– Мистер Бендэл и мистер Торн. Они вечно ходят на симфонические концерты и всякое такое.

– А Клара была очень талантливой пианисткой… – проговорила девочка, вспоминая, что служанка говорила лакею.

Она пыталась додумать свою мысль до конца. Серафину не покидало то щекочущее чувство, которое охватывало ее всякий раз, когда она подбиралась к своему хвостатому врагу.

– Да, я слышал, как она играла в первый вечер после приезда к нам, – кивнул Брэден. – Это было очень здорово.

– И ты слышал, как играет Торн…

– Да, ты тоже слышала. Он отличный пианист.

И тут Брэден словно споткнулся. Потом удивленно нахмурился, глядя на Серафину:

– Ты же не думаешь…

Девочка молчала, не сводя с него глаз, желая знать, придет ли он к тем же выводам, что и она.

– Много кто умеет играть на фортепиано и рояле, Серафина, – твердо проговорил Брэден.

– Я не умею, – сообщила она.

– Ну, я тоже, точнее, не слишком хорошо, но многие люди умеют.

– А еще говорить по-русски и играть на скрипке?

– Ну, да. Чайковский, например, и…

– Понятия не имею, кто это такой, мистер Всезнайка, но он что, и в шахматы у всех выигрывает?

– Вряд ли, но…

– И может развернуть упряжку лошадей и тяжелый экипаж на узкой лесной дороге?

– Ты с ума сошла! – не выдержал Брэден, глядя на подругу в полном смятении. – О чем ты вообще говоришь?

– Не знаю точно, – призналась она, – но подумай сам…

– Я думаю!

– И что у тебя выходит?

– Сплошной винегрет. Полная бессмыслица.

– Нет. У всего есть смысл. Подумай про черный плащ… Ты его видел… Оборачиваясь вокруг своих жертв, он убивает их – или каким-то образом захватывает.

– Ужас! – Брэден передернулся.

– Может, он их не просто убивает…

– Я не понимаю.

– Может, он их поглощает.

– Это отвратительно. Что ты имеешь в виду?

– Может быть, поэтому Торн случайно назвал мистера Ростонова отцом. Потому что плащ, захватив Анастасию, передал Торну ее знание русского языка.

– Ты думаешь, он поглотил душу Анастасии?

Серафина так быстро схватила Брэдена за руку, что он подскочил от неожиданности.

– Подумай об этом, – сказала она. – Хозяин плаща поглощает своих жертв; их знания, таланты, способности. Представь, что это значит… Сколько людей он поглотит, столько получит талантов и умений. Он станет самым успешным человеком в обществе. Умным. Богатым. И все будут его любить. Все, как ты говорил.

– Я отказываюсь верить в то, что мистер Торн на такое способен, – воскликнул Брэден. – Это невозможно.

Казалось, он весь сжался, сопротивляясь ее напору.

– Но в этом есть смысл, Брэден. Все складывается. Он крадет души. И он охотится за тобой.

– Нет, Серафина, – покачал головой Брэден. – Не может быть. Это безумие. Он хороший человек.

В эту секунду Серафина услышала, как открывается входная дверь и кто-то идет в их сторону.

Девочка резко развернулась, готовая биться с врагом.

– Брэден, дорогой, что ты здесь делаешь? Пора в дом, – позвала миссис Вандербильт, направляясь к племяннику.

Серафина облегченно выдохнула и шустро нырнула в ближайшие кусты, оставив Брэдена одного.

– С кем ты только что разговаривал? – спросила миссис Вандербильт.

– Ни с кем, – ответил он, шагнув навстречу тете и загораживая ей вид. – Сам с собой.

– Ходить одному небезопасно, – сказала миссис Вандербильт. – Иди к себе и ложись спать.

Серафина никогда еще не слышала, чтобы голос миссис Вандербильт звучал так грустно и устало. Хозяйка придерживала на талии длинное черное пальто, наброшенное, чтобы укрыться от холода. Было видно, что она сильно переживает из-за исчезновения детей.

Брэден неуверенно оглянулся на кусты, где пряталась Серафина.

– Пожалуйста, пойдем в дом, – мягко, но решительно произнесла миссис Вандербильт.

– Хорошо, – сдался мальчик.

Серафина видела, что ему совсем не хочется уходить, но он не желал расстраивать тетю еще больше.

Миссис Вандербильт обняла его, и они вдвоем медленно пошли к дому.

– Запри дверь! – наполовину кашлянула, наполовину прошипела Серафина, закрывая рот рукой, чтобы не поняла миссис Вандербильт.

– Ты ничего не слышал? – спросила та, останавливаясь и вглядываясь в темноту.

– Наверное, лиса в лесу тявкает, – небрежно ответил Брэден.

Но Серафина видела, как он улыбнулся, и обрадовалась, что он больше не сердится на нее за то, что она подозревает мистера Торна.

«Спи в безопасности», – мысленно пожелала Серафина, глядя, как Брэден и его тетя идут к дому.

– Послушай, мы тут поговорили с дядей, – начала миссис Вандербильт. – Мы за тебя беспокоимся.

– Со мной все в порядке, – сказал Брэден.

– Мы с дядей должны оставаться с гостями, но тебе будет лучше на время уехать из Билтмора. Один раз мы уже пробовали тебя отослать, но сейчас нам это кажется еще более необходимым, чем прежде.

– Я не хочу уезжать, – проговорил Брэден, и Серафина поняла, что он думает о ней.

– Только до тех пор, пока все не успокоится, и детективы не выяснят, что происходит, – заверила миссис Вандербильт. По мере того, как они удалялись, ее голос слышался все слабее. – Мы хотим уберечь тебя от опасности.

– Хорошо, – ответил он. – Я понял.

– Мы попросили мистера Торна взять тебя с собой в его экипаж завтра утром, – продолжила миссис Вандербильт. – Правда же, здорово? Тебе ведь нравится мистер Торн? И ты увидишь его дом в Эшвилле.

Дверь за ними закрылась. Сердце Серафины сжалось от ужаса. Брэден доверял мистеру Торну, но, даже если бы не доверял, ему в любом случае пришлось бы послушаться тетю и дядю.

Человек в черном плаще наконец-то получит то, чего желал.

«Я должна что-то придумать, – лихорадочно соображала Серафина, спускаясь по ступенькам в подвал. – Причем сегодня же ночью».

Ужиная поздно вечером в мастерской вместе с папашей, она с трудом удерживалась от того, чтобы не выложить ему все и не попросить о помощи в спасении Брэдена. Но она ничем не могла подтвердить то, что папаша назвал бы ее «выдумками» о госте, пользующемся безусловным доверием Вандербильтов. У нее не было никаких доказательств – ни мертвых тел, ни оружия. Серафине не верил даже ее лучший друг! А уж папаша тем более не поверит. И, кроме того, он выглядел таким измученным. Руки у него были черными и ободранными после целого дня работы с генератором. Он отчаянно спешил, чтобы поскорее восстановить освещение. И правильно делал. В темноте весь дом превращался во владение демона.