Естественно, жизнь мальчика с уродством в сиротском приюте была не сахар. Избиения, оскорбления, унижение, одиночество — стандартный набор. И вот когда мальчику было 16 лет, настоятельница приюта, считая, что ребёнок должен знать свои корни, поведала ему правду о родителях. Конечно же, юноша захотел узнать о себе из первых уст. Добиться аудиенции барона было сложно, но всё же парень преуспел, однако лучше бы юноша с родителем не знакомился.

За то время, пока мальчик рос в приюте, барон нашёл себе новую пассию, и та родила ему полноценное дитя. Мальчик по имени Арон, будущий наследник, был младше Брамса на семь лет. Тогда впервые Брамс испытал зависть. В приюте, как бы то ни было, все были равны. Тут же всё было иначе. Оба ребёнка были детьми одного отца, только один был выброшен как щенок, а второй купался в любви и роскоши. Барон, увидев ошибку прошлого, уже не был так милостив, и приказал схватить самозваного наследника и отправить на рудники. Два года в аду выжгли все глупости, закалили и тело, и разум. Мальчик умер, и родился мужчина. Из-за этого огня в душе юношу и заметил Мирка, волею судьбы отправленный доставить новых заключённых в лагерь при руднике.

С того дня прошло целых 12 лет, за которые Брамс успел подняться от рядового солдата до майора. А всё ради чего? Стать в глазах барона достойным сыном? Получить наследство? Стать следующим бароном? Конечно же, убить барона с его выкормышем и занять его замок, будет крайне заманчиво. Чего не происходит на войне, но это было всего лишь неплохим дополнением, но никак не целью. Так ради чего майор поднимал свои парные клинки и шёл в бой? Ради короля? Нет. Ради королевства? То же нет. За людей? Ха, нахрена рисковать жизнью ради людского стада? Сколько Брамс не спрашивал себя, нашёл лишь один ответ. Кто-то рождён быть творцом, а кто-то рождён быть разрушителем. Он давно отнёс себя ко вторым. Война — вот его стезя, вот та стихия, в которой он чувствует себя живым. И те ребята, с которыми он шёл на штурм замка, такие же, как и он.

Взгляд майора упал на сидящих у одного костра Вольта, Леона, Филина, Иванса, Варика и остальных бойцов, с которыми они пробивались к сердцу Барсанота. Драться в одиночку было привычно, но чертовски приятно, когда за твоей спиной такие же безбашенные парни, как и ты сам. В разгар боя, когда в момент штурма стены Брамс обернулся, чтобы прикинуть, хватит выживших на прорыв или нет, он был искренне поражён — на лицах, следовавших за ним бойцов, не было ни капли сомнений. Только дикая уверенность в себе и в своём командире.

Держать эмоции под контролем было нормой для Брамса, но сегодня впервые за долгие годы молодой мужчина прислушался к зову сердца. Майор поднялся и подошёл к костру, за которым расположились герои битвы, включая Варика. Бойцы, наслаждавшиеся законным отдыхом, моментально притихли при виде серьёзного майора.

— Парни. — начал Брамс. — У меня небольшое объявление для вас. Вы ведь все в курсе, что король отвёл нашему отряду особое место в иерархии армии. Это даёт мне право производить соответствующие корректировки в своём подразделении. В общем, за проявленную смелость в битве, я принял решение создать внутри дивизиона особую группу. Это будет мой личный отряд.

Бойцы непонимающие уставились на майора.

— Радуйтесь парни, это повышение. — с улыбкой растолковал тот.

Первым из ступора вышел самый юный из только что созданной группы:

— Крууууто! — ошарашенно протянул Варик. — А это значит, что я то же кем-нибудь командовать буду?

— Ишь, командовать ему, сопля. Ты сначала драться толком научись. — не сдержался сержант, на что сидящие у костра усмехнулись.

— Ну, про командовать я ещё, если честно, не думал. Жду ваши предложения. — с улыбкой признался Брамс, присаживаясь рядом со всеми бойцами.

— О, у меня есть идея… — влез Филин. — Я вот думаю, что…

Бойцы принялись с азартом обсуждать новую тему для разговора, периодически отбрасывая бредовые идеи Филина, и прислушиваясь к разумным доводам более опытных бойцов. Словечко удавалось вставлять и Варику. В тот вечер вокруг костра сидели уже не просто командир и его подчинённые, а настоящие соратники, живущие войной.

Обучаясь в местной школе для сирот, Дамир никогда не был загружен. Времени всегда было столько, что порою было непонятно, куда его девать. Теперь же время выступало ничем иным, как роскошью. Найти свободную минутку было крайне проблематично. Приходилось делать то одно, то второе, то третье. Отдохнуть удавалось только ночью. Утром приходилось бежать на занятия, которые длились до 3-х часов, затем с 3-х до 6-ти нужно было уделить внимание выполнению домашней работы по предметам, а после 6-ти юноша бежал на полигон, где пытался овладеть неовладеваемым. Дикий темп прерывали только короткие перерывы на принятие пищи.

Нехватка времени в первую очередь объяснялась тем, что учебная программа постепенно становилась более сложной и более насыщенной. Если теория магии шла по своему руслу, то вот с практикой всё было не так однозначно. Изначально обучение практическому магическому искусству началось с отработки простейшего заклинания магии ветра, однако теперь наставник уже показывал, как применять заклинание огненной стихии под названием «огненный шар». С «воздушным кулаком» было покончено. Буквально пару дней назад студентам пришлось сдавать зачёт на применение данного заклятия. Тест был крайне прост — студенту нужно было поразить заклинанием установленную фанерную мишень. Проблем с этим ни у кого не возникло, и никто на дополнительные занятия не попал. Дамира это весьма радовало, поскольку в ином бы случае тренировочный полигон был бы занят неудачливым студентом, и тогда бы для личной тренировки пришлось бы искать новое место. Это, к слову, было не таким уж и простым делом.

Магия огня показалась Дамиру весьма эффектной. Заклинание «огненный шар», которое продемонстрировал наставник Ибуки, было простейшим заклинанием данной стихии, и идеально подходило начинающим магам. Заключалось оно в том, что маг концентрировал ману в руке и добавлял природную силу, преобразуя полученную смесь в огонь. В итоге, в руке у мага формировалась сфера из плотно сжатого огня диаметром около полуметра. Взглянув на заклятие, Дамир сразу же определил, что его можно улучшить точно также, как был улучшен «воздушный кулак». Вопрос стоял только в эффективности, ведь огонь для юноши мог быть более непокорным. Предрасположенность к той или иной стихии решала всё. С другой стороны, было глупо отказываться от экспериментов.

Небольшие подвижки были у юноши и в ментальной защите. Ничего существенного не случилось, просто парень наконец понял принципы работы с ментальной силой разума. Главная особенность ментальной силы сводилась к проекции. Проще говоря, чтобы защитить разум, нужно было в подсознании представить его в виде вещи или предмета, который нужно сберечь. Дальше нужно было просто придумать меры защиты для вторгающегося нарушителя. У Дамира получилось погрузиться в своё подсознание путём медитации и худо-бедно представить свой разум в виде маленького котёнка, прячущегося на дереве. Кончено же, котёнок едва ли смахивал на вещь, но почему-то юноша представил именно это маленькое пушистое создание. Следующим шагом было придумать способ его защитить, и вот здесь ещё нужно было работать и работать. У парня с этой часть были дикие проблемы. Видимо, юноше просто не хватало концентрации, потому как при попытке сотворить что-нибудь серьёзное, юношу из подсознания выкидывало.