Критес после смерти отца распродал все.

Никогда прежде я не задумывалась об этом. Но по факту замок разорил он. Своим нежеланием слушать арендаторов, распахивать поля и закупать зерно. Зачем? Ведь можно купить муку в соседнем лане. Как глупо, обогащать соседей и тянуть на дно не только свою семью, но и крестьян этих земель.

Какой с Критеса лерд? Неужели отец не видел, что он неспособен управлять. Не научился. Не понял, какая тяжелая ответственность ляжет на его плечи.

Хотя, что видел старый лерд? Только чистоту собственной крови в наследнике и более ничего.

Кутаясь в плед, я зябко передернула плечами. Холодало.

Тихий стук в дверь заставил вздрогнуть.

Наверняка Талья.

Неуклюже поднявшись, заспешила к двери, распахнула и замерла...

Нет. Это была не сестрица.

Держа в руках меховое одеяло, передо мной стоял Орм. Собственной персоной.

— Пригласишь в комнату? — уголки его губ поползли вверх.

— Это неприлично, — промямлила я, приходя в себя.

Взглянув в коридор, поняла, что там пусто.

— Не переживай, моя лера, — тихо рассмеялся дракон, — репутации твоей ничего не грозит.

— Ну да, падать ниже мне уже некуда, — не удержавшись, пробурчала себе под нос.

— Чтобы больше я этого не слышал, — его голос мгновенно изменился и стал строгим. — Поползут слухи — женюсь. Хотя, я и без слухов на тебе женюсь.

— Я никогда не выйду за вас, генерал. Даже если брак будет фиктивным, — я все еще стояла в дверном проеме, мешая ему зайти в мою комнату. Но, признаться, вид теплого одеяла подкупал.

Приятно стало, что хоть кому-то небезразлично мерзну я или нет.

Хоть кому-то, кроме Тальи, не все равно.

Я думала, он разозлится на мои слова. Станет рычать, но вместо этого на его губах появилась такая добрая улыбка, что я растерялась.

— Никогда не говори никогда, Алисия, — подмигнул он и, ловко подвинув меня в сторону, вошел в комнату. Осмотрелся, скривился, а после, свалив на мою незастеленную постель одеяло, расправил его и отошел на шаг.

— Этого мало будет, — он снова осмотрелся. — Еще что придумаю. А пока ложись спать. Котлы в печальном состоянии, а эта башня самая отдаленная. Тепло здесь будет нескоро, но замерзнуть я тебе не дам. Переселил бы тебя, но там мне не нравятся соседи. Я не желаю видеть рядом с тобой Критеса. Во всяком случае, пока я не выясню всё до конца.

— Что же вы выясняете, генерал? — насторожилась я.

— Не выкай мне, Алисия, — проворчал он вместо того, чтобы ответить прямо.

— Я буду обращаться к вам так, как того требуют приличия, — заупрямилась. — Что вы хотите узнать от моего брата?

— От него ничего, про него многое.

— И все же это не ответ, — я не позволяла ему юлить. — Вы не находите?

— Не выкай, лера.

— Я не буду называть вас по-иному. Для меня вы генерал Орм.

Развернувшись, дракон опасно усмехнулся и одним плавным движением скользнул ко мне. Обхватив за талию, притянул к себе.

Уперевшись в его огромную каменную грудь, выставила ладони. От такой близости с мужчиной в глазах потемнело. Это было так... так... жарко и пугающе.

— Ты будешь называть меня по имени, моя красивая лера, — прошептал он мне в волосы. — Как я уже говорил — меня зовут Калле.

— Отпустите меня немедленно, — возмутилась я дрожащим голосом.

Он лишь усмехнулся и, обхватив мой подбородок большим и указательным пальцами, заставил взглянуть ему в глаза.

— А если не отпущу, что ты сделаешь, Алисия? Закричишь? Заплачешь? Ударишь?

— Я.… я.… — я не знала, что делать и как реагировать на столь жаркие объятья.

Терялась. Мысли путались.

Ноги становились ватными. Так стыдно, так не похоже на меня. Но, мне было хорошо в этот момент. Словно я оказалась в теплой надежной крепости, и все несчастья разом отступили. А он всего лишь обнял. Как мало мне, оказывается, нужно для тихого уютного счастья.

Это встряхнуло. Я напряглась, не зная, оттолкнуть его или прижаться ближе.

Ведь он почти незнакомец, чужак.

Почему же мне так спокойно рядом с ним?

— Тш-ш-ш, желанная моя, — его большой палец скользнул по моим губам. — Нет, ты будешь терпеть и сопротивляться молча. Я слишком хорошо знаю тебя. Гордая. Да. Плакать ты будешь позже, когда за мной закроется эта дверь. Но знаешь, моя лера, я не причиню тебе боли никогда. И я хочу снова услышать, как ты называешь меня по имени. Разве тебе так сложно? Разве я о многом прошу? Назови мое имя. Ты же помнишь, как меня зовут. Произнеси то самое имя. Ты не забыла его, правда ведь, Алисия?

Утопая в зелени его глаз, я пыталась понять, как же все-таки вести себя в такой ситуации.

Оттолкнуть? Не могу, он сильнее. Да и не хочу, чего уж врать.

Заплакать? Гордость не позволяет, да и нет причин для слез.

Молчать?

Но он не отступит.

— Калле, — выдохнула я, — вы ведете себя отвратительно. Я не ваша желанная и не...

— Желанная, — шепнул он, медленно склоняясь надо мной, — ещё какая желанная.

Его губы накрыли мои. Не ожидая такого, замерла и тут же ощутила, как предательски колотится сердце. Как волна жара проходит через всё тело, сжимаясь обжигающей спиралью внизу живота. Ощутив слабость, я схватилась за рубашку Калле, повиснув на нем. Мягкие сухие губы терзали мои, сминали. Чужой язык скользнул в мой рот. Соленый мужской вкус оказался неожиданно сводящим с ума. Тихо застонав, я оставила все мысли о сопротивлении.

Мир словно исчез.

Растаял без следа.

Я ощущала лишь бешено бьющееся сердце мужчины под своей ладонью.

Из-за дверей послышался громкий голос Тальи. Вздрогнув, все же отпрянула от мужчины и склонила голову, пряча раскрасневшиеся лицо. И вовсе не стыд заставил меня покраснеть.

Совсем не стыд.

— Тебе от меня не отделаться, Алисия, — шепнул он, касаясь губами моего виска. Его рука прижимала меня сильнее к мужской груди. — Но ты снова мне выкала. Так не годится.

— Прекрати…те. Вы разве не понимаете, как подло играть в такие игры с калекой.

— Зря ты напомнила мне о своей ноге, моя красавица. Зря, — его губы скользнули по щеке и остановились в уголке моего рта. — Завтра прибудет основная часть нашего войска. А с ними и лекарь. Я хочу знать всё о твоем увечье. И то, как ты его получила. Как тебя лечили все эти годы. И что мне делать дальше? Как избавить тебя от этой сводящей с ума боли? Я слышу ее столько лет, что, кажется, она стала частью меня.