— Это что такое? Кто вы? Почему открываете эту дверь?

Пока я собиралась ему ответить, открылась дверь лифта, и оттуда вышла Нина, держа дочку за руку. Я предоставила ей отчитываться перед стариком, наверняка председателем домового комитета, только улыбнулась ему и потащила свои пакеты в кухню. Когда я вернулась к двери, старик уже собрался уходить, видимо получив необходимые объяснения, и бросил мне благосклонно:

— Ну что ж, живите.

Я отдала Нине двести долларов и спросила ее, будем ли мы составлять договор? Она растерялась:

— Ты мне что, не доверяешь?

Я объяснила ей, что так положено, но если она не хочет, то и не надо. Услышав слово «положено», она вздохнула и сказала, что раз так, то можно и составить, но, может, попозже, через месяц? Я согласилась, что пусть этот месяц будет как бы испытательным сроком, получила от нее необходимые документы для оплаты коммунальных услуг, и на этом наше общение должно бы закончиться, но Нина не уходила. Помявшись, она произнесла:

— Я вот все думала, как же ты без машины? Тебе, поди, часто ездить надо? Ты ко мне по-людски отнеслась, ну и я к тебе. От Толи ведь машина осталась, тоже на меня оформленная. Он, Толя-то, аккуратный был, заботливый, пил, правда, иногда, но кто нынче без греха? Так он перед смертью-то, ну когда понял, что уж не жить ему, и квартиру и машину на меня оформил. Квартира его отца была, и гараж тоже, а машина уж Толина, он ее здесь всегда держал и ездил на ней мало. Так что не сомневайся, почти новая машина-то. Продавать я ее не буду, пусть сыну останется как память об отце, но ведь можно сделать, чтобы ты на ней ездила, а машина моя была, забыла, как это называется.

— По доверенности?

— А, ну да, ну да! Ну что, согласна?

— Надо посмотреть, что за машина.

— Так давай сейчас и посмотрим, чего тянуть? И мы спустились вниз. Нина открыла гараж, он был просторным, удобно сделанным, все было основательным и продуманным до мелочей. Темно-синяя «Жигули»-«тройка» выглядела неплохо, я опробовала ее, вроде все в порядке.

— Сколько ты хочешь за доверенность? И когда пойдем оформлять?

Брать плату Нина категорически отказалась, а оформлять согласилась завтра, сегодня ей некогда. Я предложила, что поскольку эта квартира давно просит ремонта, то я берусь ее отремонтировать, и мне жить в нормальных условиях, и это будет плата за пользование машиной. На том мы и порешили. Договорились, что в последний день месяца она будет заходить за деньгами, а сразу после Нового года мы составим договор. Она заспешила домой, а я отправилась в мебельный магазин, все остальное могло подождать, но диван мне был необходим, не спать же мне на полу. Магазин был недалеко, и через час мягкий диван рыжевато-коричневой кожи, конечно же искусственной, красовался у меня в комнате. Я посидела на нем, отдыхая и наслаждаясь комфортом, но вскоре вскочила. Рассиживаться было некогда, у меня дома ни крошки съестного, да и одеяло с подушкой надо купить еще сегодня. Поскольку я сильно хотела есть, то перекусила в кафе, а уже потом купила одеяло, подушку и комплект постельного белья, все вместе оказалось таким тяжелым, что я едва донесла это до дома. Уже возле подъезда мне помог сосед, крепыш лет тридцати пяти с румянцем во всю щеку и простоватым лицом. Отрекомендовался он Сеней, а меня тут же стал звать Анютой, жил он на третьем этаже. Забросив свои покупки на диван, я, едва отдышавшись, вышла опять, нужно было купить продукты, хотя бы одно полотенце, мыло, расческу и зубную пасту со щеткой, свою я оставила в Аськиной квартире. Дурная примета, значит, придется туда возвращаться.

На следующий день у меня уже была машина, и я могла заняться ремонтом, но сначала надо было найти рабочего. Одного предложила Нина, другого в РЭУ. Поговорив с обоими кандидатами, я вежливо, но решительно их отвергла, не понравились мне они. Подходящего я нашла сама, случайно, когда присматривала себе обои, и не прогадала — это был, что называется, «мастер золотые руки». Дядя Миша, как он себя назвал, хотя и был старше меня лет на пятнадцать, мог делать все, да еще аккуратно и быстро. Через две недели квартиру было не узнать, я купила кое-какую необходимую мебель, посуду, вещи и даже небольшой телевизор и пригласила Нину зайти посмотреть. Она всплеснула руками уже при входе и ахала минут пять, а потом заявила, что это непременно нужно обмыть, устроить что-то вроде новоселья. Мы выбрали день, который ее устраивал, меня-то устраивал любой, я ведь ничем не была занята. Закуску я купила заранее, а в этот же день водку и минеральную воду, сварила картошки, нажарила побольше мяса. Нина и дядя Миша пришли, как и договорились, в семь, напросился еще сосед Сеня, который частенько встречался мне, все время шутил, улыбался и отпускал незатейливые комплименты. Нина очень радовалась празднику, видно, давно их у нее не было, а присутствие двух мужчин придавало для нее особенную остроту вечеринке. Но в то же время ей становилось не по себе, когда она переводила взгляд на свое немодное, дешевенькое платье. Но это было только вначале, после первой стопки водки Нина развеселилась и начала кокетничать напропалую. Я пила минералку, решительно заявив, что спиртного не употребляю. Были у меня опасения, что улыбчивый Сеня окажется пьющим, но, к счастью, они не оправдались, пил он умеренно, вел себя прилично. За дядю Мишу я как-то была спокойна. И он не подвел меня и в этом. Вечеринка всем понравилась, одна я только изображала веселость, на самом деле мне было грустно. Вспомнился Борис, как он заваривал для меня жасминовый чай, каким был внимательным и нежным, когда хотел. Видно, гости почувствовали мое настроение и засобирались уходить, да и пора было. Дядя Миша вызвался проводить Нину до дома. Образцовый сосед Сеня стал помогать мне собирать грязную посуду со стола. Принеся посуду в кухню и свалив в раковину, он с неизменной улыбкой обернулся ко мне. Мы были одни, и у меня мелькнуло в голове — ну, держись!

— Анюта, скоро Новый год, как думаешь его отмечать?

— Да не знаю пока, — удивилась я.

— Я вообще-то тоже не знаю, но если придумаю что-нибудь, может, отметим его вместе?

В ответ я только пожала плечами, не представляя, что может скрываться за его «что-нибудь».

Прошло больше недели, тоска все больше охватывала меня, а заглушить ее было нечем, работы никакой не было. С Сеней я виделась раз, мельком у подъезда, он отпустил мне дежурный комплимент, но ничего больше не сказал. За три дня до праздника он пришел ко мне и заявил, что заказал столик в ресторане на 31-е число и что встречать Новый год мы будем там. Меня возмутило, что он ставит меня перед свершившимся фактом, и я уже собралась послать его куда подальше, но тут же представила себе, что сижу в праздничную ночь одна в этих стенах, и согласилась. На мою кислую мину он внимания не обратил и радостно сообщил мне, что зайдет за мной в девять вечера.

Он зашел за мной ровно в девять. Хорошо, что я все-таки надела джинсы с тонким свитерком, а не юбку с шелковой кофточкой, как собиралась сначала. Пока он ловил машину на дороге, я успела замерзнуть. В машине тоже было не жарко, воняло бензином и старыми тряпками, ехали мы минут сорок, и, когда вылезли из машины, у меня уже зуб на зуб не попадал. Я окинула ресторан удивленным взглядом: почему Сеня заказал столик именно здесь? Стоило ли тащиться так далеко, чтобы посетить обшарпанное здание второсортного заведения общепита? Одно название чего стоило — «Цапля», не белая или там розовая, а просто цапля.