Серафина озадаченно нахмурилась. Они были одного возраста и не были родственниками. Так зачем же мистер Торн дважды назвал мистера Ростонова папой?

Когда они снова забрались в воздуховод, Серафина спросила у Брэдена:

– Ты знаешь всех джентльменов, которые гостят сейчас в Билтморе?

– Я встречал почти всех, – ответил он, ставя на место решетку вентиляции, – но некоторым меня еще не представили.

– А ты знаешь, кто в какой комнате остановился? – снова спросила Серафина, когда они на четвереньках ползли по воздуховоду к комнате Брэдена.

– Гости живут на третьем этаже. Слуги – на четвертом.

– А точно где кто, ты знаешь?

– Только про некоторых. Мистера Бендэла тетя поселила в комнате Рафаэля. Брамсов – в комнате Ирлома[1], мистера Ростонова – в комнате Морленда[2]. Ну и так далее. А что?

– Есть у меня одна мысль. Если Человек в черном плаще живет в Билтморе, ему нужно куда-то прятать этот плащ, когда он его не носит. Я проверила шкафы и гардеробные на первом этаже, но мне бы хотелось осмотреть и спальни.

– Ты хочешь тайком пробраться в комнаты других людей? – с сомнением спросил Брэден.

– Они же не узнают об этом, – заметила Серафина. – И, если мы будем осторожны, они нас не поймают.

– Но нам же придется рыться в их личных вещах…

– Да, но мы ведь должны помочь Кларе и остальным. А еще – остановить Человека в черном плаще.

Брэден поджал губы. Идея Серафины ему определенно не нравилась.

– А по-другому нельзя?

– Мы просто посмотрим.

Мальчик неохотно кивнул.

Теперь Серафина ползла за другом.

В системе воздуховодов они были в безопасности, но передвигаться по коридорам дома стало гораздо сложнее, чем прежде. Мистер Вандербильт пригласил в Билтмор частных детективов, и теперь они несли охрану в самых разных частях особняка.

Но Серафина видела, что ни новый поисковый отряд, ни присутствие сыщиков не успокоили перепуганных обитателей Билтмора. И гости, и их слуги почти потеряли надежду на счастливое завершение этой истории. Судя по подслушанным разговорам, люди склонялись к мысли, что дети не просто пропали, но погибли, и Серафине с трудом удалось убедить себя, что они ошибаются. Она ведь своими собственными глазами видела, как дети исчезали, но папаша когда-то объяснял ей: ничто не пропадает бесследно. Даже мертвые тела должны где-то находиться.

«Нам надо искать дальше, – убеждала себя Серафина. – Нам нельзя сдаваться. Мы должны им помочь».

Но поисковые отряды возвращались, так никого и не обнаружив, и люди все больше и больше падали духом.

Серафина и Брэден прокрались в комнату мистера Бендэла и осмотрели его вещи.

– Мистер Бендэл всегда такой веселый, – сказал Брэден. – Не представляю, как он может причинить кому-нибудь вред.

– Ищи дальше, – прошептала она, не желая отвлекаться.

В красиво отделанных дорожных сундуках мистера Бендэла было полно всевозможной дорогой одежды, включая многочисленные модные перчатки и длинный темно-серый плащ. Но Серафина с первого взгляда поняла, что это не тот.

Затем друзья осмотрели оклеенную красно-коричневыми обоями и обставленную мебелью из красного дерева комнату Ван Дейка[3], где поселили мистера Торна. Стены украшало множество картин, подвешенных на прочных проводах.

– Мистер Торн всегда очень добр ко мне, – проговорил Брэден. – Я не верю, что это может быть он.

Серафина, не слушая, тщательно обыскивала комнату, роясь в старых потрепанных сундуках – тех, что были не заперты. Но и здесь не нашлось ничего, напоминающего черный плащ.

– Он тебе слишком уж сильно нравится, – заметила девочка, заглядывая под кровать.

– Не слишком, – заспорил Брэден.

– Это мы еще посмотрим.

– Он спас Гидеана, когда мистер Крэнкшод хотел зарубить его топором, – напомнил Брэден.

Серафина нахмурилась. Брэден искренне верил в то, что человек, который вступился за его собаку, не может быть плохим.

Тут в коридоре послышались шаги, и они кинулись обратно в вентиляцию.

– Все-таки я не думаю, что это кто-то из джентльменов в Билтморе, – заявил Брэден, когда они ползли к следующей комнате. – Это какой-то злой дух из леса, как мы решили с самого начала. Или чужой человек из города, которого мы не знаем.

Серафина соглашалась с Брэденом в том, что пока ничто не подтверждало ее теорию, но, с другой стороны, они еще не осмотрели примерно с дюжину гостевых спален. Друзья заглянули в комнату Шератона[4], потом в комнату, оформленную в Староанглийском стиле.

В комнате Морленда Серафина внимательно изучила содержимое всех нарядных, расписанных вручную чемоданов, принадлежащих мистеру Ростонову. Ее сердце болезненно сжалось при виде сундука, полного чудесных русских платьев. Они были такие красивые – с пышными оборками и необычными узорами.

– Как-то неправильно, что мы здесь роемся, – неловко сказал Брэден.

Пробираясь по воздуховоду к следующей комнате, они услышали разговор нескольких женщин в коридоре прямо под ними. Друзья приникли к вентиляционному отверстию.

– Это комната тети, – смущенно пробормотал Брэден.

– Тише, – прошептала Серафина, глядя сквозь решетку.

Покои миссис Вандербильт была выполнены во французском стиле – фиолетовые с золотом, с изогнутой мебелью и зеркалами в узорных рамах. Серафине они показались самыми прекрасными из всех увиденных. Даже форма у комнаты была, против обыкновения, не прямоугольная, а овальная. Золотые шелковые обои, большие светлые окна, двери с искусным орнаментом – все было вписано в овал. Покрывала, шторы, обивка на мебели были сшиты из фиолетового бархата. Комната купалась в солнечном свете, и Серафина с удовольствием свернулась бы клубком на постели миссис Вандербильт и вздремнула. Девочка уже хотела предложить другу рискнуть и спуститься, но тот вдруг схватил ее за руку.

– Погоди. Тетя идет, – шепнул он.

Действительно, в комнату медленно вошла миссис Вандербильт, за ней следовали камеристка и домоправительница.