий на овчарку, только с длинной шерстью и гораздо крупнее, спокойно смотрел прямо ему в глаза. – Клёвый! – уважительно произнёс Лёха.