– Что?

– Ты можешь… найдешь их… пересечение миров…

– Не понял, пап, где Катя?

– Макс… не плохой… запутался!!

– Кто такой этот Максим?

Отец будто не слышал меня.

– Ух-ходите! Я задержу!

– Ты?! Как?

Папа расстегнул рубашку и показал на кровавую дыру в груди, из которой раздался протяжный свист.

Наконец я понял, почему мы слышали свист до того, как отец появился в убежище. Отец свистом, вырывающимся из изуродованных легких, разогнал тварей. Представляю, как ему было при этом больно! Боже!

– Должен доделать… работа на мне! Ответственен за… этот город! – прошептал он.

– Их слишком много! – закричал Пух, отступая вглубь квартиры.

Из коридора выбежала Наташа. Вся верхняя половина тела девушки залита кровью:

– Ч-черт! Они не умирают!

– Б-бегите! – прошептал отец. – Я их… я задержу!

На глаза навернулись слезы.

– Нет, папа! Нет, мы тебя не бросим!

– Ух-ходим! – Пух потащил за собой, но я сразу оттолкнул его в сторону.

Тогда девушка коснулась руки:

– Он прав! Сейчас! Надо уходить прямо сейчас!

– Пожалуйста-а! – прошептал отец. – Я долго не… время вышло! Я люблю тебя! Прости…

Не договорил – изо рта хлынула кровь.

– Черт! Не-е-ет! – застонал я, но Пух и Наташа уже тянули меня к двери. Распихали остатки мебели и вытащили в коридор.

– Папа-а! – прошептал я.

В этот момент раздался свист – долгий, протяжный. В ответ зашипел кот в ванной и завыли твари на балконе.

Свист продолжался все то время, что мы спускались до первого этажа, а потом… оборвался.

С отцом все было кончено…

Припять, улица Ленина,

26 апреля 1986 года

– Я дома! – сообщил Губа, заходя в прихожую.

Мужчину резко повело в сторону, и он завалился на одежду, висящую на вешалке. В руках оказалась шуба жены. Держа ее в руках, бандит медленно осел на пол.

Приехали, блин, а вроде все так хорошо складывалось по дороге домой, подумал Сергей Губин. Было около четырех утра, поэтому по пути не встретил соседей. Даже неугомонную Елену Александровну – соседку, которая все время стучала на Губу ментам. Причем по всякой фигне – типа громкой музыки. Но не мог же он слушать Владимира Высоцкого на обычной громкости.

«Он же не просто талант, а талантище! Его должны слышать все!» – считал Губа.

Иногда Губа хватал гитару, замызганную «подругу», которую любил куда больше, чем Люську, и тогда начинался настоящий концерт.

«Считать по-нашему, мы выпили немного-о…» – орал Губин, пока не кончалась водка.

И главное – все соседи молчали, кроме одной, Ленки-полиэтиленки. Но в такую рань и ее не видать. Отлично!

Бандит поднялся по лестнице на этаж. Порылся в карманах, ища ключ. Вынул руку из кармана – а ключик к ней прилип!

«А это еще что за фокус?» – подумал Губа.

Но вопрос ушел в пустоту и благополучно забылся.

В голове все плыло – как с похмелья. События мешались – прошлое с настоящим. И наоборот.

«Сейчас бы выпить да закусить – и все пройдет», – подумал Сергей Губин.

Тем более, он чувствовал, что по венам теперь течет Сила. Именно так – с большой буквы. Ее, эту Силу, только разбавить немного алкоголем – и будет взрывной коктейль. Энергии хватит сразу же собраться и слинять из Припяти.

Можно даже Люське ничего не говорить. Взять с собой только Наследника. Максим, он наверняка захочет пойти с отцом. Это же так увлекательно, драпать от милиции, прямо как в приключенческих фильмах. Будоражит кровь и все такое!

Хотя в последнее время мелкий засранец только и делал, что бунтовал.

Шарахался от отца – будто тот прокаженный.

«Ну подумаешь, сидел. И что с того?! Все ведь ради него. Он что, думает, его велосипед, тот, на котором он катался круглыми сутками, он на какие деньги вообще куплен?! Если бы узнал, то, наверное, не стал бы на нем рассекать по всей Припяти. Даже на том сраном велике была печать Крови».

– Насле-едник! – простонал Губа, будучи в коридоре.

Чик – и вернулся в настоящее.

А в нем паркет приближался медленно и неумолимо. Не успел Губа вскрикнуть, как приложился к нему лбом. В глазах засверкали искры – красиво!

– Насле-е-е… – застонал бандит.

А потом увидел тапочки – тем самые, розовые.

«Только такая дура, как Люська, могла носить такие. Они же, блин, просто ужасны!»

– Оп-па, ты-ы! – простонал Губа, поворачиваясь на бок.

– Сергей? Что с тобой? – спросила жена.

«Типа заботливая. Опять делает вид, что ее интересует его состояние. С-сучка!»

– Со мной все хорошо! – ответил Губа. – Видишь же!

Он как раз попытался перевернуться, но не хватило сил – и куда все делись, а?! Вроде только что были и – пшик! – нету!

Зато во рту – снова металлический привкус. А еще – Губа видел, что после него на полу остается след – лохмотья кожи и кровоподтеки.

Люська тоже заметила.

– Да что же это?.. – Она бросилась к мужу и перевернула на спину.

Сразу отшатнулась.

Знаете, бывает, кошки, сильно пугаясь чего-нибудь, подпрыгивают на полметра вверх и в сторону?! Вот то же самое случилось с ненаглядной женой Губы. Шарахнулась от муженька, как от черта.

– Что? – спросил Сергей.

– Ты… – Жена не договорила.

В глазах ее читался ужас.

Ну наконец-то! Губину даже как-то лучше сразу стало, а то слишком уж много эта тварь стала себе позволять. Хамила и в хвост и в гриву. И кому?! Собственному мужу! Тому, кто их кормит и одевает. Даже эта шубка, которую он тут немного замазал кровью, была тому наглядным подтверждением.

– Да, я, черт тебя дери! Помоги мне уже встать!

Люська замотала головой, от страха вжавшись в стену.

– Что, не поможешь мужу своему? Кормильцу, да?

Люська не ответила, шумно сглотнула.

– Да помоги мне уже, тварь! – заорал Губа.

Как только рассердился, сразу почувствовал себя лучше. Боль отступила на второй план. Губин даже смог встать на колени.

– Что смотришь-то, сука-а-а?

– Я-я… Что с тобой случилось?

– Со мной? Ничего со мной не случилось! Я в полном порядке. – Губин, пошатываясь, встал на ноги. Поймал жену за локоть. – А теперь я хочу позавтракать!